Эльфийская практика, или начальник секретной службы против!
Шрифт:
Если посмотреть на тот выводок девиц, что осаждает дворец, то сразу понимаешь правдивость его слов. Красоты много, а пользы никакой.
Потёрла плечи, так как было достаточно зябко. Точно, Эритриниэль же говорил, что будет холодно! Расправила палантин и укутала плечи, сразу стало комфортнее. Я не большая любительница мёрзнуть.
Не знаю, сколько мы так плыли, любуясь местными красотами. Время в этом месте будто не двигалось ни в какую сторону. Мы просто были здесь и сейчас, а где находился остальной мир,
— Эллатриниэль, как вы смотрите на то, чтобы пойти со мной на бал? — вдруг тихо спросил шеф, но я вздрогнула всем телом от столь неожиданного вопроса.
Вот хорошо же плыли, отдыхали, так к чему эта непонятная тема?
Даже не знаю, как отнестись к столь внезапному предложению? И когда он только успел про бал-то разнюхать?
— Не напрягайтесь так, юный Иви разбудил владыку сей срочной просьбой с утра пораньше, так как он ночь ждал, чтобы её озвучить, — спокойно пояснил он, хотя я ничего и не спросила.
— Я ничего и не говорю.
— Ты очень громко «не говоришь», — в голосе эльфа слышалась улыбка. — Но вот ответ на моё предложение хотелось бы услышать, а не отгадать.
— Я согласна! — ответила ему столь торжественно, что самой неловко стало от несколько излишнего пафоса, а тут ещё и эхо сто раз повторило, если вдруг Сияющий не расслышал.
— Спасибо, — тихо ответил он и неторопливо развернул лодку обратно.
Интересно, а если бы я отказала, он меня бы там и притопил в непроглядной черноте воды?
Бр-р, как-то не хочется об этом думать.
Надо на солнышко, а то я уже и пальцев на руках не чувствую.
ГЛАВА 34
Элла Бруминг
Когда мы вышли из пещеры, то будто попали в другой мир. Но нам тут рады не были.
С неба лилась вода, просто стеной стояла, я даже не могла точно рассмотреть наших лошадей, только их силуэты.
Молнии разрезали небосвод яркими вспышками. Природа бушевала, будто мстя человечеству и другим расам разом за всё обиды. Наши силуэты были хорошо видны на стенах во время этих вспышек.
Всё вокруг тряслось от ударов грома, даже уши закладывало. Такое ощущение, что небеса раскалывались прямо у нас над головами.
Полянку уже изрядно затопило, и она стала напоминать болотце.
— О, Всевидящий! Что же это! — воскликнула я.
Как в таком ужасе пробираться домой? Перед носом же ничего не видно, да и под ногами всё раскисло.
Я вообще в своей жизни таких гроз не припомню, чтобы они напоминали конец света — прямо здесь и сейчас.
— Это гроза! Просто очень сильная! — прокричал мне в ответ начальник, но это всё, что я смогла услышать, так как дальше был удар грома, который всё заглушил, включая мои мысли.
Эритриниэль втянул меня вглубь пещеры, и, оставив там, сам выбрался наружу
Куда это он? Ведь не за лошадьми же! Они в этот проход не поместятся никак, если только по частям, но сейчас не до шуток!
Пока я думала, что предпринять, шеф уже вернулся, неся в руках сумку, что была приторочена к седлу. Вода стекала с него ручьями.
— Надо бы согреться и перекусить, мы тут как минимум на несколько часов. Я рассчитывал, что мы вернуться успеем, но, как оказалось, несколько подзадержались, — рассказывал он, а сам разводил огонь у одной из стен пещеры.
Там было небольшое углубление и следы копоти, видимо, кто-то и до нас останавливался в этом месте.
Дров, естественно, не было, но я увидела, что из сумки начальник извлёк огневик — это такой амулет, что подпитывает костёр на протяжении десяти часов, а потом будто бы выгорает, пока его опять не подзарядит маг огня.
Стоил он приличных денег, но у начальника безопасности владыки, надо полагать, стеснения в средствах не наблюдалось.
Костёр тут же разгорелся, и во всё стороны повеяло теплом.
Я с большим удовольствием протянула к нему озябшие ладошки.
Отчего-то вспомнились наши походы с родителями в лес, как мы жарили хлеб, сало, сосиски на прутиках. Эх, я бы сейчас от поджаренного хлебушка совсем не отказалась. Тяжело вздохнула, но при этом улыбалась.
— Странное у тебя выражение лица, — сказал Эритриниэль. — О чём же ты думаешь?
— Что хочу того жареного хлеба, что в детстве с родителями у костра на прутике держала, — честно призналась ему.
— Какие скромные у тебя желания, — удивился он, — но если именно этого тебе не хватает, то вот, держи.
Шеф протянул мне кинжал, на кончик которого был надет кусочек хлеба.
— Прутика нет, уж извини, а кинжал из эльфийской закалённой стали, ему этот костёр нипочём. Жарь! А я, так и быть, мясо без хлеба съем.
Говорил он это с таким независимым и гордым видом, будто от голодной смерти меня спас. Очень аппетитно укусил от куска мяса, что был весьма приличной толщины.
Я почувствовала себя обделённой сиротой.
— Вы мне просто договорить не дали! — возмущённо сказала я.
— Мы с хлебом жарили домашние сосиски, и их аппетитный жирок стекал на хлеб, придавая ему божественный вкус!
— А-а-а, — разочарованно протянул шеф, — так мяса ты тоже хочешь.
С видом мученика он выдал один кусок мне. Был он размером с мужскую ладонь и в толщину не меньше этой самой ладони, так что хватит наесться от пуза.
— Да вы жадина, лейр!
— Вовсе нет, просто выполнял твои просьбы по порядку. Просила хлеба — извольте, хочешь мяса — пожалуйста!
— Какой вы, однако, последовательный, — засопела я, нанизывая и мясо.