Эмоциональный интеллект. Как разум общается с чувствами
Шрифт:
Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) – психическое расстройство, которое запускается сильнейшим негативным событием. Основное значение в диагностике ПТСР придается фактору, который его вызывает, то есть травматизирующему стрессору. ПТСР нужно отличать от депрессии, которая может быть не обязательно реактивной, но и хронической; диагноз ПТСР не ставится, если человек не пережил травматическое событие. Известно, что некоторые люди способны довольно легко справляться с подобными событиями, и у них не развивается ПТСР, в то время как другие переживают такое событие особенно тяжело, и у них наблюдается ПТСР в резко выраженной форме. Люди имеют разный порог травматизации – одни более защищены, а другие более уязвимыми.
Исследования показывают, что ПТСР сопровождается стойкими нейробиологическими нарушениями центральной и автономной нервной системы. Психофизиологические изменения, связанные с ПТСР, включают повышение возбудимости симпатической нервной системы, повышение общей чувствительности и уровня мигательного рефлекса испуга на слуховые раздражители, снижение корковых потенциалов при реакции на слуховые раздражители и нарушения сна. Исследования, проводившиеся с начала 1980-х годов, показали, что ПТСР может стать хроническим психическим расстройством, которое способно тянуться годами и десятилетиями, а иногда и всю жизнь. В таких случаях говорят о хроническом ПТСР, с ремиссиями и рецидивами. Существует вариант ПТСР с отставленным началом, при котором синдром развивается лишь через месяцы или годы
Чтобы поставить диагноз, используют следующие критерии.
А. Человек подвергся действию травмирующего события, в котором присутствовали оба фактора из нижеперечисленных:
1) человек непосредственно столкнулся или был свидетелем события, связанного с реальной либо грозящей смертью или с реальным либо возможным нанесением серьезных телесных повреждений себе или другим;
2) реакция человека включала сильный страх, чувство беспомощности или ужаса (у детей реакция на такое событие может выражаться в виде дезорганизованного или возбужденного поведения).
Б. Переживание травматического события, присутствует один или более из ниже перечисленных симптомов:
1) навязчивое и мучительное вспоминание эпизода, включающее образы, мысли или ощущения (у маленьких детей могут наблюдаться повторяющиеся игры, в которых находят выражение темы или аспекты травмы);
2) повторяющиеся кошмарные сновидения, связанные с эпизодом (у детей могут быть пугающие сновидения без распознаваемого содержания);
3) поведение или чувство, как если бы травматический эпизод повторился (включая чувство оживления воспоминаний, иллюзии, галлюцинации, эпизоды диссоциативного «флэшбэка» (flash – вспышка, озарение; back – назад), в том числе при пробуждении или в состоянии опьянения; у маленьких детей может наблюдаться повторяющееся проигрывание аспектов травмирующего события);
4) интенсивный психологический стресс при воздействии внутренних или внешних сигналов, символизирующих или напоминающих аспекты травмирующего события.
В. Стойкое избегание стимулов, связанных с травмой, и снижение общей реактивности, присутствуют три и более симптома:
1) усилия, направленные на то, чтобы избежать мыслей, чувств или разговоров, связанных с травмой;
2) усилия, направленные на то, чтобы избежать действий, мест или людей, вызывающих воспоминания о травме;
3) неспособность вспомнить важные аспекты травматического эпизода;
4) выраженное снижение интереса к участию в важной деятельности;
5) сужение спектра эмоций (например, нет ожиданий по поводу профессионального роста, брака, детей или нормальной продолжительности жизни).
Г. Стойкий симптом повышенного возбуждения (отсутствовавший до травмы), присутствуют два и более симптома:
1) трудность засыпания, прерывистый сон;
2) раздражительность или вспышки гнева;
3) снижение концентрации внимания;
4) повышенная бдительность;
5) реакции чрезмерного испуга.
Д. Длительность расстройства (симптомов, соответствующих критериям Б – Г) составляет более одного месяца.
Е. Расстройство вызывает клинически значимый стресс или нарушения в социальной, профессиональной или других важных сферах.
Как контролируется восприятие эмоциональных событий
Исследование, которое провели доктор Николь Лозон и доктор Стивен Лавайолетт из медицинской школы при Университете Западного Онтарио, определило ключевые процессы в мозге, которые управляют эмоциональным значением наших событий и тем, как мы формируем воспоминания о них. Сбой надлежащей функции мозга в этой области происходит при таких состояниях, как посттравматический стрессовый синдром и шизофрения, и здесь мы хотим сразу успокоить читателя, особо обратив его внимание на то, что, если у человека ПТСР, это вовсе не означает, что он шизофреник или склонен к этому заболеванию. Это два разных состояния, и наличие одного совсем не предполагает наличие другого. Причина, по которой определенная функция мозга работает со сбоями, состоит в том, что при обоих этих состояниях восприятие эмоциональных событий (и воспоминание о них) может стать искаженными, заставляя человека терять контакт с действительностью.
