Элрик на Краю Времени

Вернувшись весной 1936 года из Китая в Лондон, миссис Уна Персон с сожалением обнаружила перемены в настроении своих друзей и знакомых. Когда она встречалась с ними в последний раз после короткого пребывания в Лондоне 1970 года, все они производили приятное впечатление преуспевающих, благополучных людей, а сейчас казались растерянными и неуверенными в себе, что лишний раз подтверждало иллюзию благополучия. Впрочем, как она со стыдом призналась себе, эти невеселые настроения даже устраивали ее, ибо укрепляли в ней чувство духовного превосходства над окружающими – превосходства уверенного

в себе человека, родившегося в шестидесятые годы, в более поздние и прагматичные времена.

И все же, чувствуя озабоченность, Уна Персон сочла разумным отправиться в местную Службу Времени, где и была встречена сержантом Альваресом, угрюмым человеком с окладистой бородой. Сержант выглядел утомленным. Оказалось, он только что вернулся из путешествия в прошлое, побывав в позднем девоне.

– В структуре пространства наблюдаются изменения, – хмуро сказал Альварес. Его пальцы заскользили по клавиатуре компьютера. – Мы потеряли над ней контроль.

– Мы никогда и не имели его, – Уна Персон села на стул, перекинув через его высокую спинку волосы, достала из сумочки сигарету и закурила. – Положение хуже обычного?

– Намного. – Альварес отхлебнул холодного кофе из помятой серебряной кружки. – В структуре пространства серьезные и непонятные искривления.

– А где Джерри?

– Он в подавленном состоянии. На него иногда находит. Не станем трогать его.

Уна Персон пожала плечами.

– Вот посмотрите, – Альварес нажал на клавишу, и на экране появилась картинка (для Уны Персон – китайская грамота). – Наибольшие искривления в зените и надире. Мне кажется, это по вашей части, миссис Персон.

Она встала со стула.

– Где зенит?

– На Краю Времени.

– Уже кое-что.

Миссис Персон открыла сумку и проверила, на месте ли банка с кофе, единственным, чего не было на Краю Времени.

– Прошу извинить меня, – сказал Альварес, облегченно вздохнув. Он был рад, что, не прилагая усилий, отыскал эксперта по времени и пространству, согласившегося отправиться в опасное путешествие.

– Все в порядке, – бодро ответила Уна Персон. – Нынешняя эпоха мне успела наскучить, да и на Краю Времени я давно не была.

– Кто-то должен туда отправиться, – философски сказал сержант.

– Там Хаос.

– Мне ли не знать об этом, – Альварес снова вздохнул.

Немного погодя миссис Уна Персон отправилась на Край Времени.

Элрик Мелнибонэйский сердито погрозил кулаком мерцавшим повсюду звездам, ибо все эти звезды – глаза тех, чьи души он дерзновенно похитил, дабы обрести новые силы, – похоже, смеялись над ним, злорадно перемигиваясь друг с другом. Элрик стоял над бездной, опираясь ногами на пустоту, стоял, казалось, в центре Вселенной.

Его черный меч Бурезов, вложенный в ножны, висевшие на перевязи, дергался и скулил, как нервная собака на поводке.

Элрик возвращался в Имррир, чтобы вернуть себе трон Светлой Империи Мелнибонэ, предательски захваченный кузеном Ииркуном. Он отправился в опасное путешествие на торговом судне филкхарианцев с острова Пурпурных городов, где гостил у графа Смиоргана Лысого. Плавание поначалу проходило благополучно, но в безымянных водах между полуостровом Вилмир и островом Мелнибонэ корабль подхватили волшебные ветры, которые сперва занесли его в Драконье море, а затем к Острову чародеев, называвшемуся так потому, что в недоброй памяти времена на нем находилось обиталище Крана Лирета, коварного Похитителя Заклинаний, в конце концов поверженного своими противниками. Однако случилось так, что похищенные им заклинания достались Грродду Айбину Ину, шаману креттин, племени дикарей, мигрировавших

на остров из Тихих земель. Заметив у острова торговый корабль, шаман решил захватить его, посчитав, по своему недомыслию, что у него хватит на это сил. Но его планам не суждено было сбыться. В завязавшемся кровопролитном сражении (в котором погибло немало филкхарианцев) дикари были наголову разбиты, а сам шаман отправился в преисподнюю. Элрик же и после сражения продолжал преследовать дикарей, пока они не рассеялись.

