Энциклопедический словарь (К)

Брокгауз Ф. А.

Таковы главные фазы, через которые проходила деятельность К., обогащая его теми разнообразными сведениями и богатым опытом, которые, при широком научном и литературном его образовании и выдающихся способностях, дали ему особое в судебном ведомстве положение, вооружив могущественными средствами действия в качестве прокурора и судьи. Судебной реформе К. отдал все свои силы и с неизменной привязанностью служил судебным уставам, как в период романтического увлечения ими, так и в период следовавшего затем скептического к ним отношения. Такое неустанное служение делу правосудия представлялось нелегким. Наученный личным опытом, в одной из своих статей К. говорит: «Трудна судебная служба: быть может, ни одна служба не дает так мало не отравленных чем-нибудь радостей и не сопровождается такими скорбями и испытаниями, лежащими при том не вне ее, а в ней самой». Проникнувшись духом судебных уставов, он создал в лице своем живой тип судьи и прокурора, доказав своим примером, что можно служить государственной охране правовых интересов, не забывая личности подсудимого и не превращая его в простой объект исследования. В качестве судьи он сводил — выражаясь его словами -"доступное человеку в условиях места и времени великое начало справедливости в земные, людские отношения", а в качестве прокурора был «обвиняющим судьей, умевшим отличать преступление от несчастия, навет от правдивого свидетельского показания». Русскому обществу К. известен в особенности как судебный оратор. Переполненные залы судебных заседаний по делам, рассматривавшимся с его участием, стечение многочисленной публики, привлекавшейся его литературными и научными речами, и быстро разошедшийся в двух изданиях сборник его судебных речей — служат тому подтверждением (отзывы: «Вестник Европы», 1888 г., IV; «Неделя»,1888 г., № 12; «Русские Ведом.» 10 марта;"Новое Время" 12 июля; «Юрид. Лет.», 1890 г., № 1; проф. Владимиров, «Сочинения»). Причина этого успеха К. кроется в его личных свойствах. Еще в отдаленной древности выяснена зависимость успеха оратора от его личных качеств: Платон находил, что только истинный философ может быть оратором; Цицерон держался того же взгляда и указывал при этом на необходимость изучения ораторами поэтов; Квинтилиан высказывал мнение, что оратор должен быть хороший человек (bonus vir). К. соответствовал этому воззрению на оратора: он воспитывался под влиянием литературной и артистической среды, к которой принадлежали его родители; в московском унив. он слушал лекции Крылова, Чичерина, Бабста, Дмитриева, Беляева, Соловьева. Слушание этих лекций заложило в нем прочные основы философского

