Эльфийский тесак

Райвизхем Ал

Ошалевший Фолко хлебнул стакан виски с одного из столов и быстро поставил пустой стакан на другой стол. Начавшаяся после этого драка между двумя столами, приятно разнообразила вечер.

– Познакомься, это Строри, - сказал Торин, указывая на гнома в тельняшке.

– Друзья зовут меня Малыш, - заявил тот, ковыряя вилкой в зубах.

– Это Хорнбори, друзья зовут его Словобол - Собеседник, это Дори, друзья зовут его Безумный Дори, - продолжил Торин.

Однако хоббит от всего пережитого потерял сознание, пропустив такие благозвучные имена, как Смелый против раненых, Ветер в Голове и Горшок

с Ручкой.

– Хозяин, у тебя есть койка на ночь?
– спросил Торин.

– Да, сегодня неожиданно умер постоялец, - ответил хозяин.
– Вот ключи, только с одним условием, вы его похороните за свой счет, ха-ха!

– А здесь есть поблизости фабрика по производству собачьих консервов?
– вопросом на вопрос, ответил гном.
– Тогда согласен, - гадко улыбнулся гном.
– Кстати, а тачки у вас нет?

Гном схватил бесчувственного Фолко за ногу и потащил его вслед за собой. В такт шагам гнома заскрипела лестница, застучала об ступеньки голова хоббита.

– Эй, Торин, встретимся еще, - крикнул Малыш, разбив напоследок об стойку нехлипкую на вид табуретку.

– Да, да, - замахал на прощание Торин. К несчастью, он забыл о том, что держал Фолко за ногу и тот съехал вниз по ступенькам. Вечер обещал быть долгим...

– Где я?
– спросил Фолко, очнувшись. Все тело болело и ныло. Один глаз заплыл (следствие удара об угол ступеньки), там и сям к лицу невпопад прилепили пластырь. Повязка на голове и шина на правой ноге дополняли вид, который предстал перед Фолко в зеркальном потолке.
– Уй, - поморщился хоббит, приподнявшись. Находился он, судя по всему, в номере трактира на втором этаже. Изрезанные ножом стены с неприличными надписями и рисунками на всех языках Средиземья, представляли большой интерес для историков, которым и сдавал свои никудышные номера трактирщик. Никудышность подчеркивалась унитазом посреди комнаты, столом, ввинченным в пол рядом с унитазом, ванной, расположенной около большого окна и кроватью, которая находилась рядом с ванной. Единственным серьезным недостатком было то, что на первом этаже то и дело стреляли в потолок.

– Фолко!
– воскликнул Торин, внезапно появляясь в дверях, как чертик из коробочки.
– А я ни на секунду от тебя не отходил все эти три дня, не спал даже сам, - сообщил он хоббиту, протирая заспанные глаза.
– Как я рад, что ты остался жив, - фальшиво сказал он.
– А то трудно найти напарника в этих краях. Все так и норовят обчистить твои карманы.

– Ты не отходил от меня ни на секунду?
– недоверчиво переспросил хоббит, разглядывая гнома.

Тот явно обиделся на Фолко. Однако сказать в ответ какую-нибудь гадость не успел. В комнату ввалился неизвестный. На нем была шляпа сомбреро, шнурки которой тот жевал вместо жвачки, пулеметные ленты поверх гавайской рубашки, джинсы и кеды, размера на два больше, чем нужно. Фолко узнал того, кто вчера спорил с Торином.

– Рогволд Верная Рука, - представился он.

– Торин Дарт ибн Винчестер фон Халдор Кейс, - набычился в ответ гном. Какого хера, то есть что угодно почтеннейшему ковбою, чьи кеды на два размера больше, чем нужно?
– учтиво спросил Торин, поигрывая своим топором. Дабы произвести впечатление, гном продемонстрировал свое умение владеть этим страшным оружием на большом таракане, рыскавшему по номеру в поисках самки.

– Вжих - вжих, - просвистел топор, и четыре части таракана успели расползтись в разные стороны, прежде чем таракан осознал свою смерть.

– Да тебе в цирке надо выступать, почтенный гном, - заявил ковбой. Так вот, о чем это я? А! Да! Вы мне нравитесь, ребята одолжите десять монет или я расскажу налоговым ищейкам, где может прятаться гном по прозвищу "Торин - неплательщик", - без единого знака препинания выпалил ковбой. Они говорят, что не платить налоги в течение десяти лет это тяжкое преступление.

– Грязные недоноски, - проворчал гном.

– Ни на секунду не отходил от меня, говоришь?
– спросил хоббит, осененный внезапной догадкой.
– А я уж думал, не сбрендил ли ты, почтенный гном.

Гном покраснел.

– У меня нет денег, вшивый вымогатель!
– объяснил он Рогволду Верной Руке.

– Тогда возьмите меня с собой, будете поить меня по дороге, - предложил ковбой.

– Идет, - без энтузиазма согласился гном.

Его прервал страшный грохот. Дверь распахнулась и взору изумленных попутчиков предстала волосатая грудь в обрывках тельняшки. С трудом протиснувшись в дверной проем, в номер вошел давешний знакомый гном.

– Строри, - радостно вскричал Торин.
– Познакомьтесь, Маленький Гном.

– Малыш, - пробасил тот, пожимая руку Рогволду так, что тот потерял сознание. Торин, попинав его немножко, привел его в чувство.

– Малыш, - старательно повторил Маленький Гном, собираясь покалечить руку хоббиту.

– Фолко, - представился хоббит, смело протягивая ладонь с прилаженным к ней электрическим конденсатором.

Электрический разряд заставил нового знакомого затрястись, как в лихорадке, после чего он рухнул, гримасничая, как клоун. При этом он зацепил сумку хоббита, и к ногам Рогволда подлетела какая-то бумажка.

– "Привет ханыга косорукий!" - так начиналось письмо карлика.
– Надо сообщить властям!
– заявил Рогволд с трудом прочитав письмо по складам. Как бывший ефрейтор войск Его Величества, я заявляю, что надо донести властям! Нам хорошо заплатят или назначат на какую-нибудь должность.

– Мы и без тебя до этого додумались, придурок, - съязвил Торин.

– А ты, ты срань подземная!
– обиделся Рогволд.

– Малыш! Друг! Ты слышишь, как этот ублюдок в кедах о гномах отзывается, расист чертов!
– воскликнул Торин, заползая под кровать.

– Убью!
– сообщил Маленький Гном.

– Именем короля!
– провозгласил Рогволд, размахивая какой-то бляхой.
– Я секретный агент ноль - ноль - семь с половиной, работаю на разведку Его Величества. Кто не с нами, тот против нас, - его пистолеты нацелились в живот Маленького Гнома.

– Эй, ты же говорил, что ты ефрейтор войск Его Величества, запротестовал Малыш, поднимая руки.

– Ну да, я ефрейтор заградотряда войск короля, а затем я поступил в разведку и являюсь генерал - ефрейтором разведки Его Величества.
– Он крутанулся на месте в сторону портрета короля, висевшего на стене, и отдал честь, едва не выбив себе глаз средним пальцем.