Энциклопедия пиратства
Шрифт:
Чтобы ни случилось, они обходятся друг с другом гуманно, никто не ворчит и не говорит „я выполняю больше работы, чем он“. Утром, часов в десять, кок ставит на огонь котел, чтобы сварить засоленное мясо в пресной воде, а за неимением таковой, иногда и в морской. Одновременно он варит просо, измельченное до размеров вареного риса, затем берет немного жира из котла с мясом и добавляет в котел с кипящим просом, как только кушанье готово, он раскладывает все по блюдам. Экипаж собирается около дымящихся блюд по семь человек на каждое. Капитан и кок подчиняются на корабле общему закону, то есть, если случится, что их блюдо покажется кому-нибудь лучше, чем у других, то каждый имеет право поменять его на свое, то же правило касается и офицеров. Тем не менее, несмотря на это, капитан авантюристов пользуется авторитетом среди своей команды,
Ибо авантюристы подчиняются ему безоговорочно с того момента, как сами его выбрали. Но случается, что он им чем-нибудь не нравится, тогда они сговариваются между собой высадить капитана на необитаемом острове, оставив ему его пистолеты и саблю; а затем через семь или восемь месяцев, если возникнет такая необходимость, приплывают посмотреть, жив ли он еще.
Обычно флибустьеры готовят еду на корабле два раза, когда у них вдоволь провизии; в другом случае только один раз. Перед тем как сесть за стол, они горячо молятся. Французы как католики читают главы из книги пророка Захарии, англичане как реформисты читают главы из Библии или Нового завета и произносят наизусть псалмы.
Когда авантюристы замечают на горизонте какой-нибудь корабль, они моментально бросаются за ним в погоню, разворачивают в нужном направлении пушку, каждый готовит свое оружие и порох, за которыми он сам следит в течение всего времени плавания. Что касается пороха для пушки, то он покупается для пользования всего экипажа; иногда капитан ссужает им свою команду, и тогда, если удается взять порох среди прочей добычи при захвате вражеского корабля, экипаж освобождается от уплаты за него. Если вдруг они обнаруживают в море испанский корабль, то они неистово молятся, как будто речь идет о настоящей мировой войне, и просят Бога послать им победу над ненавистными испанцами и побольше денег; после этого все занимают боевую позицию, опершись животом о борт верхней палубы и приготовив оружие; только рулевой по-прежнему стоит на своем посту, ведет корабль в сторону врага и управляет парусами с помощью двух или трех матросов. Изготовившись таким образом, они при сближении с испанским кораблем берут его на абордаж, молниеносно перебираются на него, не обращая внимания на стрельбу, и где-то меньше чем через час корабль обретает себе нового хозяина.
После приведения в порядок захваченного судна приходится думать о раненых с двух сторон и о том, чтобы высадить врагов на землю, и если судно богатое и стоит того, чтобы его сохранили, то они берут курс на обычное место своего убежища, которым для англичан служит остров Ямайка, а для французов — остров Тортуга. На захваченном корабле располагается треть экипажа флибустьеров, и никто не имеет никаких привилегий решать, кому идти на новый корабль. И тем более никто не может назначить себя его капитаном. Для решения таких вопросов тянется жребий, и тот, на которого он выпадает, уже не может отказаться от выбора судьбы, даже если ему это отвратительно, кроме тех случаев, когда он болен или испытывает недомогание; тогда больного должен заменить его матрос или компаньон.
Когда все благополучно добираются до места своего пристанища, то в первую очередь (и это важно отметить) платят оговоренную сумму вознаграждения губернатору, затем выплачивают причитающиеся суммы хирургу, калекам и капитану, если тот покупал что-нибудь для команды за свои деньги. После чего перед тем, как поделить все остальное, члены экипажа обязаны принести все, что им удалось добыть, включая мелкие вещицы стоимостью в пять солей; затем их заставляют положить руку на Новый завет и поклясться в том, что они ничего не украли. Если кто-нибудь бывал уличен в ложной клятве, то он лишался своей доли добычи в пользу остальной команды или ее отдавали в виде дара какой-нибудь часовне. Наконец каждый получает свои деньги, а если удавалось захватить на этот раз драгоценности, то их продают на аукционе по самой большой цене, а вырученные от продажи деньги также поровну делятся на всех. Что касается всякого добытого скарба и товаров, то для их дележа команда разбивается на несколько групп по шесть или десять человек в зависимости от ее численности. После чего из этих товаров делается столько лотов, на сколько групп разбился экипаж; и каждая группа дает какую-нибудь свою метку некоторому выбранному всеми распорядителю, причем он не знает, какая метка принадлежит какой группе его товарищей; затем распорядитель в произвольном порядке раскидывает метки по разным лотам. Каждый лот затем делится уже своей группой между собой, используя аналогичный способ деления „большого лота“ на более мелкие по числу человек в группе.
