Эльфийка и эпидемия безумия
Шрифт:
— Ваше сходство кое с кем, — чуть смутившись, ответил Риаган, продолжая пожирать глазами.
А мое сердце тревожно тренькнуло, как задетая струна.
— С кем же? — стараясь говорить ровным голосом, спросила.
— Когда мне было восемь лет, отец брал меня с собой во время дружеского визита в другой клан, — сообщил дроу. Его взгляд затуманился, словно он слишком живо погрузился в воспоминания. — Красота их княжны произвела на меня такое впечатление, что до сих пор не могу ее забыть. Не смейтесь, милая Ленора, но тогда я прямо-таки влюбился, несмотря на то, что был еще ребенком. И взрослея, мечтал о встрече с девушкой, похожей на мой идеал.
Я ощутила, как щеки заливает краска, и пожалела, что завела этот разговор. Но следующие слова Риагана заставили буквально остолбенеть:
— Вы поразительно на нее похожи. Только волосы другого цвета. У нее они были черными, как вороново крыло, — мечтательно проговорил эльф.
Может ли такое быть, что он говорит о моей матери? Внутри все буквально кричало от подступившей паники. Сквозь пелену хаотично мечущихся мыслей проступила вдруг одна, заставившая ухватиться за кое-что поважнее моих страхов. Риаган сказал «княжна»?
— Значит, я похожа на какую-то княжну? — с трудом заставила себя сказать это с улыбкой. — Лестно это слышать.
Риаган с грустью произнес:
— К сожалению, судьба этой красавицы сложилась трагично.
— Вот как? — осторожно спросила. — И что же с ней стало?
— После смерти мужа она покончила с собой, спрыгнув с обрыва в Черном Ущелье.
Я содрогнулась.
— Действительно, это ужасно.
Риаган прищурился, изучая мое лицо.
— Возможно, вы все-таки из этого клана, раз так похожи на нее. Не по прямой линии, конечно. К сожалению, прекрасная Лавинель так и не произвела на свет потомства. Но такое сходство не может быть обычной случайностью.
— Все может быть, — как можно безразличнее сказала.
Внутри же царило смятение. Может, Риаган прав, и это всего лишь совпадение? Да и наивно полагать, что будь во мне княжеская кровь, матери так просто позволили бы уехать из эльфийских земель. На всякий случай я все же поинтересовалась:
— А что это за клан, о котором вы говорили?
— Тадаран, — охотно откликнулся эльф. Похоже, ему нравилось говорить о своей детской любви. — Княжна Лавинель стала единственной наследницей после того, как ее братья погибли в войнах с другими кланами. Ее выдали за достойного юношу из того же клана. Насколько знаю, сама Двуликая богиня* (примечание: Двуликая богиня — божество светлых и темных эльфов. Соответственно, светлые отдают предпочтение ее светлой ипостаси, олицетворяющей Жизнь, темные — той, что олицетворяет Смерть) выбрала ее также в качестве главной жрицы храма.
— Это как? — заинтересовалась я.
Посмотрев мельком на Вэйда, заметила, что он не спускает с меня задумчивого взгляда. Невольно похолодела. Неужели что-то заподозрил? Но отказаться от возможности больше узнать о том, что связано с тайной матери, не смогла.
— В храмах самых древних кланов есть реликвии, освященные силой богини. Медальон с камнем, который, говорят, имеет божественное происхождение. Всего их четыре: два Двуликая подарила первым кланам светлых эльфов, два — темным. Постепенно количество кланов возросло, но самыми почитаемыми и сильными остаются те, что владеют священными реликвиями. Камень дарует жрицам возможность черпать из него энергию в таких пределах, что недоступны даже архимагам. Разумеется, если на то будет воля Двуликой. Всякий раз она сама решает, оправдана ли цель, ради которой жрица обращается к силе. И никогда сила эта не может обратиться против сородичей. Есть легенды о том, как благодаря помощи священных камней темные эльфы отбили нападение вампирских орд тысячу лет назад, несмотря на то, что нас было намного меньше. С тех пор вампиры больше не рисковали связываться с эльфами. К сожалению, те, кого богиня считает достойными этого дара, рождаются нечасто. И камень обычно украшает статую Двуликой в храме, пребывая в спящем состоянии. Так вот, вскоре после того, как погиб от вероломного нападения врагов князь Тадаран — отец Лавинель, а они с мужем должны были занять престол, камень откликнулся на ее присутствие в храме. С этого момента княжна считалась главной жрицей и могла носить священный амулет на себе.