И вот теперь, оставшись один, он стоял, окруженный бездной, и кричал из последних сил, исторгая крики мысленными сигналами:

– Ариох! Ариох! Помоги мне!

Ни видения, ни слова в ответ. Князь Преисподней не слышал его.

– Ариох! Воздай должное моей преданности! Я утолил твою жажду кровью, честолюбие – душами.

Элрик не дышал. Его сердце остановилось. Он еле шевелил членами.

– Ариох!

Снова никакого ответа. Вокруг одни звезды, мрачные и безжалостные.

Элрик готов был заплакать, но от леденящего холода слезы не скатывались, успевая превращаться в льдинки. Элрика охватил страх, какого он никогда не испытывал. Собрав последние силы, он дотянулся до рукояти меча и почувствовал встречное движение Бурезова. Рука наполнилась и отошла в сторону, держа меч, источавший черный огонь. Раздался воинственный клич Бурезова.

– У нас одна судьба, одни устремления, – прошептал Элрик обескровленными губами. – Отыщи для нас твердь, или мы найдем свой конец, не осуществив предначертанное.

Бурезов завертелся, как стрелка компаса, увлекая за собой руку Элрика. Он крутился, как собака в поисках следа, на мгновение замирал и снова приходил в возбуждение. Наконец послышался крик, исполненный радости. Бурезов отыскал нужное направление, а к какой тверди, к какой земле – большого значения не имело. Элрик воспрянул духом, как мореход с потерпевшего крушение корабля, заметивший среди, казалось, безбрежных вод спасительный клочок суши.

– Бурезов, в путь! – снова прошептал Элрик.

Меч дернулся вперед, назад, вверх, вниз, словно сражаясь с невидимыми врагами. Казалось, отыскав направление, Бурезов устрашился лежащей впереди тверди, но только придя в движение, он уже не мог успокоиться и повлек Элрика за собой, прокладывая путь в темноте среди угрюмых холодных звезд.

Но вот звезды стали бледнеть, а темнота расступаться, и в разрывах появившихся облаков замелькала морская гладь, а за ней – когда облака рассеялись – внизу показались горы с заснеженными ущельями. Бурезов опустился, отыскав ровный участок. Элрик огляделся по сторонам. Кругом одни горы, над головой – огромное солнце. Но что это? Выше солнца, словно отражаясь в огромном зеркале, виднелась другая местность – пустыня с барханами там и сям и жалкой растительностью. Не поверив глазам, Элрик снова огляделся. Так и есть: вокруг горы, да впереди какой-то провал, а над головой – безжизненная пустыня. Он нагнулся и набрал в ладонь снега. На вид тот оказался самым обычным, но только не таял в руке.

– Это мир Хаоса, – прошептал Элрик. – Он не подчиняется законам природы. – Его шепот подхватили и усилили скалы, отозвавшись зловещим эхом.

Бурезов молчал, словно выбившись из последних сил. Держа в руке меч и утопая по колено в снегу, Элрик направился к замеченному провалу. Время от времени он подымал глаза к небу: над головой была все та же пустыня. Внезапно Элрику показалось, что он передвигается по круглой поверхности миниатюрного мира и, если не остановится, то рано или поздно дойдет до пустыни, а оказавшись среди барханов, увидит горы над головой. Что же, если догадка верна, то предоставляется выбор: замерзнуть в снегу или умереть от жары в пустыне. Погрузившись в эти мрачные мысли, Элрик и не заметил, как дошел до провала.