и юридического образования, а личные сношения со многими представителями науки, изящной литературы и практической деятельности поддерживали в нем живой интерес к разнообразным явлениям умственной, общественной и государственной жизни; обширная, не ограничивающаяся специальной областью знания, эрудиция при счастливой памяти, давала ему, как об этом свидетельствуют его речи, обильный материал, которым он умел всегда пользоваться, как художник слова. По содержанию своему, судебные речи К. отличались всегда высоким психологическим интересом, развивавшимся на почве всестороннего изучения индивидуальных обстоятельств каждого данного случая. С. особенной старательностью останавливался он на выяснении характера обвиняемого, и, только дав ясное представление о том, «кто этот человек», переходил к дальнейшему изысканию внутренней стороны совершенного преступления. Характер человека служил для него предметом наблюдений не со стороны внешних только образовавшихся в нем наслоений, но также со стороны тех особых психологических элементов, из которых слагается "я" человека. Установив последние, он выяснял, затем, какое влияние могли оказать они на зарождение осуществившейся в преступлении воли, причем тщательно отмечал меру участия благоприятных или неблагоприятных условий жизни данного лица. В житейской обстановке деятеля находил он «лучший материал для верного суждения о деле», так как «краски, которые накладывает сама жизнь, всегда верны и не стираются никогда».Судебные речи К. вполне подтверждают верность замечания Тэна, сделанного им при оценке труда Тита Ливия, что несколькими живыми штрихами очерченный портрет в состоянии более содействовать уразумению личности, нежели целые написанные о ней диссертации. Под анатомическим ножом К. раскрывали тайну своей организации самые разнообразные типы людей, а также разновидности одного и того же типа. Таковы, напр., типы Солодовникова, Седкова, княгини Щербатовой, а также люди с дефектами воли, как Чихачев, умевший «всего желать» и ничего не умевший «хотеть», или Никитин, «который все оценивает умом, а сердце и совесть стоят позади в большом отдалении».Выдвигая основные элементы личности на первый план и находя в них источник к уразумению исследуемого преступления, К. из за них не забывал не только элементов относительно второстепенных, но даже фактов, по-видимому, мало относящихся к делу; он полагал, что «по каждому уголовному делу возникают около настоящих, первичных его обстоятельств побочные обстоятельства, которыми иногда заслоняются простые и ясные его очертания», и которые он, как носитель обвинительной власти, считал себя обязанными отстранять, в качестве лишней коры, наслоившейся на деле. Очищенные от случайных и посторонних придатков, психологические элементы находили в лице К. тонкого ценителя, пониманию которого доступны все мельчайшие оттенки мысли и чувства. Сила его ораторского искусства выражалась не в изображении только статики, но и динамики психических сил человека; он показывал не только то, что есть, но и то, как образовалось существующее. В этом заключается одна из самых сильных и достойных внимания сторон его таланта. Психологические этюды, например, трагической истории отношений супругов Емельяновых с Аграфеной Суриковой, заключившихся смертью Лукерьи Емельяновой, или история отношений лиц, обвинявшихся в подделке акций Тамбовско-Козловской железной дороги, представляют высокий интерес. Только выяснив сущность человека и показав, как образовалась она и как реагировала на сложившуюся житейскую обстановку, раскрывал он «мотивы преступления» и искал в них оснований, как для заключения о действительности преступления, так и для определения свойств его. Мотивы преступления, как признак, свидетельствующий о внутреннем душевном состоянии лица, получали в глазах его особое значение, тем более, что он заботился всегда не только об установке юридической ответственности привлеченных на скамью подсудимых лиц, но и о согласном со справедливостью распределении нравственной между ними ответственности. Соответственно содержанию, и форма речей К. отмечена чертами, свидетельствующими о выдающемся его ораторском таланте: его речи всегда просты и чужды риторических украшений. Его слово оправдывает верность изречения Паскаля, что истинное красноречие смеется над красноречием как искусством, развивающимся по правилам риторики. В его речах нет фраз, которым Гораций дал характерное название «губных фраз». Он не следует приемам древних ораторов, стремившихся влиять на судью посредством лести, запугивания и вообще возбуждения страстей — и тем не менее он в редкой степени обладает способностью, отличавшей лучших представителей античного красноречия: он умеет в своем слове увеличивать объем вещей, не извращая отношения, в котором они находились к действительности. «Восстановление извращенной уголовной перспективы» составляет предмет его постоянных забот. Отношение его к подсудимым и вообще к участвующим в процессе лицам было истинно гуманное. Злоба и ожесточение, легко овладевающие сердцем человека, долго оперирующего над патологическими явлениями душевной жизни, ему чужды. Умеренность его была, однако, далека от слабости и не исключала применения едкой иронии и суровой оценки, которые едва ли в состоянии бывали забыть лица, их вызвавшие. Выражавшееся в его словах и приемах чувство меры находит свое объяснение в том, что в нем, по справедливому замечанию К. К. Арсеньева, дар психологического анализа соединен с темпераментом художника. В общем можно сказать, что К. не столько увлекал, сколько овладевал теми лицами, к которым обращалась его речь, изобиловавшая образами, сравнениями, обобщениями и меткими замечаниями, придававшими ей жизнь и красоту. Кроме судебных речей, К. представил ряд рефератов, а именно в петербургском юридическом обществе: «О суде присяжных и об условиях его деятельности» (1880); «О закрытии дверей судебных заседаний» (1882); «Об условиях невменения по проекту нового уложения» (1884); «О задачах русского судебно-медицинского законодательства» (1890); «О литературно-художественной экспертизе, как уголовном доказательстве» (1893); в с. петербургском сифилидологическом и дерматологическом обществе — доклад «О врачебной тайне» (1893), на пятом Пироговском медицинском съезде — речь «О положении эксперта судебного врача на суде» (1893); в русском литературном обществе — доклады «О московском филантропе Гаазе» (1891); «О литературной экспертизе» (1892) и «О князе В. Ф. Одоевском» (1893). В торжественных собраниях с. петербургского юридич. общества К. произнес речи: «О Достоевском как криминалисте»(1881); «О заслугах для судебной реформы С. Ф. Христиановича» (1885); «Об умершем А. Д. Градовском» (1889); «О докторе Гаазе» (1891); «О внешней истории наших новых судебных установлений» (1892). Литературные монографические труды К. помещались в «Юридической Летописи» (1890), в"Журнале Минист. Юстиции" (1866 и 1895), в «Московских Юрид. Известиях» (1867), в «Журнале Угол. и Гражд. Права» (1880), в «Вестнике Европы» (1887, 1891 и 1893), в «Историческом Вестнике» (1887), в газете «Порядок» (1881), в «Книжках Недели» (1881, 1885 и 1892), в «Новом Времени» (1884, 1890, 1894); в «Голосе» (1881).

