Элитный спецы
Шрифт:
Но Ангел понимает, что собеседник в самом деле не интересуется им. Для самого Ачилова вопрос уже решен окончательно и бесповоротно. В просторечье это называется сжечь за собой мосты… Если ответ будет отрицательным, Ачилов даст команду снайперу. Потому отрицательного ответа в данной ситуации быть не может, хотя Ангел об этом не должен догадываться.
– Заманчиво… Заманчиво… Здесь есть над чем поразмышлять… Мне подобные операции всегда были по душе. Отвечают моему складу ума и характера… Слишком дерзко, чтобы кто-то всерьез подумал о реальной возможности такого дела. И именно потому это – возможно… Короче говоря, есть повод для
Это уже проверочный ход Ангела. Если Казбек Ачилович откажется от визита, значит, он опасается Ангела. Если согласится, значит, уверен, что собственным провалом он никак не повлияет на конечный итог акции, потому что не раскроет провалом карты других групп, входящих в его подчинение.
– А почему ты не хочешь беседовать на нашей территории?
Отставной подполковник понимает, почему Ангел не хочет этого. Но он тянет время, чтобы успеть прикинуть все «за» и «против».
– Сам не понимаешь? За тобой следили…
– А если следили за тобой?
– Я бы определил это раньше. Я видел, что следили за твоими людьми…
– Скоро это выяснится… Как только выяснится, я тебе позвоню…
Они останавливаются на выходе с площади. Чуть дальше их поджидают два чеченца. Ангел узнает и того, и другого. Они контролировали сквер, когда он подходил к Захару. Оба, и Ангел, и Ачилов, уже понимают, что погоня не удалась и парень в «Ауди» скрылся. Это чревато неизвестными опасностями.
Отставной капитан и отставной подполковник пожимают друг другу руки, но расстаться так быстро им не удается – Ачилов замечает требовательный и активный знак, подаваемый со стороны. Замечает знак и Ангел:
– Там что-то случилось?
– Пойдем посмотрим… – Ачилов не выпускает его руку, словно старается потащить Ангела с собой. Но Ангел и не сопротивляется. Он-то хорошо знает, что там случилось. Пулат сделал свое дело…
Разговор идет по-чеченски, и очень быстро. Ангел опять не понимает ни слова, хотя в последнее время старательно изучал чеченский язык с помощью Зураба и чисто бытовые понятия сумел вызубрить. Но, видимо, интенсивность обучения была недостаточной, и запоминать следовало не только бытовые слова. Хотя, по легенде, Ангел должен знать только бытовые, да и то не обязательно. Но ему сейчас и понимать ничего не надо. Дважды один и трижды второй собеседник машут рукой за спину, не оборачиваясь в ту сторону. А там стоит толпа у стены дома, там же и милицейская машина, и машина «Скорой помощи» отъезжает за ненадобностью. Отъезжает и никого не увозит, потому что вывозить трупы с места происшествия в обязанности «Скорой помощи» не входит. Ангел недавно слышал историю, когда пожилой человек умер на крыльце магазина. Приехала «Скорая», зафиксировала смерть от сердечного приступа и уехала по новому вызову. Приехала милиция, составила протокол и уехала. Человек пролежал на крыльце несколько часов, и посетители магазина просто перешагивали через него, пока, наконец, директор не поднял скандал в городской администрации. Только тогда тело увезли. Сейчас, скорее всего, подобное не произойдет, потому что менты непременно заглянут в «дипломат». А если заглянут, то без труда сообразят, что здесь готовилось нечто не совсем обычное. Готовилось, но сорвалось, и дело это требует расследования…
Казбек Ачилович поворачивается к Ангелу.
– Погиб один из моей подстраховки… Похоже, сорвался с крыши… – в голосе и сожаление, и сомнение, и некоторая растерянность.
– У тебя в подстраховке ходят женщины? – Ангел начинает игру. Понимает, насколько игра эта опасна, но он таким образом высоко поднимает собственное значение, как боевой единицы.
– У меня под командой только проверенные люди… – Казбек Ачилович обижается. – Все проверены в деле. А сорваться с такой крутой крыши может любой…
– Я в свое время немало полазил по крышам и ни разу не сорвался… Однажды мне пытались помочь это сделать, но я удержался, и упал тот, кто хотел отправить меня вниз… Я не верю, что проверенный человек упал сам… Ему помогли!
– Кто?
– Моего «подопечного» уже допрашивают?
– Черт! Допрашивают… Кто они такие?
– Это вопрос не ко мне, а к нему. Кстати, тебе ничего не говорит такой адрес?
Ангел называет адрес дома, где обосновались Казбек Ачилович и трое его парней.
– Говорит… Мы живем в этом доме…
– Я видел, как парни на «Ауди» дежурили там… В бинокль рассматривали окна…
– Черт… Черт… Черт…
– Допрос, надеюсь, не там ведется?
– Нет, в другом месте…
Ачилов поворачивается к своим парням и что-то быстро говорит им по-чеченски. Парни сразу уходят в сторону стоянки. Мимо толпы, окружившей их погибшего товарища, проходят без остановки.
– Так ты принял решение? – сердито спрашивает Ачилов, вынужденный совмещать сразу несколько дел и оттого нервничающий. Спрашивает, а сам смотрит в сторону стоянки, где уже выруливает на дорогу такая же старенькая, как и первая, «жучка».
– Скорее всего я соглашусь. Но я должен знать подробности операции… Скажу честно… Меня сильно смущает то, что вокруг тебя происходят неприятные события… Я обычно пресекаю такое, чтобы иметь свободную голову…
– Когда скажешь окончательно? – отставной подполковник торопится.
– Тебе сейчас некогда… Правильно… Займись допросом. Когда закончишь, вместе с Зурабом приезжай ко мне. Я буду ждать дома… Не скрою, что мое решение зависит от результата допроса… Но в целом мне нравится ход твоих мыслей…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Санек так и не понял, что произошло со Стасом. Он не заметил момента удара. Да с такого расстояния короткое и быстрое движение Ангела вообще невозможно было увидеть, если уж его не увидели те, кто находился близко. Единственно, Санек увидел, что Стас лежит на асфальте, а вокруг него стоят люди. И не сразу даже разобрал, что там же стоят и чеченцы, за которыми они следят. Первым побуждением Санька было поскорее подойти, чтобы помочь. Он торопливо направляется в сторону противоположной части площади, когда видит, наконец, что чеченцы остановились рядом с Саньком. Видит, как подъезжает машина и Стаса загружают в машину.
Если бы он сидел сейчас в «Ауди», он смог бы в бинокль рассмотреть, что происходит около входа в подземный переход. Но с биноклем по открытому пространству гулять смешно – это значит привлечь к себе внимание, и потому бинокль остался в «Ауди» на заднем сиденье, куда положил его Стас. А рассмотреть издали, что за люди увозят напарника – невозможно. Только машина показалась знакомой. Переднее крыло грунтовкой окрашено. Правда, таких машин много, крылья мнут чаще всего и вынужденно меняют. Но на такой же, кажется, чеченцы ездили…