Елка и терн. Тетралогия
Шрифт:
– Надеюсь, что не самая плохая. На то ты и ведьма. И это очень поможет целям Универа. Мы давно пытаемся сблизиться с Элварионом.
– Я же ни черта не знаю! Ни о политике, ни об экономике…
– Хорошо, что напомнила. Будешь изучать эти предметы факультативно.
– Все равно я ничего в этом не понимаю!
Это не Директор! Это – мерзкая ехидно ядовитая вредина! Ну за что!? Ненавижу экономику! Я и эко-номить-то не умею! Постоянно за десять дней до стипухи – уже без денег!
– Тогда будешь их изучать в своем родном мире. Если тебя отчислят из Универа за неуспевае-мость!
– Вы что издеваетесь? Тёрн, ну подумай сам! Зачем тебе
– Вы не могли бы оставить нас одних?
– Только если вы двое обещаете друг друга не калечить.
– Обещаю, – кивнул элвар. – Буду держать себя в руках, что бы мне не сказала эта 'временно не ходя-щая проблема'.
– Эй, я против! Не смейте уходить! Предатели!
Меня просто никто не слушал. Лорри изящно выплыла прямо сквозь стену, Директор оглянулся на меня – и едва не последовал ее примеру, но потом все-таки нашарил дверь.
– Ёлка, вам надо поговорить.
– Но не сейчас же, – я хлюпнула носом и посмотрела на элвара.
– Ну? Доволен?
Тёрн скользнул к кровати и присел рядом со мной.– Ёлка, дай мне, пожалуйста, руку.
– Кусаться будешь?
– Стоило бы. Так ведь не поможет, правильно?
Элвар сгреб мою ладонь двумя руками и прижал к груди так, что я чувствовала быстрое биение его сердца.
– Кривельно. Тёрн, зачем ты это затеваешь? Я тебе не пара. Ты должен жениться на элварессе с самой лучшей родословной. Красивой, знатной, происходящей по прямой линии черт знает от кого и способ-ной нарожать тебе дюжину элварят.
– Это все твои возражения?
– А что – мало?
– Мало. Эля – вот ответ на все твои вопросы. Кто из элваресс вынесет меня – телепата?
– Дурак!
Я едва не съездила свободной рукой ему по уху.– Если бы эту стерву без меня не прибили, я б её сама закопала! Нашла что сказать! Ты добрый, ум-ный, веселый, красивый…. Да ты просто самый идеальный мужчина, из всех, кого я встречала! С тобой я всегда чувствую себя спокойно и уютно. Если бы можно было – я бы никогда… о черт! Поймал, да!?
Элвар не выказал ни малейшего раскаяния.– Угадала. Так почему ты не хочешь замуж за идеального меня на всю оставшуюся жизнь?
Да я вообще не хочу замуж!– Ёлка, я не стану ограничивать твою свободу!
Еще бы он что другое сказал!– Это ты сейчас так говоришь!
– Ты сама знаешь, что я тебе не вру. Что тебе мешает?
– Элварион, – вздохнула я. – Ты – король.
Больше объяснений не потребовалось. Тёрн отлично понял, чего я боюсь. Ответственности. Я дико боюсь не справиться, боюсь не работы – а неудачи в работе. Не хочу подвести тех, кто мне доверит-ся.
– Этого достаточно для королевы.
– Ты и сам знаешь, что это не так.
– Это ведь не все причины! Ёлочка моя!
В последних двух словах прозвучало столько нежности,– Ёлочка…
Фиалковые глаза оказались совсем рядом со мной. Сердце под моей рукой билось бешеным бараба-ном.
– Я тебя люблю. Если бы ты умерла, я умер бы на твоей могиле. Я не смог бы жить без тебя.
– Не надо… – попыталась сказать я, но элвар заглушил мой шепот нежным поцелуем.
– Я знаю, что ты меня тоже любишь. Ёлочка, ты единственное, что меня удерживает! Если ты согла-сишься выйти за меня замуж – я брошу Элварион. Уедем с тобой в Карием, для наемников всегда най-дется работа! Только я – и ты. Ты – и я. Посмотри на меня, трусишка!
Я повиновалась – и мир куда-то исчез. Словно в мозгу поднялась какая-то защелка – и меня затопило странными и сильными чувствами. Любовью. Бешеной и нежной, невероятной и очень простой, спокойной – и безумной. Любовью, кото-рой никто не любил – до нас – и о которой говорят все поэты и писатели мира. А на самом деле все так просто…. Любовь – это когда мы. Одно сердце, один разум, одна душа – и только тел – два. И все. А по-другому и не бывает. Мы – и весь мир вокруг. Так легко и понятно. Есть мы. Нет ни тебя, ни меня. Только – мы. Конечно, Тёрн не смог бы жить без меня. И я без него. Разве живут с половинкой сердца, с половинкой разума, половинкой души? Не живут. И я без него. И он без меня. Я тоже тебя люблю, родной мой. И мне все равно, что и как будет дальше. Если захочешь – я пойду за тобой хоть к черту на рога. Ради тебя я соглашусь даже на корону, потому что это – твоя страна. Ты любишь Элварион – и я тоже люблю его. Мы будем вместе беречь его даже после смерти. Смерти ведь тоже уже нет. Просто есть – мы. А ее – нет. И никогда не будет. Мы будем приходить и уходить, но всегда найдем друг дру-га, куда бы нас не занесло. А иначе просто не получится. Никогда. Нельзя ведь жить – половинкой. И только когда Тёрн начал целовать меня, снимая губами слезинки со щек, я поняла, что плачу.– Не смотри на меня. Я и так не красавица, а сейчас у меня и нос распухнет!
Тёрн хлопнул глазами – и захохотал.– Ёлка, ты прелесть! Я тут делаю предложение по всей форме – а ты мне – нос распухнет!
Я хлопнула глазами, а потом вдруг присоединилась к нему. Это же так просто – есть мы. И мы – сме-емся. Ведь разум у нас тоже один на двоих. Улыбнусь я – улыбнется Тёрн. Я заплачу – и он расстроит-ся. А недоверие? Смешно! Даже если бы он не был телепатом! Как можно не верить самому себе!?
– И даже очень просто. Нос у нее распух, – фыркнул элвар.
И мы опять зашлись в диком хохоте. Лорри не выдержала первая.– Нет, вы поглядите, они еще и хохочут, как две пьяные гиены!
Я тут же представила себе эту картину – гиена с бутылкой самогона и соленым огурцом в пасти – и меня опять занесло от хохота. Рядом так же беспомощно заливался Тёрн.
– Совсем ополоумели. – Подтвердил директор. Только глаза у него при этом были не строгие, а очень молодые и веселые. Точь-в-точь, как у того парнишки, которого я видела в первый вечер в этом мире. – Я думаю, им нужно прописать по двадцать уколов на человека и освежающую клизму.