Вл. Сл.

Конические поверхности

Конические поверхности. — Последовательные положения прямой, проходящей в своем движении через неподвижную точку опирающейся при этом на некоторую кривую, образуют поверхность, называемую конической. Неподвижная точка называется вершиной, прямая, описывающая поверхность — образующей, а кривая, на которую опирается образующая — производящей.

Конкистадоры

Конкистадоры, конквистадоры (исп. conquistadores — завоеватели) — так назыв. люди, которые в начале XVI в., отчасти помимо всякого содействия со стороны государства, заняли от имени Испании богатые и необозримые пространства Америки, от Калифорнии до устья Ла-Платы; испанский король наградил их дворянскими титулами, различными привилегиями в отношении податей и управления колониями и признал за ними обширные поместья, в которых потомки К., окруженные арендаторами, вассалами, закрепощенными индейцами или рабами, жили почти независимыми владетелями, признавая лишь на словах власть вице-короля или генерал-капитана. Со времени Филиппа III (1598 — 1621) эта землевладельческая аристократия Америки, равно как и коренные обыватели многочисленных городов и муниципалитетов (Cabildos), стала подвергаться систематическим притеснениям: во всем отдавалось преимущество выходцам, родившимся в Испании (Chapetones). Эта система, по отношению к влиятельнейшей части креолов сопровождавшаяся насилиями со стороны властей, подготовила почву для брожения, которое привело, в начале XIX столетия, к отторжению от Испании ее богатых колоний. Старинные фамилии К. выдвинули при этом много вождей, руководивших борьбой с метрополией.

Конклав

Конклав (лат. conclave, собственно запертый зал) — зал, в котором собираются кардиналы для избрания папы, а затем и самое это собрание. Согласно постановлениям папы Григория X, изданным на лионском соборе 1274 г., К. должен состоять из одного зала, имеющего лишь один вход, который и запирается после того, как все кардиналы соберутся. Кардиналы могут оставить К. лишь по избрании папы; до того всякое общение их с внешним миром воспрещено; пища подается им через окно. Кардиналам во время К. прислуживают конклависты, которые также не должны выходить из зала К. до окончания выборов и предварительно приносят присягу в безусловном молчании обо всем, что произойдет на К.; к числу конклавистов принадлежат и врачи, приглашаемые в случае внезапной болезни кардинала, заседающего в К. В Ватикане, по бокам зала, служащего для К., устроены для кардиналов небольшие комнаты, отделяемые друг от друга шерстяными занавесами.