Н. Лозон обнаружила, что определенные допаминовые рецепторы могут управлять тем, как мозг обрабатывает эмоционально существенную информацию, так же как воспоминания о соответствующих событиях. Увеличивая деятельность определенного рецептора допамина в префронтальной коре, исследователи обнаружили способность мозга преобразовывать обычно незначащий эмоциональный опыт в очень сильную эмоциональную память. Напротив, когда был активизирован другой подтип рецептора допамина, он был в состоянии блокировать способность вспоминать эмоционально заряженный опыт. Полученные данные, по словам С. Лавайолетта, имеют значение для понимания того, как определенные мозговые рецепторы могут управлять объемом эмоционального опыта и формированием памяти. Это особенно актуально в свете того, что приблизительно восемь процентов всего населения планеты имеют признаки ПТСР в некоторые моменты жизни, согласно данным Национального центра исследования ПТСР (США).
Как мозг помнит, что и когда с вами случилось
Неврологи из Нью-Йоркского университета идентифицировали части мозга, которые мы используем, чтобы запоминать точное время событий, происходивших в пределах одного эпизода. Иными словами, вы отмечали день рождения, все прошло прекрасно, вы очень довольны – настолько, что вам приятно вспоминать события того вечера одно за другим: что за чем следовало и когда это происходило. Или вы были на свадьбе и хотите еще раз прокрутить в памяти, что происходило перед тем, как заиграл свадебный марш. Это и есть тот самый «тайминг» (от слова time – время), который наш мозг применяет для того, чтобы мы могли восстановить последовательность и протяженность событий.
Исследование, появившееся в журнале «Science» [6] , улучшает наше понимание того, как обрабатываются воспоминания.
Предыдущее исследование показало, что средняя височная доля играет существенную роль в декларативной памяти, то есть памяти о фактах, событиях и эпизодах. Изыскания, проводившиеся ранее, обнаружили, что повреждение этой части мозга вызывает ухудшение воспоминаний о времени наступления и протекания событий в пределах эпизода. Многие люди, даже никак не связанные с медициной, знают или могут догадаться, что больше всего декларативная память повреждена у страдающих болезнью Альцгеймера. Однако лишь немного известно, как отдельные структуры в пределах средней височной доли помнят информацию о том, что и когда с человеком случилось в пределах специфического эпизода. Исследователи Нью-Йоркского университета – неврологи Юджи Найа и Венди Сузуки – сосредоточили свой научный интерес именно на средней височной доле.
6
Science. 2011. № 7.
В ходе исследования они провели крыс через серию задач на память, в которой была представлена последовательность двух визуальных объектов, и животные должны были после паузы
Гиппокамп, который, как известно, играет важную роль в разнообразных задачах памяти, обеспечивает сигнал выбора времени между ключевыми событиями, давая информацию о течении времени от предыдущего случая к последующему, а также о предполагаемом времени до следующего события. Околоносовая кора, как оказалось, объединяла информацию о том, что и когда случалось, сигнализируя, возникал ли определенный пункт первым или вторым в ряду событий.
По словам исследователей, одно из главных начал неврологии – это понимание того, как мозг кодирует и запоминает эпизодические воспоминания, включая значимые события нашей жизни. Все это – богатые воспоминания, которые содержат много пунктов с определенными временн*ыми контекстами. К тому времени уже было известно, что средней височной доле отведено определяющее место в этих сложных воспоминаниях, но то новое, что открыли полученные Найа и Сузуки данные, – это глубокий взгляд на определенные образцы мозговой деятельности, которая позволяет нам помнить ключевые события, составляющие человеческую жизнь, и определенный временной интервал, в течение которого они происходили.
Положительный настрой сохраняется во сне
Думая о хорошем, мы настраиваемся на позитив. Вспоминая хорошее, усиливаем положительный настрой. Сон играет важнейшую роль в сохранении наших воспоминаний. Недавнее исследование показывает, что бодрствование может накапливать черные тучи воспоминаний об отрицательных или травмирующих событиях. Еще одно исследование подтвердило, что бодрствование также снижает положительные воспоминания. Сон защищает положительные воспоминания. Это следует учитывать каждому, и особенно тому, кого не оставляют тягостные мысли о произошедшем событии: сон имеет важное значение для обработки напряжения, возникающего после травмирующего происшествия.
Алексис Чемберс, профессор университета Нотр-Дам, говорит, что изучение того, как сон помогает нам помнить и обрабатывать эмоциональную информацию, пока только начинается. Раньше вся работа над этой темой сосредоточивалась на роли отрицательных воспоминаний для сна, в особенности на бессоннице как следствии психологического стресса.
