Эльфийский гамбит 2
Шрифт:
Нилна открыла салон здоровья и красоты, куда набрала молодых девушек с крохами дара. Свою методику по омоложению кожи она держала в тайне. Немногие из её клиентов догадывались, что у работниц есть магия. Салон Нилны приобрел большую популярность среди девушек и женщин простых сословий, но и аристократы туда тоже захаживали. В конце концов, сама герцогиня — то бишь я — не гнушалась пользоваться услугами Нилны и её девочек.
«Ты написала письмо? — ворвался в мои мысли ментальный голос мужа. Ответ он почувствовал, поэтому добавил: — Тогда идем завтракать»
Значит, тренировку с сыном он уже закончил. Сейчас приведут себя в порядок, а потом спустятся в малую гостиную. Я приказала Лили накрывать на стол, а сама заглянула к дочке в детскую. Алайна спокойно спала.
Сейчас сложно сказать, какой она вырастет, но большие зеленые глаза и длинные, загнутые ресницы делали её очаровательной. Волосы дочери достались светлые, но не пепельные, как у отца, а кожа лишь слегка сероватая. Носик-кнопочка, чуть приподнятые брови, будто малышка чему-то удивлялась, аккуратные губки, которые уже привычно раздвигались в улыбку. Дочка начала улыбаться всего два дня назад, и сразу очаровала всех. Помнится, её старший братец даже грудным ребенком улыбался нечасто. Зато, как и Флайдина, улыбка его здорово преображала.
Я вспомнила тот момент девять лет назад, когда после родов, мне впервые дали на руки сына. С каким-то особым трепетом я вглядывалась в серьёзное личико, осознавая, что этот прекрасный малыш — результат нашей с Флаем любви, наше продолжение, еще крепче соединяющее вместе.
— Как жаль, совсем на маму не похож, — вздохнула акушерка.
Женщину пригласили только на роды, и она не знала о наших с мужем отношениях. Сочувствие в её эмоциях было искренним. Акушерка совсем не ожидала, что я подниму голову и, с улыбкой, сообщу:
— Это так замечательно!
Конечно, замечательно! Еще один Флайдин, только маленький! Сходство отца и сына бросалось в глаза, но я знала, что больше всего наш ребенок похож на своего дедушку — отца Флая. Суровое, благородное лицо часто мелькало в воспоминаниях моего мужа, поэтому сходство я углядела сразу. Разве только кожа нашего малыша оказалась на несколько тонов светлее, чем у погибшего дедушки.
— Как ты его назовешь? — тихо спросил муж, когда акушерка ушла.
По традициям дроу, именно женщина всегда называла детей.
— Ньёрн, — уверенно сказала я, хотя до этого хотела назвать сына совсем другим именем.
Флайдин вздрогнул. Я не понимала, чего больше в его эмоциях: счастья, горечи, надежды?
— Только не говори, что ты не видишь сходства, — после долгой паузы сказала я.
— Вижу, но боюсь, что с этим именем он повторит нелегкую судьбу моего отца.
— Не повторит! Он вырастет достойным и мудрым. Таким, каким был твой папа.
Муж крепко обнял меня и тихим, надтреснутым голосом сказал:
— Спасибо.
Воспоминания совсем не потускнели за девять с половиной лет. Казалось, Ньёрн родился совсем недавно, а между тем, у него уже появилась магия. Способностей ему досталось в равной степени от обоих родителей. Магия огня от Флая и ментальная — от меня. Если так подумать очень опасное сочетание. Однако Ньёрн, несмотря на юный возраст, ответственно относился к учебе. Наш мальчик освоил обязательную начальную подготовку по немагическим предметам, тренируется с отцом и учится контролировать магию.
Когда я спустилась в гостиную, где мы обычно завтракали, сын пересказывал случившуюся недавно историю:
— Даг мне говорит: «Тогда подожги вон ту тряпку на заборе, никакого вреда не будет!» но зачем поджигать? Я пока не владею огнём настолько, чтобы поджечь только тряпку, а не весь забор. А он начал кричать, что я — обманщик, и все придумываю. Вот мы и подрались.
— А кто такой этот Даг? — поинтересовался супруг.
— Сын начальника городской стражи, — вмешалась я.
— Надо его отца пригласить к нам потренироваться, да и этого Дага тоже, а то сын начальника, а драться не умеет, — решил Флай. — Заодно и научить его правилам безопасности.
Время от времени мы приглашали гостей, и некоторых Флайдин, как говорится, проверял. На самом деле, эта традиция сложилась случайно. После нашего брака местные аристократы зачастили в гости. Большинство этих дам-бездельниц и дельцов, которым нужно было только выгодное назначение, хотелось выгнать из замка взашей, но этикет не позволял.
Когда один из навязчивых господ начал наседать на Флая, убеждая его в том, что на должность главного судьи Мистарна нужно взять именно его, муж прямо на глазах у изумленной публики опросил кандидата и констатировал, что тот никуда не годиться. Тут же задал пару вопросов одному надоедливому хлыщу, который занимался налогами, и снял его с занимаемого поста, ввиду несостоятельности. Еще паре гостей пообещал, что пришлет комиссии, которые проверят, на соответствие должности. Нужно ли говорить, что на следующий день у всех нашлись более важные дела, чем гостить у нас в замке?
Теперь приглашение к нам расценивалось, как проверка на состоятельность. В кулуарах шептались о том, что мы чудовищно негостеприимны. Некоторые матроны требовали от меня оказать влияние на мужа, но что я могу сделать? Он — страшный дроу, а я — несчастная жертва.
– Доброе утро, мам! — отвлек меня от воспоминаний Ньёрн.
— Доброе, сынок.
Флайдин кинул на меня горячий взгляд. Да, сегодня, наверное, уже можно. Целая неделя прошла после родов. Целитель разрешил. Надо только дождаться вечера. Долго. Может, уединиться прямо после завтрака?
Вот как у него получается? Один взгляд — и я готова из платья выскочить. Уже десять лет в браке, а чувства не остыли. И не остынут, в этом я уверена.
Быстро позавтракав, Ньёрн убежал на занятия, а мы остались одни. Только я поближе подсела к мужу, в комнату постучался посыльный.
— Вам письмо от леди Окханской, — чопорно доложил слуга, — на конверте печать княжества.
Значит, что-то важное. Александра не ставила на обычные свои письма княжеские печати. Я быстро распечатала конверт, и вчиталась в строки. Ох, и ничего себе! Вот это новости!