Конкуренция

Конкуренция — в области народного хозяйства деятельное соперничество нескольких лиц в достижении одной и той же дели. Конкуренты стремятся вытеснить друг друга, захватить в свое исключительное обладание то или иное хозяйственное благо, и потому К. всегда имеет характер борьбы. Под свободной К. разумеется отнюдь не полное отсутствие юридических норм, регулирующих и ограничивающих хозяйственную деятельность частных лиц; такой свободы нигде не существует и не существовало. Системой свободной К. называется такой порядок вещей, когда правовой базис частно-хозяйственной деятельности сводится к свободе личности, частной собственности и возможно меньшему участию государства в определении материального и формального содержания частно-хозяйственных сделок. В этом смыслы система свободной К. господствует в настоящее время, в большей или меньшей степени, во всех цивилизованных государствах. В области производства и обмена свободная К. несомненно приводить ко многим благотворным результатам. Благодаря ей, предприимчивость и хозяйственная энергия отдельных лиц достигает maximum'a своего напряжения. Под угрозой разорения, в случае победы конкурента, каждый производитель естественно должен напрягать все силы, чтобы усовершенствовать технику производства, уменьшить его стоимость и расширить сбыт своих продуктов. Торговец, под влиянием тех же стимулов, повсюду ищет новых рынков для своих товаров, распространяет их в новых общественных кругах и вообще вызывает и оживляет потребление. Быстрый промышленный прогресс и колоссальное развитие торговли, составляющие такую характерную черту истории XIX ст., были бы невозможны без свободной К. Вообще К. имеет тенденцию понижать цены товаров, что следует признать большой выгодой для потребителя. Менее благоприятно влияние К. на качество товаров. Не говоря уже о недобросовестной К., прибегающей к фальсификации продукта, стремление производителей удешевить производство обыкновенно приводит к понижению его достоинства. Качество продукта вообще трудно доступно определению, а потребитель, к тому же, весьма часто и не обладает для этого достаточными сведениями. Обыкновенный покупатель всегда больше обращает внимания на цену товара, чем на его истинное достоинство. Мало помалу сами по себе ничтожные ухудшения товара суммируются, и в результате получается, что продукты хотя и продаются по низким ценам, но и качество их понижается также сильно, и потребитель, в конце концов, ничего не выигрывает или даже теряет. Под влиянием свободной К. развитие промышленности и торговли принимает особый, специфический характер. Периоды спекуляции и

