Энактивизм: новая форма конструктивизма в эпистемологии

Князева Елена Николаевна

Индийское представление об уме – манасе, его активности и способности связывать восприятия в единое целое и соединять их с движениями тела, – это разумная, хотя и наивная, догадка о способностях воспринимающего ума (сознания), которые изучаются в современной концепции телесного и энактивного познания (embodied and enactive cognition) в когнитивной науке. В рамках этой концепции субъект познания, или когнитивный агент, будь то человек или живое существо, рассматриваются как активные и интерактивные: познающий субъект активно встраивается в среду, его когнитивная деятельность совершается посредством вдействования в среду, активного приспособления к ней и преобразования части среды в свою среду. Познание, причем и восприятие, и мышление, сопряжено с действием.

7.4. Недуальность воспринимающего субъекта и воспринимаемого объекта

Для некоторых индийских школ мысли, для раннего буддизма, в частности, характерно недуальное, целостное видение субъекта и объекта познания, воспринимающего и воспринимаемого. Индивид в акте осознания, восприятия или действия растворен в потоке дхарм, дхармы сознания вливаются в действие других дхарм бытия. Субъект не выделен

в непрерывном потоке дхарм. «Свобода выбора в буддизме будет свободой без субъекта свободы, равно как сознание – сознанием без сознающего, восприятие – восприятием без воспринимающего, а действие – действием без действующего. Индивид в буддизме тем самым не противопоставлен миру как субъект объекту. Факторы его бытия не делятся на внутренние и внешние» [173] .

173

Лысенко В. Г., Терентьев А. А., Шохин В. К. Ранняя буддийская философия. Философия джайнизма. М.: Вост. лит-ра, 1994. С. 242.

Для кашмирского шиваизма характерна радикальная недуальность видения мира и процесса его познания – недуальность творчества и разрушения, одушевленности и неодушевленности, блаженства и страдания, несвободы и освобождения, разнообразия и единства, внешнего и внутреннего. Абхинавагупта утверждает: «Подлинная недвойственность – такой философский взгляд, который видит только Истину в многообразных утверждениях, таких как “Это многообразие, это не многообразие (т. е. единство), и это – и разнообразие, и единство”» [174] . Эта фундаментальная недвойственность понимается с точки зрения высшего монизма, признания существования абсолютного сознания, творческая сила и радость существования которого проявляется в россыпи наблюдаемых формообразований природы. «Все, что существует – реально, и в то же время – духовно, поскольку все есть проявление некой абсолютной реальности, описываемой как чистое, вечное, безграничное Сознание» [175] . В теории познания критикуется существование внешних объектов и доказывается тождество инструмента и результата познания. Инструмент экстравертен: он направлен вовне; результат интровертен: он направлен вовнутрь.

174

Цит. по: Пандит Б. Н. Основы кашмирского шиваизма. С. 62.

175

Пандит Б. Н. Основы кашмирского шиваизма. С. 67–68.

Удивительно, но буддийское и шиваистское видение отношений субъекта и объекта познания в некоторых чертах возрождается сегодня в концепции энактивизма в когнитивной науке. Ф. Варела утверждает, что познающий разум и окружающий мир неразделимы и составляют единую систему, а сам процесс познания можно рассматривать как глубинную взаимную детерминацию внешнего мира и внутреннего содержания сознания. Внешний мир вливается в Я познающего субъекта, внутреннее «растекается» по среде, природной и/ или социальной. Последнее получает название distributed embodiment или expanded embodiment. Отношения познающего субъекта и объекта познания строятся по принципу взаимоотнесенности и референтности. Это – отношения партиципации, соучастия.

В некоторых индийских учениях появляется представление о мире, центрированном на наблюдателя. Сознание по своей природе является активным, творческим, светоносным; оно освещает мир и само себя, так что «познавать» тождественно «светить». Субъект и именно субъект как сознающее, действующее, воспринимающее и мыслящее существо определяет окружающий его мир. Открываемые в мире смыслы зависят от установок и намерений субъекта. В вайшешике, например, понимание близости или удаленности во времени и пространстве, понимание местоположений и возрастов жизни зависит от позиции наблюдателя. «Породившие их (расстояния) качества дальности и близости являются апекшабуддхи, т. е. зависимыми от оценки наблюдателем своей пространственной позиции по отношению к вещам и позиции вещей по отношению к себе» [176] . И хотя вайшешики и допускают существование качеств, которые чувственно не воспринимаются и принадлежат самим вещам, даже в их позиции усматривается акцент на видении мира с позиции наблюдателя, не говоря уже о сторонниках йогачары, кашмирского шиваизма и т. п. учений.

176

Лысенко В. Г. Универсум вайшешики. С. 150.

