Эмоции холода

Муханина Ольга

Честно сказать, силы были не просто не равны, они были просто абсолютно несопоставимы. Мне стало жалко девушку, но стоило мне взглянуть на нее, как жалость застряла где-то на полпути, а потом и вовсе испарилась. Ее глаза, точнее взгляд! Этот жадный, уничтожающе-уверенный взгляд в своей победе полностью меня деморализовал! И это спустя несколько секунд после взгляда на карту!

Ее интеллект был почти осязаем, я видел и чувствовал его так сильно, что мне хотелось бежать отсюда в библиотеку: скорее найти те книги, которые читала она; найти тех людей, с которыми она

разговаривала. Да сделать хоть что-нибудь, чтобы перестать чувствовать себя таким беззащитным перед ней, перед ее полным уверенности в себе и своих знаниях взглядом.

– Что ж, – противно протянул лектор, – Я тут немного изменил состав команд, но вы же сказали, что справитесь в любом случае, так вперед!

– Какова цель захвата, мастер Шольвуд? – она говорила так тихо и спокойно, будто спрашивала о погоде на завтра. Не мудрено, что лектор был в ярости, ведь по плану единственный, кто мог себя так вести, был он, а тут эта… вылезла.

– Пусть будет какой-нибудь небольшой предмет, – попытался отмахнуться он, но она спокойно продолжила расспрос:

– Важная бумага или что-то техническое?

С заднего ряда кто-то прокричал:

– Твой диплом об окончании! – и весь зал грянул злым мужским гоготом (оказалось, на всю группу она была единственной девушкой). Даже мастер Шольвуд гнусно заулыбался.

Я думал, она смутится или в ярости начнет кричать, ну или просто проглотит эту издевку, но она поступила по-своему. Расслаблено развернувшись к аудитории и найдя глазами крикливого, она спокойным твердым голосом (от которого лично у меня мурашки по спине пошли) произнесла.

– Тогда я не удивлена, что его украли. Потому что, в отличие от ваших дипломов, мой будет самым лучшим и ценным, а своей работой я сделаю его и самым известным «в» и «за» пределами Империи. – и с невозмутимым лицом повернулась обратно к лектору. – Мы можем уже начать?

Я буквально кожей почувствовал, как аудиторию затопила злость и ненависть. Но никто больше не осмелился ничего сказать: видно, за свои слова она уже привыкла отвечать, а связываться и спорить с ней на глазах у мастера никто не хотел. Хотя, возможно, позже ей и не избежать жарких разборок.

– Начинайте, – ядовито процедил лектор.

– Хорошо, – в разговоре с мастером она держалась подчеркнуто вежливо, что не усмиряло его пыл, а только подзадоривало.– Мой первый и последний ход будет таким: всю подкладку из особого горючего вещества в стандартных зимних костюмах команд империи я соединяю в летучий снаряд, который взрываясь уничтожит одежду врага. Все. – закончив, она встала, торжествующе глядя на мастера Шольвуда.

Я интуитивно понимал, что она уже выиграла этот бой, просто никак не мог прийти к тому же логическому завершению: ведь это горючее вещество может уничтожить только ткань, слегка подкоптив, но никак не травмируя кожу или лишая противника оружия.

– Если ты не помнишь, то одежду они носят только для приличия и от стыда на месте не сгорят, – протянул лектор, – таким образом, ты просто обрекаешь себя и свою команду на смерть от голож…кгхм… голых гоблинов! – из аудитории опять послышались смешки.

Она лишь тяжело вздохнула и начала объяснять:

– Прошу простить мне мою дерзость, но я смею напомнить, что тела желтых гоблинов покрыты слизью, плюс генотип их крайне схож с земноводными. Они, конечно, более устойчивы к холоду, но не до такой степени. На этом участке в данный момент боя зарегистрирована температура минус двадцать семь. В этом ущелье по видимому ландшафту дуют сильнейшие ветра. Я сомневаюсь, что даже самый крепкий гоблин будет в состоянии сделать хоть десять шагов голышом.

Сказать, что все были ошарашены – мало. Все сидели, почти не дыша. Она расправилась с противником, не применяя тактики обычного ведения боя, а используя только знания, которые мало кому пришли бы в голову на тот момент. Мастер Шольвуд трижды проверил заданные параметры, но поняв, что все, что она сказала – абсолютно точный расчет, задал другой вопрос. Голос его уже тихо подрагивал от раздражения.

– Но одним из пунктов Соглашения с Империей указано, что ты не имеешь права убивать нападавших преступников до полного разбирательства! Здесь же видно, что это самосуд! – почти прокричал ей в лицо лектор.

– Нет, мастер Шольвуд, это – не самосуд. Как и настоящие рептилии, желтые гоблины впали бы в спячку, что только упрощает их транспортировку в дознавательный корпус.

То, что он не рвал волосы на себе от бешенства, было обусловленно только отсутствием оных.

– Но транспортировка тел на территории ИссинСка невозможна!!! – со злорадством закричал он, – А единственное законное место, где можно загрузить тела на корабль – это Хрустальная столица, до которой более двух дней пешего пути!

И я понял, что он, к сожалению, прав. Законы у них были строгие, и нарушение каралось почти пожизненным заключением во льдах.

Она устало прикрыла глаза, а потом посмотрела на меня. Взгляд ее не поменялся ни на микрон. Такой же уверенный и непреклонный. Я опять понял, что где-то ошибся: она точно знала, что выиграла, и ей приходится сейчас все разжевывать нам, как для первокурсников.

– Господин «независимый судья»! – с львиной долей иронии начала она, – Обращаюсь к вам, как к Эрудиту: я уверенна, что именно вы сейчас сможете поставить точку в нашей войне. – она махнула рукой на голограмму, – Что это за место?