быстрого расширения производства сменяются кризисами и периодами застоя. При К., как и при всякой борьбе, побеждает сильнейший; поэтому в современном хозяйстве крупное производство побеждает мелкое; по той же причини неограниченная К., при благоприятствующих тому обстоятельствах, легко переходит в свою противоположность — монополию. Монополия может возникнуть или вследствие разорения слабых конкурентов одним, более сильным, или вследствие добровольного соглашения между ними. Такого рода соглашениями являются картели. Не смотря на многие невыгодные последствия свободной К., нельзя не признать, что в области производства и обмена положительные стороны ее перевешивают отрицательные и влияние её на промышленность и торговлю было в общем, благотворно. Тем не менее, совершенно ошибочно мнение, видящее в свободной К. какой-то естественный порядок вещей, в противоположность искусственному порядку, основанному на государственном вмешательстве или принуждении. Система свободной К. получила развитие очень недавно. Во Франции цехи уничтожены 4 августа 1789 г.; в Англии последний остаток средневекового строя — законы об ученичестве — отменен в 1813 г.; в германских государствах окончательное уничтожение цехов состоялось около того же времени; в Росси цехов в зап.-европейском смысле не было, но личность стала свободной только с 19 февраля 1861 г. Средневековая организация народного хозяйства, когда-то вполне удовлетворявшая своему назначению, бесспорно неприменима в нашему времени. Но, с другой стороны, факты новейшей промышленной истории доказывают, что и свободная К. неспособна регулировать чрезвычайно сложное современное хозяйство. Жизнь требует новых хозяйственных форм появление которых уже и начинает замечаться. В области распределения народного дохода влияние свободной К. менее благоприятно. В экономической науке долго господствовало учение, что невмешательство государства в частно-хозяйственные отношения (laisser faire, laisser passer) лучше всего гарантирует интересы всех общественных классов. Исходя из того, что при свободной К. побеждают наиболее способные элементы, победа которых, поэтому, выгодна для общества, и что интересы каждого отдельного лица лучше всего известны ему самому, заключали, что полная свобода хозяйственной деятельности должна привести к общему благополучию. При этом упускалось из виду, что условия борьбы далеко неодинаковы для различных общественных классов. Естественные причины неравенства людей, их индивидуальный преимущества и недостатки в современном обществе имеют подчиненное значение; гораздо важнее социальные причины и, главным образом, различная степень имущественного обеспечения конкурентов. Так как в рабочем договоре сильнейшей стороной несомненно является предприниматель, обладающий капиталом, то изолированный рабочий, предоставленный своим собственным силам, неминуемо должен проиграть в борьбе с предпринимателем. И действительно, вредные последствия свободной К. всею своею тяжестью ложатся именно на рабочие классы. Не смотря на громадное возрастание народного богатства в течение первой половины XIX в., когда рабочий договор в передовых странах зап. Европы был наиболее свободен, положение рабочего класса в этих странах не улучшилось или даже ухудшилось. Возрастание заработной платы, последовавшее во второй половине XIX стол., совпало именно с ограничением свободной К. среди рабочих, путем фабричного законодательства и рабочих союзов. Доктрина laisser faire, laisser passer перестала оказывать прежнее влияние на законодательство; в наше время замечается резкий поворот к государственному вмешательству в условия рабочего договора. Даже благотворные последствия свободной К. покупаются слишком дорогой ценой: слабейшие, менее приспособленные к борьбе элементы гибнут, а победа нередко основывается на таких моральных свойствах победителей, распространение которых всего менее желательно с общественной точки зрения. М. Туган-Барановский.

Коновалов Дмитрий Петрович

Коновалов (Дмитрий Петрович) — проф. химии в спб. унив., род. в 1856 г. Учился в екатеринославской гимназии и по окончании в ней курса, с золотою медалью, поступил в горный институт. Окончив там, по металлургическому отделению, курс, поступил с такой хорошей подготовкой студентом (1878) в петербургский унив., что вскоре мог сделать (в лаборатории А. М. Бутлерова) самостоятельные исследования по органической химии, напечатанные в 1880 г. Это были: случай образования нитропродукта действием азотной кислоты на углеводород и изомерное превращение при обычном способе добывания изобутилена действием серной кислоты на изобутиловый спирт. После того молодой ученый отправился в страсбургский унив., где, в лаборатории проф. Кундта, начал работу (исследование упругости паров), оконченную потом в спб. унив. Начал читать в этом университете лекции, в качестве прив. доцента, в 1884 г.; экстраординарным профессором назначен по предложению физико-математического факультета, в 1886 г. Важнейшие работы К., составившие предмет диссертаций и статей, напечатанных в «Журнале Рус. ФизикоХим. Общ.» следующие: «О хлористом пиросульфурине» (1883); «Об упругости пара растворов» (1884) — диссертация на степень магистра; «О роли контактных действий в явлениях диссоциации» (1885) — диссертация на степень д-ра; «О теории жидкостей» (1886); «Об образовании и разложении эфиров» (1887 и 1888); «Об электропроводности растворов» (1892). Отдельным сочинением вышло в 1894 г. «Промышленность Соединенных Штатов Сев. Америки и современные приемы химической технологии». В работе об упругости паров исследованы типические формы кривых линий, выражающих упругости паров растворов жидкостей и найдены условия образования постоянно кипящих растворов, по своему характеру приближающихся к определенным химическим соединениям. Работа о хлористом пиросульфурине состоит в том, что, получив это тело в чистом виде, автор показал применимость закона Авогадро к этому соединению, представлявшему дотоле необъяснимый случай отступления от закона. В остальных трудах К. дан вывод формулы расширения жидкостей, предложенной Д. И. Менделеевым; отысканы пары органических жидкостей, непроводящих ток каждая в отдельности, но образующих растворы со значительной величиной электропроводности, при чем показано, что такие растворы представляют непрочные химические соединения в состоянии диссоциации; исследованы образование и разложение эфиров из кислот и углеводородов. Кроме того К. написал несколько мелких заметок, в которых касался вопросов растворимости, тепловых явлений при химических реакциях, осмотического давления и др. явлений. В нескольких статьях помещены исследования прикладного характера, напр. о виноделии и составе вина, об анализах муки, масла и др.