Два исследования, представленные на встрече когнитивных неврологов в Чикаго весной 2012 года, рассматривают другую сторону медали: как сон обрабатывает положительные воспоминания. Даже если мы исследуем все возможности в пределах этой области, утверждает Чемберс, все равно остается вопрос, будем мы когда-либо полностью понимать процессы, лежащие в основе сна, памяти и эмоций.
Чтобы узнать, как сон затрагивает положительные воспоминания, доктор Ребекка Спенсер из Массачусетского университета разделила семьдесят студентов на две группы. Одна группа могла спать всю ночь, другая должна была бодрствовать. Перед наступлением ночи обе группы рассматривали изображения положительных объектов типа щенков и цветов и нейтральных объектов, типа мебели или тарелок. Через двенадцать часов, в течение которых одни спали, а другие нет, исследователи проверили воспоминания участников об изображениях и эмоциональные реакции на них. Они обнаружили, что сон усиливает эмоционально положительные воспоминания, в то время как во время бодрствования эти воспоминания распадаются. Положительные воспоминания могут даже быть расположены в порядке приоритета для обработки в течение сна – те, которые мозг считает самыми важными, будут записаны в память в первую очередь.
Люди помнили положительные изображения лучше, чем нейтральные. При этом их эмоциональный ответ на положительные изображения остался прежним, независимо от того, спали они или нет. Не имеет значения, спали вы или бодрствовали: то, что вы считали хорошим, вы продолжите считать хорошим.
Эти результаты, по мнению Р. Спенсер, могут оказать существенную помощь в лечении посттравматического стрессового расстройства. Исследование также укрепляет идею, что при нашей не самой ровной жизни, со всеми ее подъемами и спадами, мы должны спать, чтобы улучшить память, усилить воспоминания. Что касается мягко отрицательных воспоминаний, из них мы можем узнать что-то, что будет нам полезно, поэтому мы должны их помнить. Кроме того, сон усиливает воспоминания о положительных событиях, которые мы хотим помнить.
С точки зрения эволюционной перспективы роль сна в защите и положительных, и отрицательных воспоминаний помогает нам анализировать и предсказывать будущие события. Человек должен помнить объекты (события и других людей), которые создали ему неприятные, плохие события, так же как те объекты, которые помогли ему и создали хорошие события.
В другом исследовании А. Чемберс хотела проверить, возможно ли усилить положительные воспоминания во время сна, если добавить элемент юмора. Она выбрала забавные мультфильмы и показала оригиналы и измененные неюмористические версии шестидесяти шести участникам прежде и после периода бодрствования или сна. Выяснилось, что и те, и другие участники легче вспоминали юмористические версии мультфильмов. Факт, что сон не воздействовал на такие воспоминания, свидетельствует о юморе как о помощнике памяти, решила Чемберс. По ее мнению, о сне можно говорить как о способе помочь укреплению большинства воспоминаний с учетом того, что для запоминания период сна более эффективен, чем период бодрствования. И точно так же юмор может служить как другой, но, возможно, равный способ для запоминания. Оба метода помогают нам запоминать вещи лучше, но работают они различными способами.
Поскольку участники гораздо лучше запомнили юмористические, чем неюмористические мультфильмы, Чемберс делает вывод, что в самих по себе положительных впечатлениях есть нечто, что стоит помнить. Возможно, что сохранение таких воспоминаний является для нас адаптивным методом, подобным ценности сохранения воспоминаний об отрицательных событиях – типа необходимости избегать ядовитых змей или ожога, который учит впредь остерегаться неосторожного обращения с огнем.
Мозг хранит воспоминания о страхах
Мозг способен к хранению и восстановлению воспоминаний об определенных опасениях, и этот процесс более сложен, чем считалось ранее, как обнаружили неврологи. Исследование, результаты которого были опубликованы в «Nature Neuroscience» [7] , может иметь важное значение для лечения посттравматического стрессового расстройства, поскольку ученые начинают понимать, как различные опасения сохраняются в мозге. Исследование проводилось в Центре неврологии Нью-Йоркского университета, в Центре междисциплинарных исследований им. Коперника в Кракове, в Парижском университете и в Институте эмоционального интеллекта при Институте психиатрических исследований им. Натана С. Клайна и было сосредоточено на миндалевидном теле мозга, которое, как было предварительно выяснено, хранит воспоминания о страхах. Однако предшествующие исследования указали, что миндалина не различает по степени опасности угрозы, воспоминания о которых она хранит и обрабатывает. Другими словами, боитесь ли вы собак, потому что были когда-то укушены собакой, или боитесь борща, потому что когда-то им подавились, – миндалина помнит лишь то, что оба эти события были страшны. При этом другие мозговые области типа коры гарантируют, что все иные аспекты этих пугающих событий будут запомнены.
7
Nature Neuroscience. 2010. № 4.