Когда, наконец, вся добыча полностью поделена, капитан может оставаться сторожить свой корабль, если хочет, но никто не возвращается на корабль, пока не потратит все деньги; для этого не требуется много времени, так как в играх, женщинах и кутежах не бывает недостатка.
Так авантюристы прожигают свою жизнь; когда же деньги кончаются, они вновь принимаются за поиски добычи, и иногда с трудом наскребают средства на покупку свинца и пороха. Среди них многие остаются должны хозяевам кабаков. Когда на остров прибывают корабли из Франции и среди них какой-нибудь корабль искателя приключений, то кабатчики пользуются этим случаем, чтобы покрыть свои расходы за счет очередного авантюриста, швыряющего деньги направо и налево без счету, пока он не оказывается и без денег, и без кредита; тогда он снова грузится на корабль, заботясь только о том, где бы ему почистить подводную часть своего плавучего жилища и, вообще, привести его в порядок.
Местами, которые флибустьеры облюбовали себе для этих целей, служат маленькие острова под названием Южные Кайкос, расположенные вдоль вытянутого берега острова Куба. Они вытаскивают корабль на берег и развлекаются охотой на черепах; питаясь исключительно нежным черепашьим мясом; они поправляют свое здоровье, подточенное бесконечными кутежами. Если они не останавливаются на этих островах, то плывут дальше к островам близ Гондураса, где могут найти все, что пожелают, и среди прочего — множество прекрасных туземных женщин. Они плывут также на остров Бока-дель-Тауро, к берегам Кастиллии-дель-Оро или Золотого острова, Картахены, Санто-Доминго и сотне других мест, которые можно еще долго перечислять.
После поправки своего здоровья, приведения в надлежащий вид своего корабля, отдохнув и развлекшись, они начинают подумывать о новом путешествии в открытое море за добычей и приключениями и осуществляют его так, как я описал выше».
По рассказам Эксквемелина мы можем представить себе, как жили наиболее известные капитаны флибустьеров. [34]
ПЬЕР БОЛЬШОЙ, ИЛИ МУДРЕЦ
Уроженец Дьеппа, этот моряк прибыл в «Индию», чтобы заняться торговлей; но он быстро понял, что в здешних морях торговля ведется с помощью пушечных выстрелов. Тогда он оборудовал свой корабль — почти каноэ, похожий на будущие люгеры, — четырьмя небольшими артиллерийскими орудиями и экипажем в двадцать восемь человек и, имея на руках или нет, никто этого не знает, патент корсара, отправился на поиски удачи в многочисленные проливы между сотнями островов.
34
Эти биографии являются отрывками, сделанными в соавторстве с редактором издательства «Современная книга» Амио-Дюмоном, из нашей книги «Такими были корсары и флибустьеры», к которой я отсылаю тех, кого интересует история губернаторов острова Тортуги и других.
Проходили дни, но никакая добыча не плыла к ним в руки: единственным результатом выбившего их из сил курсирования между островами явилось истощение запасов продовольствия; воды, конечно, было вдоволь, но это была морская вода, со всех сторон окружавшая бедное старое «корыто».
Наконец около мыса Тибурон, у самой западной точки острова Санто-Доминго, показалось несколько испанских галионов. Но они были слишком хорошо вооружены, полуголодный экипаж «корыта» не решался напасть на них.
Пока моряки совещались между собой, сигнальщик оповестил их о появлении на горизонте еще одного корабля, который не уступал в размерах предыдущим, а даже наоборот.
— Тем лучше, — воскликнули хвастуны, — тем больше будет наша добыча.
И окрыленные надеждой они бросились за ним в погоню.
Но их отвага, бьющая через край вдали от противника, начала стихать так же быстро, как сокращалось расстояние между кораблями. Пьер из Дьеппа, — который уже к тому времени получил прозвище Большой, — заявил всем, что принятое решение о нападении на испанский корабль будет выполнено и что он уверен в успехе: