Эльфы. Во власти тьмы
Шрифт:
— Я вижу, ты сумел спасти свою шкуру, Хелиас. Молодец.
Хелиас закивал головой в ответ, отчего стал похож на детскую игрушку, настолько униженно и жалко он выглядел в своей благодарности. Ллирон и Силдаан тоже не получили видимых увечий. Просто замечательно. Истормун быстро подошел к Ллирон и сгреб ее за воротник одной рукой, одним плавным движением приподняв ее и оторвав от пола, так что она начала задыхаться.
— Что они попытаются сделать теперь? — требовательно вопросил он.
— Понятия не имею, — прохрипела Ллирон.
Истормун почувствовал, как его
— Верховная жрица Шорта, вот уже два раза подряд меня сбили с ног. Но в третий раз этого не случится. Ты знаешь их. Скажи мне, где они попробуют прорваться, даже невзирая на то, что моя армия взяла в плотное кольцо окружения это смехотворное и нелепое скопище храмов.
— Ты убил их архонта, — сказала Силдаан, вылезая из своего убежища. — За это они убьют тебя. Но не сегодня. Сегодня ночью они попробуют освободить тех, кто, как сообщил им Хитуур, должен умереть.
— У них нет ни единого шанса. Их самих осталась лишь жалкая горстка.
— Ты не знаешь их. Ты даже не представляешь силу их веры. Ты понятия не имеешь о том, насколько они быстры и искусны. Они не станут пытаться победить тебя. Сегодня ночью, во всяком случае. Но они доставят тебе массу хлопот. Это я тебе обещаю.
Истормун отпустил Ллирон, и Верховная жрица мешком свалилась на пол, благодарно хватая воздух широко открытым ртом. Колдун угрожающе навис над Силдаан, которая, как он ясно видел, еще сохранила остатки мужества. Но у него еще будет масса времени лишить ее последних иллюзий.
— Ты чересчур щедро раздаешь обещания, Силдаан. Но это очень мило с твоей стороны, что ты сочла возможным поделиться со мной своей уверенностью. Я тоже умею быть благодарным. — Истормун щелкнул пальцами, и его помощник, маг невеликих способностей, подбежал к своему повелителю. — У нас все готово?
Маг сверился со свитком пергамента, который сжимал в руках.
— Да, милорд. Иксийцы, гиалане, орраны, сефане и установленные буйные туали находятся под надежной охраной и в надлежащих местах. Их содержат в музее, двух самых больших амбарах, на рыночной площади к северу от центра города и во дворе, обнесенном стеной, перед особняком Ллирон. Никто из вышеупомянутых эльфов не сможет выбраться оттуда. Мы ждем только вашего распоряжения.
— В таком случае я отдаю его, — сказал Истормун и повернулся к Силдаан. — Видишь, как легко и просто все получилось.
— Что получилось?
Истормун вздохнул с деланым сожалением.
— А я полагал, что ты умнее прочих представителей своей расы. Меня заверил в этом Гаран, но, очевидно, я допустил ошибку, прислушавшись к его мнению. У меня нет достаточного количества солдат, чтобы поработить всю твою расу. Но для того чтобы собирать и получать нужные мне ресурсы, твой народ целиком, откровенно говоря, мне и не нужен. А также у меня нет ни сил, ни желания держать эльфов взаперти и под охраной. Это очень дорого. Да и жестоко, ты не находишь, держать под замком создания, которые так желают свободы, а?
— Я тебя не понимаю, — сказала Силдаан.
— То, что мне не нужно, я выбрасываю за ненадобностью. Только так можно
Силдаан побледнела так, что на нее было страшно смотреть. По щекам ее потекли слезы, и она захлебнулась словами. Стоявшая рядом Ллирон была настолько потрясена, что не могла говорить вообще.
— Прошу вас, милорд. Вы заключили под стражу тридцать тысяч — iad, ula и детей. Они ни в чем не виноваты.
— Ни один эльф не может считаться невиновным, — провозгласил Истормун и обернулся к своему магу. — Их действительно тридцать тысяч?
— Пожалуй, да, милорд.
Истормун выразительно приподнял брови.
— Вот как? Что ж, Силдаан, какое счастье, что ваш лес так велик — вы сможете похоронить в нем всех.
ТайГетен рассредоточились по всей ширине Тропы Инисса и изо всех сил устремились навстречу армии людей. Графирр и Меррат оказались в самом сердце наступательного порыва. Они отдавали приказы. Их боль и страсть отдавались в каждом слове. И ТайГетен откликнулись, на бегу скандируя погребальную песнь, слова которой эхом отражались от немой стены нервничающих и напряженных солдат.
Такаар бежал слева от них. С боков его прикрывали Ауум и Марак. Он чувствовал каждого из своих собратьев так, словно прикасался к ним. Их энергию, их веру и их решимость. Их яростное желание очиститься и отомстить. Шеренги людей впереди остановились. Они выстроились по сорок человек в ряд, оставив свободные места между собой, чтобы не задеть друг друга своими двуручными мечами и щитами.
За передовыми шеренгами солдат стояли маги и метали заклинания. Коричневые и зеленые сгустки огня взлетали в ночное небо, устремляясь к площади. Маги подняли головы, чтобы полюбоваться на дело рук своих, и оказались лицом к лицу с набегающими ТайГетен. Коротко прозвучали приказы. Сосредотачиваясь, маги вновь уронили головы на грудь.
Двадцать ярдов до столкновения.
— Полумесяцы! — выкрикнул Графирр. Воины выхватили из мешочков метательные звездочки. — Огонь!
Такаар смотрел, как летучая смерть в мгновение ока пересекла разделяющее их пространство. Солдаты выставили щиты. Подняли мечи. Врагов охватил страх. Метательный полумесяц Такаара попал в щеку выбранному им противнику, когда тот присел, пытаясь увернуться. Остальные звездочки с глухим стуком вонзались в щиты, со звоном отскакивали от клинков, рикошетировали от стен или впивались в тела тех, кто стоял позади. Большая часть все-таки нашла своих жертв, насквозь пробивая кожаные доспехи.