По лицу Риагана пробежала тень.
— К сожалению, реликвия была утрачена вместе с ее последней жрицей, когда та покончила с собой. Для всего клана это стало великим потрясением. Ведь он перестал считаться одним из сильнейших.
— Понимаю, — произнесла я, воспринимая эту историю как сказку, далекую от реальности.
Скорее всего, обычные суеверия. Но эту Лавинель, на которую я по какой-то причине оказалась похожа, было жалко.
— Все это, конечно, очень интересно, — пробормотал вдруг Вэйд, — и, ты знаешь, Риаган, что я всегда рад тебя видеть. Но у нас тут в последнее время просто сумасшедший дом. Дел невпроворот. И если я хочу освободиться до вечера, придется засучить рукава.
— О, конечно, — эльф намек понял и поднялся. — Тогда я зайду вечером к тебе домой. Ты ведь живешь там же?
— Да, — кивнул напарник и тепло улыбнулся. — До вечера тогда.
Бросив на меня последний задумчивый взгляд, Риаган вышел.
Некоторое время Вэйд в упор меня разглядывал, потом проговорил:
— Ничего не хочешь рассказать?
— А есть что? — откликнулась как можно спокойнее.
— По крайней мере, мне так показалось.
— Вот когда ты расскажешь мне все о себе, тогда и будешь иметь право задавать такие вопросы, — с вызовом бросила, втайне надеясь, что он и правда это сделает. (1bd23)
Вэйду доверяла и могла бы рассказать даже о письме матери и шкатулке. Только взамен хотелось ответной откровенности.
— Справедливо, — усмехнулся напарник. — Ладно, закрыли тему. У нас и правда много работы.
Оставалось лишь разочарованно вздохнуть.
ГЛАВА 17
Домой я спешила с вполне понятным волнением, радуясь тому, что сегодня Вэйд не стал задерживаться. Не терпелось, наверное, устроить попойку с Риаганом. Но мне это только на руку. Ворвалась в свою квартиру, как смерч, благодаря Мирну за то, что Арлин еще не вернулась с работы. Иначе пришлось бы объяснять, почему я, как маньячка, перерываю вещи в шкафу, где в самом укромном месте прятала шкатулку.
Но вот, наконец, заветная вещица оказалась в руках. Я с надеждой подергала крышечку, осмотрела замочек и едва не расплакалась от разочарования. Тайна прошлого по — прежнему была надежно защищена от моих попыток ее узнать.
Некоторое время сидела в кресле, тупо разглядывая резную крышечку шкатулки, лежащей на моих коленях. Потом постепенно успокоилась. С одной стороны, ответ я, конечно, не получила. С другой — есть и хорошая новость. Мне пока ничего не угрожает. По крайней мере, со стороны Риагана точно.
Так, утешив себя, вернула шкатулку на место и занялась привычными делами. Но приезд сородича настолько растревожил, что то и дело ловила себя на мысли, что хотела бы все-таки узнать правду. Какой бы горькой или болезненной та ни была. К сожалению, мама распорядилась иначе, пожелав оградить от этого. Однако не учла того, что дочь окажется настолько любопытной, что не смирится с таким решением.
Снова и снова прокручивала в голове то, что узнала от Риагана. И все больше приходила к выводу, что моя мать и я как-то связаны с тем кланом, о котором он говорил. Может, мы родственники погибшей княжны, и спасаясь от чего-то или кого-то, вынуждены были бежать из родных земель. Или маму по непонятной причине изгнали.