Эмоциональный букварь от Ах до ай-яй-Яй
Шрифт:
Замелькали огни, задвигались тени. Наконец, стало видно, что это злобы-охотники с оружием и фонариками. Они искали что-то или кого-то в своём устрашающем лесу. «Может быть, там такие чудные растения потому, что они тоже дышат этим воздухом?» — подумала Даша.
На некоторых злобах были надеты маски рычащего волка, оскалившегося льва и других хищников. Они даже рычали как хищники.
— Вон он, нашёл!! — вдруг завопил один из охотников. И он вытащил из кустов бедного зайца.
— Давайте повезём его домой, может, он ещё живой, — заявил другой.
— Откуда
Миша и Даша бросились к экрану и приплюснулись к нему носами. Под сорванной маской оказалось лицо — веселое, смелое, а глаза удивленно смотрели на склонившиеся над ним жуткие морды.
Что же будет дальше? В лесу стало очень тихо. Вдруг раздался тоненький прерывающийся звук.
— Это — СОС — сигнал о помощи, — внесла ясность Натали.
— Натали, его надо спасать, они же его сейчас увезут, — закричала Даша. — Это я виновата. Я его нарисовала. А мой рисунок ожил в этой страшной стране.
— И мой тоже, — прошептал Миша.
— Что вы, дорогие? Вы совсем не виноваты! Вы же не знали… Просто все так сложилось… — забеспокоилась Натали.
Она взяла в руку волшебный карандаш и нарисовала рядом с экраном циферблат и часовые стрелки на нём. Стрелки показывали ночное время.
Натали стала переводить стрелки нарисованных часов назад. Стрелки не поддавались. Натали приложила все свои силы. Стрелки скрипели и сопротивлялись, но тащились назад.
На экране начали происходить чудеса — воины, наклонявшиеся над парнем, накрыли его лицо заячьей маской, разогнулись и быстро-быстро поднялись. В лесу стало темно и тихо. Потом стало светло. И опять всё пошло совсем в обратном порядке: упавший Зайчик поднимается, огонь выстрела и пули уходят в ствол, охотник и ружьё исчезают за листьями. Зайчик начинает петь песенку с конца, поэтому ничего не понятно.
— Теперь скорей спасай его. Держи карандаш. Скорей!
— А как? Как? — Даша перепугалась, что не придумает, как спасти.
— Рисуй, рисуй, прямо на стекле, — подсказывала Натали.
— Давай я. Я нарисую танк, — стал вырывать карандаш у Даши брат.
— Нет, нет, Мишель. Это должна сделать Даша. Это же её рисунок погибает. Даша, скоро будет поздно, — торопила Натали.
Тогда Даша стала рисовать огромную птицу и шептала ей: «Спаси! Спаси!»
Когда Даша кончила рисунок, Натали прижала к нему веер и птица исчезла, как будто веер стёр её. Но что это? Птица уже там. Она живая, огромная. Зайчик срывает с себя заячью маску и садится на спину птице. Птица трескуче хлопает крыльями и взмывает вверх. Вот уже они превратились в крошечную точку в небе.
Даша, забывшись, помахала им рукой.
И тут в лес нагрянули охотники-злобы и опять начали поиск. Но дети даже не обращали внимания на их возню за экраном.
Даша заморгала глазами и дрогнувшим голосом спросила Натали:
— Одного мы спасли. Куда
— Да, конечно, они должны сами побороть свой страх. Ведь злобы их тоже боятся. Робы должны уничтожить маски злобов и, конечно, разрушить стену…
— Но всё-таки, Натали, дорогая, давай что-нибудь придумаем… — молила Даша.
— Нет, к сожалению я не могу. — и Натали так выразительно покрутила головой, что стало ясно — упрашивать бесполезно.
А за экраном тем временем сгущался мрак.
— Я придумал, — и Миша умоляюще посмотрел на Натали. — Мы ведь можем посмотреть, что у них случится потом, через много-много лет. Натали? Могла бы ты перевести стрелки часов намного вперёд? А то мы не сможем заснуть ночью.
И Миша с Дашей уставились на Натали. Натали долго молчала, опустив голову. Наконец, согласилась:
— Конечно, не следует так играть Временем: гонять его туда и обратно… Но я сама виновата. Допустила, что вы столкнулись с кошмарной Гневией…
— Нет, нет! — возразил Миша. — Нам надо было это узнать.
— Всё-таки, вы ещё маленькие, господа, — продолжала сомневаться Натали. — Может быть, вам не стоит видеть и знать?..
— Нет! — воскликнули уже вместе брат и сестра. — Стоит! Надо!
— Ну, хорошо. Я согласна… — и Натали нарисовала другие часы, на которых цифрами были отмечены годы, даже десятки лет.
— Переведём сначала на 50 лет вперёд, — сказала Натали и с большим напряжением перевела стрелки.
Экран резко вспыхнул. Стала видна жаркая пыльная улица, обрамлённая зданиями-крепостями. На многих окнах — решётки.
— Что же это — всё тюрьмы? — забеспокоилась Даша.
— Я не знаю, — еле слышно ответила Натали. Она была очень бледна.
На улице появился воин-злоб. Он был весь закован в железо и вооружён фантастическим оружием. В каждой руке у него было по маске: когда, он поворачивался к домам-крепостям, то прикладывал к лицу маску с выражением льстивого поклонения и страха, а когда поворачивался к тюрьмам, то — маску с выражением устрашающей ненависти и даже рычал.
В какой-то миг он повернул к экрану своё собственное лицо — оно оказалось растерянным, с глазами, полными ужаса. А через экран было видно, что даже жаркий воздух дрожал от ненависти и страха.
— О, Боже мой! По-моему, это конец! — голос Натали дрожал и пальчики тоже, но она с трудом всё-таки перевела стрелки часов ещё на 30 лет.
…Но что это?!! За экраном стоял злоб-войн и клялся в вечной верности Злобу Кровавому, который восседал на высоченном троне.
Миша и Даша закрыли лицо руками. Им не хотелось этого видеть. Но за стеклом вдруг вспыхнул яркий свет и грянул такой гром, что дети не сразу поняли, что это — театр, на сцене закончился спектакль, и зрители в зале благодарили артистов за чудесную игру. Артисты сняли маски и подошли к краю рампы. У всех были прекрасные разные лица: усталые и счастливые. Потом вышел Главный и сказал, обращаясь к залу: