Эмиссар чёрной Армады

Стальнов Илья Александрович

– Бери, - кивнул негр на мой чемодан.
– Быстрее.

Он тоже спутал меня с киберносилыциком.

Пистолет в его руке и выражение на его лице не способствовали лишним вопросам, и я счел за лучшее подчиниться. Мы бросились по коридору.

Мы пробирались по каким-то закоулкам, преодолевали вентиляционные туннели, где я чуть не был разрублен лопастью огромного вентилятора, сгибаясь в три погибели, карабкались по узким проходам, утопая по колено в ржавой воде. Кто бы мог подумать, что в космопортовском комплексе есть такие места? Я понимал, почему

выбран именно этот маршрут - это единственный способ избежать взора понатыканных на каждом углу следящих контрольных систем.

Минут через пять мы, запыхавшиеся и взмыленные, выбрались из служебного коридора к автобусной остановке. Господа, откуда взялось это название? Автобусов на Марсе не было с роду. Да и на всей Земле их остались считанные единицы… Вы знаете, что такое остановка в космопорту? Круглый прозрачный купол метров двухсот в диаметре, в котором ждут несколько десятков марсоходов типа “парящий лист” - главное средство передвижения на Марсе. Может, вы мне объясните, почему у вас не прижился воздушный транспорт и вы вынуждены трястись по колдобинам? В другой раз? Хорошо, тогда я продолжаю.

Нас ждал быстроходный “Форд-крокодил” - побывавшая во многих пыльных бурях, с облупившейся желтой краской, затрапезного вида машина.

– Сюда, - кивнул обезьяноподобный черный брат, и я устроился на неудобном, жестком, будто специально созданном, чтобы доставить как можно больше беспокойств, сиденье. Салон был рассчитан на трех человек. В тесной кабине пахло машинным маслом и жженой резиной. На Марсе отношение к удобствам не такое трепетное, как на Земле. Суровый край первопроходцев.

– Опаздываем, - нервно воскликнул большой черный брат Он вообще был нервным.

Желтый брат тоже посмотрел на часы и сдобрил свое восклицание такими сленговыми оборотами, для изучения которых я официально и прибыл на эту планету.

Марсоход встал на стартовую позицию, размеченную светящимися бегущими линиями. Тяжелая створка отползла, и негр дернул машину вперед, внутрь переходного шлюза. Створка за нами закрылась, кабина слегка завибрировала. Снаружи шуршал выходящий воздух. Давление уравновесилось, и металлическая дверь поползла вверх, открывая нам путь.

– Выезд разрешен, - сообщил космопортовский комп.

В проеме были марсианские сумерки - красно-сиреневые, красивые. На миг я забыл, где и в какой обстановке нахожусь. Будто невидимый художник провел акварельной кистью, капнув немножечко светлой грусти…

– Успели, - облегченно произнес беспокойный черный брат.

Врезал по глазам переливчатый синий свет, тревожно запульсировал тонким писком динамик, голос космопортовского компа заверещал:

– Машина номер 16576. Выезд запрещен… Машина 16576, выезд запрещен…

Створка шлюза начала опускаться, отрезая от нас Марс, путь к свободе.

– Переполошились, - сказал желтый брат, и выдал новую тираду, тоже весьма заинтересовавшую меня как специалиста по сленгу.

– Не возьмут, - негр ударил по пульту.

“Форд-крокодил” резко рванул вперед, на форсаже бешено набирая скорость.

Я

зажмурил глаза, ожидая, как купол марсохода врежется в острый край опускающейся створки шлюза, как треснет броня и в кабину ворвется разряженный воздух, как кровь вскипит в жилах и то, что еще недавно было ассистентом кафедры Лос-Анджелесского университета, превратится в изуродованный кусок мяса.

Крак!!! Треск, звон Днище вездехода шаркнуло по камням…

Открыв глаза, я увидел убегающую за окном марсианскую пустыню. “Форд-крокодил” несся в полуметре над землей, со скоростью сто километров в час. Размеченная светящимися полосами дорога уходила влево. Значит, мы сворачивали в необитаемые районы. Я обернулся и посмотрел назад, на приземистые строения, купола космопорта. На выползающий из-под земли, готовящийся к старту через двадцать минут самолет, следующий рейсом “Космопорт - плато Маринера”.

– Они направят следом патруль, - сказал желтокожий.

– Пусть найдут сначала, - рыкнул негр. Космопрт скрылся за каменистой грядой.

– Вычислят со спутника, - сказал я.

– Молчи, пес, - сказал негр.

И я обиделся, поскольку не давал ни малейшего повода для столь неучтивых слов. Но, похоже, черный брат имел натуру грубую и невежественную.

Преследователей не было видно ни визуально, ни на экранах радаров. Связь молчала - когда “Форд-крокодил” рвался из шлюза, то срезало будто бритвой все антенны на крыше, теперь мы были без связи. Запас времени у нас был, похоже, невелик. На что рассчитывают безумцы? Максимум через полчаса по информации со спутников нас прижмут мобильные полицейские силы и безжалостно расстреляют. Нигде во Вселенной копы не любят, когда убивают их коллег.

Быстро сгущалась тьма. Над красной пустыней светлело пятнышко Фобоса, с алым отливом чернело звездное небо, к которому я так привык за время перелета.

– Перехватчики с базы “Веселый Джим”, наверное, уже в пути, - сказал китаец, а потом еще немножко расширил мои познания о сленге Марса.

– Успеем, - отмахнулся негр.

Вездеход сбавлял скорость по мере того, как местность становилась все более каменистой и дикой. Под конец он просто полз, переваливаясь между булыжниками. Бортовой компьютер, наверное, перегреется, лавируя в такой базальтовой мешанине.

– Успели, - наконец сказал негр, когда “Форд-крокодил” замер перед развалинами каких-то убогих строений.

Марсоход чуть не протаранил носом полуразрушенный каменный куб. Мы выбрались из кабины. Скаф был немножко велик, и чувствовал я себя в нем не слишком удобно.

– Пусть побегают за ним, - сказал негр, нажимая кнопку на пульте, выбираясь из кабины и захлопывая дверцу.

Марсоход неторопливо, вразвалочку пополз прочь, выбрался на ровную площадку и начал набирать скорость. Когда полицейские машины разнесут его залпами ракетных установок, то не обнаружат там жареного консервированного мяса беглецов. Конечно, меня это не могло не радовать. Но это была единственная радость. Я влип. И мне не нравились мои спутники.