Коноплянки

Коноплянки (Acanthis) — составляют особый род семейства вьюрковых птиц (по мнению других они могут быть отнесены к роду вьюрок — Fringilla), распространенный в сев. странах и отличающийся правильно-коническим, круглым, коротким, резко заостренным клювом, узкими остроконечными крыльями и вилообразно вырезанным на конце хвостом. Обыкновенная К., реполов (A. Cannabina, Cannabina s. Fringilla linota), водится почти во всей Европе, а также Малой Азии и Сирии, во время перелета появляется и в сев.-зап. Африке; спина ее коричневого цвета, с черно-бурыми пятнышками, рулевые перья черные с белыми краями, маховые черные, с белой наружной бородкой, горло белое с бурыми пятнами, надхвостье беловатое, клюв серый, ноги мясного цвета; у самца в летнем оперении темя и грудь карминнокрасного цвета, в осеннем желтовато-белого; нижняя сторона беловатая; длина 13 стм., хвост 5,5. К. общительна и осенью собирается в значительные стада, зимой кочует или делает перелет. В лето К. выводить птенцов 2, даже 3 раза; гнездо делается обыкновенно невысоко над землей, яиц 4 — 5 бело-голубоватого цвета с красными и бурыми пятнами и черточками. К. хорошо поет и способна подражать пению других птиц. Пищей служат различные семена, но К. не приносит ощутительного вреда, так как ест преимущественно семена сорных растении. К. легко приручается и живет в неволе, ее очень часто держат в клетках. На крайнем Севере ее заменяет близкий вид (A. flavirostris s. montium), отличающийся особенно желтым, лишь на конце черным клювом и черноватыми ногами, на больших маховых буроватые и белые каемки, надхвостье беловатое, у самца красноватое.

Н. Кн.

