Элрик: Лунные дороги
Шрифт:
Меня снова переполняли отчаяние и разочарование. Я любил свою страну и свой мир. Мечтал о возможности сражаться за все хорошее и честное, что еще не исчезло в них. Я хотел занять свое место среди тех, кто противился трусливому злу. Среди тех, кто встал на пути жестоких сил, стремящихся уничтожить все ценное в нашей культуре. Я сказал об этом Уне, пока мы шли по петляющим каньонам города, восхищаясь садами и архитектурой и приветствуя прохожих.
– Поверьте, граф Улрик, – заверила она, – если у нас все получится, то вам представится возможность снова сразиться с нацистами. Но для этого нужно еще очень многое сделать. Линия фронта на данный момент проходит по крайней мере по трем мирам, и наш враг с каждым днем становится лишь сильнее.
– То есть вы имеете в виду, что я буду бороться за то же дело, если приму участие в вашей борьбе?
– Я имею в виду, что дело у нас общее. А как вы послужите ему, решать вам. Но ваше решение одновременно повлияет и на другие.
Она улыбнулась и взяла меня за руку, ведя по огромной естественной котловине, расположенной в самом центре города. Сталагмиты здесь не росли, а сталактиты на своде скрывала густая тень, падавшая от яркого свечения озера.
Сначала мне показалось, что это большая арена, но зрителей я не заметил. Через котловину проходила широкая дорога, которая, по всей видимости, вела прямо к озеру. Если бы офф-му не так сильно отличались от людей, я бы предположил, что это место создано для проведения военных парадов: торжествующие моряки могли бы пройти здесь победным маршем под ликование зрителей, сидящих с обеих сторон.
Уну рассмешили это мое неловкое предположение и замечания, что дорога такая гладкая потому, что по ней прошли тысячи ног, и что в этом месте пахнет чем-то очень знакомым.
– Скорее всего, вы это место больше не увидите, – сказала она, – если вернется его обитатель.
– Обитатель?
– Конечно. Он жил здесь с офф-му с самого начала времен. Некоторые считают, что они вместе пришли в этот мир, да и город построили вокруг него. Он очень стар и почти всегда спит здесь. Однако порой – видимо, когда проголодается, – он просыпается и направляется туда, – она ткнула пальцем в широкую дорогу. – К озеру. Исчезает на неопределенное время, но всегда возвращается.
Я огляделся в поисках признаков жилья.
– Он живет прямо здесь? Без мебели и без какого-нибудь укрытия? Уна веселилась, видя, как я озадачен.
– Это гигантский змей. Выглядит как волок, но намного крупнее. Он спит здесь и никогда не причинял вреда офф-му. А в прошлом даже защищал их. Они считают, что он уползает на охоту. Странное существо, по бокам у него длинные плавники, почти как крылья у ската, но он все-таки рептилия. Некоторые верят, что у него есть рудиментарные конечности и на самом деле он скорее ящер, нежели змей. Что-то вроде тех выловленных со дна выползин, которые используют вместо плотов, только, разумеется, намного больше.
– Мировой Змей? – спросил я полушутя-полусерьезно, имея в виду Уробороса, который, как считали наши предки, охранял корни Мирового Древа.
Она ответила на удивление строго:
– Возможно.
Затем снова развеселилась и взяла меня за руку.
Я вдруг понял, что перешел границу дозволенного, и обрадовался, что она снова засмеялась и повела меня по извилистым тропинкам – продемонстрировать утонченную красоту водных садов, созданных из натурального камня и искусственно выращенных лишайников. Блестящие брызги света, дымкой висящие над миниатюрным водопадом, отражали нежные оттенки причудливой подземной флоры. Моя провожатая, увидев, насколько я заворожен этим зрелищем, гордилась, будто полноправная хозяйка чудес Му-Урии.
– Разве можно не любить это место? – спросила она, взяв меня под локоть.
Такого дружеского расположения и уютной близости я не испытывал ни с одной женщиной. Совсем размяк и ответил:
– Я уже полюбил его. И считаю офф-му цивилизованным и культурным народом. Достойным подражания. Я мог бы прожить тут целый год, но так и не исследовать все здешние уголки. Но я, фройляйн Уна, не привык отдыхать в экзотических местах, пока моему народу угрожает чудовище гораздо более страшное, чем ручной змей!
Она пробормотала, что разделяет мои чувства и постарается сделать для меня все, что в ее силах. Я спросил о капитане Бастейбле, таинственном англичанине, но она лишь покачала головой.
– Похоже, он отправился в другие края.
– А вы выведете меня отсюда, если, как и он, можете уходить и возвращаться по собственному желанию?
– Существуют дороги сна, – сказала она. – Найти их нетрудно. Но вот вернуться туда, откуда вы пришли, практически невозможно. – Уна подняла руку, предвидя, что я могу рассердиться. – Я обещала, что вы получите шанс сразиться с врагом. Вы же хотите преуспеть в этом деле, насколько возможно?
– То есть вы советуете проявить терпение. А что еще мне остается?
Я понимал, что она говорит искренне, и с чувством сжал ее руку. Казалось, будто я знал ее всю жизнь. Словно она была моей симпатичной родственницей, например племянницей. Когда мы только познакомились, она, как это ни странно, ожидала, что я ее узнаю. Теперь я ее понимал: с точки зрения различных потоков времени мультивселенной мы вполне можем быть одновременно знакомыми и чужими. Она явно приняла меня за кого-то другого, за одну из бесчисленных версий меня самого, которые, если верить ей и офф-му, существовали в постоянно ответвляющихся мирах мультивселенной.
Ее уверенность в том, что у меня не один двойник, а бесконечное множество, не утешала. Подумав об этом, я вспомнил, что хотел спросить ее о двух странных рыцарях, которых недавно увидел. Один из них явно был моим двойником.
Эта новость ее не удивила, а скорее встревожила. Она начала детально расспрашивать меня, я отвечал как мог. Уна покачала головой:
– Я даже не знала, что в действие приведены такие силы. Такие мощные силы. Нужно молиться, чтобы хоть некоторые из них перешли на нашу сторону. Возможно, я неверно поняла или неправильно применила навыки моей матери.
– А кем были эти рыцари в доспехах?
– Один из них Гейнор, судя по тому, как вы описали доспехи. Другой – его смертельный враг, один из ваших величайших аватаров, кому суждено изменить саму природу мультивселенной.
– Значит, он не предок мне, а альтер эго?
– Можно считать и так. Вы сказали, он о чем-то вас просил?
– Я просто предположил.
– Он в отчаянии, – она говорила с чувством, словно о близком друге. – А что увидел Фроменталь?
– Ничего. Это были скорее отблески, а не иллюзия, насколько я понял.