Подобный взгляд развивается и в современной неклассической эпистемологии и когнитивной науке. Это так называемый эндофизический подход. Эндофизика показывает нам, в какой мере реальность строится самим наблюдателем и с необходимостью зависит от наблюдателя, от его телесных свойств и даже от интенций его сознания. Само понятие интенциональности сознания натурализируется. Эндофизика концентрирует свое внимание на феноменах, обусловленных присутствием в мире наблюдателя. В неклассической эндофизической парадигме мир контентно контролируется и конструируется актором, или внутренним наблюдателем, наблюдатель событийствует событиям мира, будучи их активным участником, производителем и генератором и, в свою очередь, сам ими произведенным, сотворенным, сгенерированным происходящими в мире событиями. Наблюдатель является и творящим,

и сотворенным одновременно. Он наблюдает мир, но и сам находится под наблюдением. Он – и наблюдающий и наблюдаемый, ибо встроен в более обширные системы, где он сам как объект находится под наблюдением. Эндофизика часто прибегает к метафоре интерфейса. Мир в той мере, в какой он доступен нашему восприятию и ментальному представлению, – это всего лишь срез мира как целого. Это интерфейс, т. е. связующее звено, сопрягающее человека и мир. Ученые, развивающие этот подход, среди которых немецкий физик-теоретик О. Рёсслер, очень часто ссылаются на концепцию Umwelt Я. фон Икскюля.

7.5. Спанда как выражение активности воспринимающего ума

Один из наиболее богатых по своему внутреннему содержанию и важных для теоретико-познавательных учений в Индии – это термин «спанда». Само санскритское слово буквально означает «пульсация», «вибрация». Буддисты говорили о «вибрации сознания», приверженцы кашмирского шиваизма – о постоянной «вибрации», заложенной в природе самого сознания, сторонники адвайта-веданты строили образ сознания как «пульсирующего» [177] . Сознание активно; активность сознания сравнивается с волнением океана. Постоянные вибрации сознания – это как бы его состояние stand by недвижимого движения, постоянной готовности к восприятию и/или мыслительной деятельности. Кроме того, сознание динамично: в нем есть внутренняя свобода в выборе предмета восприятия или мысли, оно готово к внутреннему росту, саморазвертыванию, развитию. Вместе с тем в сознании есть и момент противоположный – момент самореферентности, саморефлексии, автономии и самодостаточности, который передается термином «вимарша». Вимарша соотносимо с самосознанием как тот свет, который сознание как светящееся бросает на свой собственный источник.

177

Исаева Н. В. Спанда // Индийская философия: Энциклопедия. С. 755.

Б. Н. Пандит дает следующие любопытные разъяснения содержания термина «спанда» в кашмирском шиваизме: «Спанда – двойное движение чистого Сознания, направленное вовне и внутрь одновременно (выделено мною. – Е.К.)» [178] . «Существует тонкое духовное движение внутри чистого Сознания, которое означает, что оно не полностью статично подобно пустому пространству. Его характер одновременно статичен и динамичен (выделено мною. – Е.К). Неизменность – Его статический аспект. Внутреннее духовное движение – динамический аспект, и это и есть спанда… Сознание есть пракаша (свет Сознания), а Его Само-осознание – вимарша» [179] .

178

Пандит Б. Н. Указ. соч. С. 152.

179

Пандит Б. Н. Указ. соч. С. 153–154.

Спанда как способ активности сознания во многом соответствует тому, что Ф. Варела называл автопоэзисом. Варела совместно со своим учителем У. Матураной еще в конце 1960-х годов стремился найти, в чем заключается высший принцип жизни. Репродукцию, воспроизведение себе подобных он не считал достаточной характеристикой жизни. Как теперь известно, фрактальные структуры и в неживой природе размножают себя на разных масштабах. Ключевым свойством всякого живого существа является, с точки зрения Матураны и Варелы, автопоэзис, те. буквально в переводе с греческого – «самопроизводство». Всякий живой организм является автономной, операционально замкнутой системой; его организация носит циклический характер; определяющей для него является гомеостатическая функция, самоподдержание, самоотнесенность. Живые системы обладают способностью как-то узнавать о нарушении связей внутри себя и производить «ремонт» своими силами, поддерживая тем самым свою телесную и психическую идентичность. Существа в живой природе способны к самодостраиванию: из куска гидры при определенных условиях снова вырастает целая гидра, ящерица отращивает оторвавшийся хвост, на теле человека затягиваются раны и тд.

Автопоэтичностью обладают и когнитивные системы. Поскольку сама жизнь природных существ есть познание ими окружающей среды, извлечение информации из нее с целью наилучшего приспособления и выживания, постольку автопоэзис жизни напрямую связан с автопоэзисом познания. Согласно Вареле, «познание есть действие, направленное на нахождение того, что упущено, и восполнение недостающего с точки зрения когнитивного агента» [180] .

Автопоэтичность работы сознания – это соединение двух противоположных, дополняющих друг друга аспектов его функционирования. С одной стороны, это его непрерывное самопроизводство, поддержание им своей идентичности, рефлексия, обращенность его вовнутрь, на само себя. А с другой стороны, это обращенность вовне, его постоянный поиск и становление, видение иного внутри самого себя и в мире окружающих вещей, обращенность к воспринимаемому объекту Синтез этих двух противоположно направленных активностей – вовнутрь и вовне, возврат к тому же самому и видение иного, удержание прежнего состояния и его изменение, совершенствование, консервация на привычном уровне и творческий порыв – всё это и есть автопоэзис. В автопоэзисе всегда есть не только сохранение состояния, но и его преодоление, обновление.

180

Varela F. J. Patterns of Life: Intertwining Identity and Cognition // Brain and Cognition. 1997. Vol. 34. P. 85.