Коносамент

Коносамент или грузовая роспись (нем. Konnqssement, англ. bill of lading, сокращенно B/L; франц. connaissement, police de cargaison, nolissement; итал. conoscimente, polizza di carico) — в морской торговле документа, которым шкипер удостоверяет, что принял от погрузителя известный груз и обязывается выдать его лицу, которому груз адресован, под условием получения провозных денег (фрахт), если последние не уплачены в гавани отправления. Некоторые законодательства (франц., бельг., голл., португ.) требуют, чтобы К. был выдан в течение 24 часов по окончании нагрузки. К. обыкновенно выдается в нескольких экземплярах, при чем одни законодательства (герм., англ., исп., финлянд.) предоставляют усмотрению сторон определить число экземпляров К., другие же (франц., бельг., голл.) устанавливают минимум их в 4. Русское законодательство требует, чтобы К. был составлен по меньшей мере в двух образцах, из которых один, подписанный шкипером, выдается отправителю товара, а другой, подписанный как шкипером, так и отправителем, остается на корабле как грузовой документ. Содержание К. определяется русским законодательством лишь в уставе таможенном, следов. — в интересах фискальных. В К. должно быть означено: имя погрузителя или отправителя и кому товар адресован; место, откуда товар отправлен и куда к выгрузке назначен; имя корабля и шкипера; качество каждого товара, в каждом месте содержащегося; количество каждого товара; цена фрахта. Иностранные законодательства, а также финляндское, имеющие в виду прежде всего юридические отношения между шкипером, погрузителем и адресатом товара, требуют еще означения знаков нагруженного товара и числа выданных экземпляров К. При скудости законодательных определений, в русской морской торговле приняты общие начала, утвердившиеся в практике других стран. К. может быть именной или на предъявителя (последнее не допускается законодательствами герм. и финл.); именной К. может быть передаваем по передаточной или бланковой надписи. К. рассматривается как представитель груза; отчуждение (заклад) его считается равносильным отчуждению (закладу) самого товара. Русская судебная практика признает, что К. дает своему владельцу лишь право на получение товара, но не устанавливает права собственности и не служит безусловным доказательством против третьих лиц.

К. развился из средневековой практики, существовавшей на Средиземном море: корабельный писец, обыкновенно сопровождавший корабль, составлял всем принятым грузам роспись и отдельным отправителям выдавал из ее выписи, которые они пересылали своим адресатам, для легитимации их перед шкипером. С течением времени выпись из росписи развилась в самостоятельный документа, подписываемый самим шкипером (или, в крупных пароходных предприятиях — особо уполномоченными лицами). Правильному держателю К. (дестинатор), в обмен на К., шкипер обязан выдать в гавани назначении груз. Для этого достаточно предъявления одного лишь экземпляра К. Если за получением груза явятся несколько правильных коносаментодержателей, то шкипер должен сложить товар на хранение у того, кого для этой цели изберут сами товаровладельцы или назначит подлежащая власть, а спор между держателями К. передается на рассмотрение суда. При коллизии прав нескольких правильных коносаменто-держателей преимущество отдается тому из них, к которому К. раньше перешел от общего их правопредшественника. К., и только им, определяются юридические отношения между собственником корабля и получателем груза. Условия договора перевозки (цертепартия), заключенного между собственником корабля и грузоотправителем, не обязательны для грузополучателя, если они не включены в К. Строгая ответственность собственника корабля обыкновенно смягчается оговорками в К. (напр., о тюке — «содержание неизвестно», о бочке с жидким содержимым — «без ответственности за целость»). Герм. торговое уложение прямо упоминает о таких оговорках.

В последние годы появился новый вид К., еще не воспринятый законодательствами — так наз. передаточный К. (durchgehendes Konnossement. through-bill of lading). Выдающий К. обязывается доставить данный груз в известную гавань, но на свой корабль принимает лишь часть его, для перевозки же остальной части обязывается от себя нанять чужие суда, которые могут быть и поименованы. Ответственность по такому К. несет обыкновенно собственник того корабля, на котором груз фактически перевозится. К. имеет и значение таможенного документа. На все товары, привозимые из за границы в порты Белого, Балтийского, Черного и Азовского морей, должны быть представлены в таможни К.; отсутствие К., несоответствие их установленным правилам или оказавшемуся по досмотру товару влечет за собою штраф (акциденция), в размере 10 коп. с пошлинного рубля. Не требуется представления К. на товары, происходящие из владений турецких в Европе и Азии и привозимые на кораблях в черноморские, азовские и дунайские порты, а также на товары, принадлежащие шкиперу, экипажу или пассажирам. К. подлежать оплате простым гербовым сбором в 10 коп. за каждый лист. Означение в К., откуда и куда груз отправляется, указывает и на национальность груза, которая нередко отлична от национальности корабля. Этим может быть предотвращен захват груза крейсерами или каперами.