Эмиль. Мне тебя не вернуть
Шрифт:
— С тобой все в порядке? — спрашивает Дилара, без стука распахивая дверь моего кабинета. — Блин, куда ты вообще бежишь? Я никак не успевала тебя догнать. Мало того, что шаги у тебя метровые, так еще и не слышишь меня.
Откидываюсь на спинку кресла, потираю виски. Массирую лоб пальцами, стараясь очухаться. Это неправильно. Я вся на нервах. А еще... Меня убивает ревность и злость одновременно.
— Эмилю звонила какая-то баба, — признаюсь я.
—
— Он мало того, что ни слова о ней не сказал, так еще дал понять, насколько она важна ему. Нет, вот только не говори, что я от ревности! Раз я для него гораздо важнее... Почему ответил на звонок только после того, как я вышла из его кабинета? Эмиль прекрасно знает мой характер! Прекрасно знает, Дилара, какой я стервой могу быть, когда он играет на моих нервах. Когда специально пытается меня задеть или сделать больно!
— И у него это получилось, — фыркает Дилара, заламывая себе пальцы. — Я тебя сейчас прекрасно понимаю, но постарайся взять свои эмоции под контроль. Они могут выжать из тебя всю твою энергию. А работа у нас такая, моя дорогая, что ни дня нельзя болеть или же чувствовать себя плохо. Потому что потом дел навалится столько, что дышать станет невозможно.
— Это не эмоции высасывают из меня энергию, а тот сукин сын! Козел! Ненавижу его!
— Я тоже люблю тебя, Арина, — доносится со стороны. Эмиль стоит у двери с огромным букетом белоснежных роз и смотрит на меня так... Хитро и самодовольно.
Дилара тихо поднимается и покидает кабинет, не забыв подмигнуть мне напоследок.
— Ошибся дверью? — ворчу, не отводя взгляда от Бестужева. — Шел к своей Анжели, но решил свернуть сюда и подколоть меня?
— Нет, — ухмыляется гад. — Решил, что надо с тобой поговорить. И уверить... Ты все поняла не так, как следовало бы... Я думал, что ты уже остыла.
Остыть... Я тоже думала, что проведу ночь без Эмиля, в объятиях дочери, а к утру приду в норму, не стану психовать. Но ни черта подобного! Вот сейчас я зла гораздо сильнее! Потому что его взгляд... Агррр! Он меня убьет своей торжествующей улыбкой.
— Эмиль, не надо мне лапшу на уши вешать! Ты вчера разговаривал с какой-то бабой и даже не стал подниматься на верхний этаж! Тебе не кажется, что ты опоздал со своими объяснениями?
— Нет, мне так не кажется, — Бестужев протягивает мне букет, который я сразу же принимаю. Он садится прямо на стол передо мной. Утыкаюсь носом в бутоны роз и вдыхаю такой приятный аромат цветов. — Не думал, что ты будешь так беситься.
— А ты бесился, когда мне Гордей звонил, — рявкаю я. — Сам же...
— Она дочь моего партнера, — обрывает меня серьезным тоном. — Живет в другой стране. Позвонила поинтересоваться моими делами, а еще рассказала о своих переживаниях. Ее отец болеет.
— Делиться своими переживаниями больше не с кем? Эмиль, хоть убей, но не верю я тебе. Не верю, что она звонила лишь из-за этого.
Бестужев забирает букет обратно, кладет на стол. Берет меня за руку, тянет на себя. А через пару секунд он оказывается сидящим в кресле, я же на его коленях. Как в старые добрые времена... Он и в прошлом любил так... Чтобы я была к нему максимально близка и обнимала его за шею.
— У меня есть дочь, Арина. Есть ты. И никакая другая женщина мне не нужна. Ясно тебе?
— Но названивать они тебе будут, даже если ты решишь жениться?
— Ты мне предложение делаешь? — смеется Эмиль. Вмиг обхватывает мою голову руками, накрывает губы своими. — Если что, я принимаю его. С удовольствием стану твоим мужем.
— Да пошел ты! — шиплю, кусая его нижнюю губу до крови.
Глава 29
— Арина, подожди, — останавливает меня голос отца. Захлопываю дверь автомобиля и поворачиваюсь к нему лицом. Пока стучала каблуками, быстрыми шагами направляясь к тачке, затылком чувствовала чей-то взгляд. Теперь ясно. — Нам нужно поговорить.
Нет, я не согласна с ним. Разговаривать нам не о чем. Абсолютно. Мало того, что мне смотреть в его глаза противно, так сидеть за одним столом какое-то время... Это будет пытка для меня.
— Я спешу домой, — вру. — Некогда с тобой болтать, папочка. Да и тебя дома жена ждет и сын-гений. Не хочу занимать твое время, — натянув на лицо улыбку, я снова открываю дверь автомобиля.
— Арина, — отец сжимает мой локоть, вынуждает заглянуть в его лицо. Он постарел. А зрачки... Там что-то мне непонятное... Раньше он так не смотрел: с болью и сожалением. Раньше он буквально рычал на меня. Каждым словом резал внутренности, причинял боль. Заставлял чувствовать себя ничтожеством. — Мне не с кем...
— Не с кем? — из горла вырывается истерический смех. Моментально закрываю рот ладонью, ощущая, как на глаза наворачиваются слезы. — Это мне было не с кем! Помнишь тот день? Я лежала в больнице. Волком выла от боли и переживаний. Я боялась, пап, что тот ненормальный что-нибудь сделает и я потеряю второго малыша! Первый и так оставил меня! Из-за Салтыкова! Я умирала! Умирала, пап! А ты тогда что сделал? Вместо того чтобы успокоить меня, подливал масла в огонь! Ты желал мне, чтобы я осталась бесплодной! Чтобы никогда не могла иметь детей только потому, что я носила под сердцем ребенка Эмиля! За что, пап? Что я тебе такого сделала, что ты всю жизнь ненавидел меня? Что?!