Элиот Кровавый

Мозолевский Павел

«Приехали»

— КО-КО-КО-КО — Я очнулся после удара ботинком в голову, мы явно ехали по дороге в той самой повозке, а худой на вид мужик хотел подойти ко мне, и видимо забрать то оружие, что лежало рядом со мной на скамейке. Почему-то курицу-дракона оставили со мной и оружие тоже, ''Может это игры извращенного ублюдка в маске'' — подумалось мне, но времени думать нет, я сам не понимаю как — схватил оружие, прижал курицу к себе и злобно глянул на мужика, — Если ты сделаешь ещё один шаг, то вспорю тебе глотку клинком, а потом выпотрошу, как вонючею свинью, ты меня понял сука? — сказал я в приступе

непонятной ярости, а тот мужик задрожал посмотрев в мои глаза. Всё его тело трясло и ноги подкашивались, он отошёл на пять шагов, сел и потерял сознание, — Трус! — Успокойся, он ведь не хотел ничего плохого... — сказала женщина вжимаясь в крайний угол повозки, — И ты тоже пасть свою закрой! Не хотел плохого? Но пытался меня обокрасть и лишить оружия или ещё чего, лучше не трогай меня, иначе... — я совершенно неосознанно это говорил словно моё тело само реагировало, неясно откуда, но чувствовал неладное... А та баба затряслась и затихла.

Мы совершенно молча в мрачной атмосфере, ехали часов семь, ''Мне дико хотелось по-маленькому, но остановок или реакции на стук в стену не последовало'' И вот. На восьмой час нашей дороги двери открылась и вовнутрь пробился яркий свет, который омрачал своей фигурой, тот гандон в маске. Однажды я сгною его! — словно улыбаясь, он сказал, — Приехали, с вещами на выход! И поживей! Подопытные свинки, — мужик развернулся и отошёл от входа.

Примечание: «Блевалка» Это такая качель, для одного или нескольких детей, вы становитесь и вас раскручиваю покругу, или-же сами себя. Вестебулярка сход с ума, в простонародье называется: Блевалка.

Примечание№2: Элиот не помнит диалога с Эхо и всех этих картин. Объяснил, для невнимательных читателей.

Глава 7 Лаборатория.

Двери телеги отворились и яркий свет ударил в глаза, напрочь ослепляя их, — Живей пошёл! — меня буквально схватили за шкурку, повели в неясном направлении, я совершенно ничего не видел из-за яркого света и дезориентации...

Послышался голос моего надзирателя.

— Всё как просили, — мою спину чуть толкнули вперёд, — Вот три образца, самые лучшие из сброда, данные о поведении в социуме, вот тут, — мои глаза начали видеть, я увидел красивую женщину с острыми ушами, строгими чертами лица, жгуче карими глазами. Глаза те, словно чистейший янтарь, только вытащенный из голубой воды. Блестели жизнью.

Она стояла в идеально выглаженом красном халате, очень похожим на медицинский, её тонкая рука протянулась принимая папку чёрного цвета от этого брутального мужика, — Хорошо, передам госпоже Люпус, — мимолётом сказала она и невзначай добавила, — В комнату дезинфекции их, — женщина сухо развернулась пойдя по белому коридору, ей было безразлично на нас, ''Мы наверное, даже хуже мусора...''— подумал Элиот ведомый твёрдой рукой, что держала шею. Курица и даже оружие были при нём.

Меня просто вели вперёд по ужасно длинному коридору, он был белый с казалось вечно неизменной структурой. Просто белый коридор, наполняли редкие двери по бокам, и вот прошла минута нашего хода — рука надзирателя твёрдо открыла белую дверь, а вторая швырнула меня вовнутрь, как кусок говна. Только чудом я устоял на ногах, не придавив Рябушку во второй раз.

Перед моими глазами предстало белое помещение овальной формы, с чёрным

дырочками в стенах. ''Сперва все чёрное, теперь белое'', — мелькнуло в моей уставшей голове, но дурной взгляд ощущаемый затылком выбил все мысли напрочь.

В небольшой кучке людей, на меня смотрел очередной бугай, как тот, которого прирезал! Голова бритая с татуировками, а руки накачанные, телосложение спортивное, он жадно впился глазами в моё оружие.

И только на него, словно я какая-то дрянная декорация...

Необъяснимая ярость подступала к моему горлу, мне совершенно не хотелось терять свои вещи или быть притесненным! Быть пустышкой в этом жадном взгляде.

"Если показывать слабость, то тебя всегда будут гнобить'', — Я посмотрел прямо в его глаза, по моему телу пошла дрожь, все волосы выбились, — Ещё раз посмотришь на моё оружие, и оно окажется у тебя в глазнице, — с несвойственной мне жёсткостью проговорил каждое слово, смотря ему в глаза, словно видел его жалкую душу и чувствовал вонь страха исходящего от него.

Взгляд громилы дрогнул, но только на мгновение, мужик явно озлобился, но не произнёс даже полуслова.

''Вновь приступ ярости, да что со мной происходит?'' — Элиот просто не мог понять откуда в нём появилась эта черта? Она свалилась, как гром среди ясного неба, незримо искажая его личность. Порождая невиданные до этих пор повадки.

Из чёрных дыр в стенах повалили густые клубни пара заполняя все пространство, пар был на удивление приятен и освежающим, им даже приятно дышать. Как глотечек холодной ключевой воды, для идущего под жгучим солнцем пустыни.

Элиот чувствовал как очищается его кожа, каждая чертовая пора, а с ней и одежда, будто сходил папариться в баню. Всего пара мгновений и всё прекратилось, оставив за собой приятное чувство чистоты да прохлады. Даже Рябушка невероятно ликовала в руках.

Всё моментально остановилось. В идеально ровной белой стене открылся проем похожий на двери, в которых уже стояли вооружённые мечами люди. Одетые по тренду этого места. Красная униформа без масок. Их кожа выглядела бледной, а уши слишком острыми. Волосы чёрного цвета, аккуратно подвязаны, а черты лица острые. Один с бородой, второй выбритый наголо.

— Построиться ровной линией, черви! А после живо двигаемся на выход, — крикнул выбритый, на удивление приятным голосом.

''Доживу ли до весны? Не похоже что дела мои пойдут вверх, а вот на самое дно могут, хотя с него даже ещё неподнимался'', — мысль моментально сменилась, — ''Ой зря не слушал Сергея Геннадьевича, пожил бы как человек перёд смертью'',— тяжёлые чувства пришли к душе Элиота. За неимение иного выбора, он покорно стал со своими вшивыми пожитками да курицей в самый конец линии.

Непокорных не было, все смиренно исполняли указы. ''Видимо ранее чему-то их научили за кулисами, слишком покорные, нет, апатичные, недовольных нету вовсе'', — подметил Элиот медленно двигаясь вперёд...

Когда первый стоящий в очереди проходил мимо стражников, то у него брали кровь прибором. А потом следовательно у следующего. Сам прибор был похожий на древний шприц, стеклянный корпус и металлическая игла.

Хоть события дали ход, но время тянулось на удивление медленно, минуты казались десятками. Гадкое чувство неизвестности немного пугало, постоянно всплывало в мыслях. Сверля мысли дрелью. Играло на струнах нервов.