Энциклопедия русских суеверий
Шрифт:
В. Даль дополняет, что Адамовы детки — «все люди в смысле грешников» <Даль, 1880>.
АЛБАСТА, ЛОБАСТА, ЛОБОСТА, ЛОПАСТА — русалка, шутовка; водяниха.
«Тута камышами по ночам албаста шатается» (Перм.); «Глядь, ан за ериком-то девка — знать лобаста — нагишом, чешет голову, а волосы то длинные-предлинные, a тело-то лохматое-прелохматое; да как захохочет, да в ладоши ударит — они и пуще того
Слово «албаста», по-видимому, заимствовано из тюркских языков. У татар и киргизов албаста (албасты, албосты) — злой дух.
В Астраханской и Вятской губерниях албасту описывали как русалку, но русалку «страшную». Это отталкивающего вида нагая женщина с огромными грудями и длинными космами волос. Как и русалка, албаста обычно сидит у реки или озера на камне, расчесывая распущенные волосы. При появлении человека бросается в воду и исчезает.
Лобаста, лобоста, лопаста — несколько измененное название той же «страшной» русалки. Эту русалку, которую во многих районах России отождествляли с водянихой, лешачихой, болотницей, в Терской области описывали так: «лобаста — нагая женщина большого роста, весьма полная», «с громадными, приблизительно в аршин, отвислыми грудями, закинутыми иногда через плечи на спину, и с косами, достигающими до земли. <…> Она живет в больших болотах, озерах и омутах. Своим видом она наводит страх на людей, и, кроме того, захватывает людей, проходящих мимо ее жилища, затаскивает в болото и щекочет сосками своих грудей, щекочет иногда до смерти» <Зеленин, 1916>.
Щекотка — излюбленное «занятие» лесных и водяных духов. Тем не менее вышеописанный ее способ не характерен для севернорусских или великорусских поверий.
В некоторых районах Средней и Нижней Волги (в Саратовской, Астраханской губерниях) лобосту описывали как женщину огромного роста — «величиной от неба до земли».
Тело ее — серая масса, голова косматая, с оскаленными клыками, руки очень длинные, пальцы скрючены. Лобоста появляется в бурю. Она возникает из тучи, оглушительно смеется. Встреча с нею гибельна.
«Страшная» албаста-лобоста скорее всего отголосок распространенного у многих народов образа богини плодородия и неуправляемой стихии природы; от нее зависят и жизнь и смерть человека.
Так, у татар албасты (албасти) — огромное, устрашающее существо. Она губительна для рожениц, может задавить насмерть. Альбасти (альмасти) таджиков, как и албосты турков, киргизов (очень большого роста, со спускающимися до земли руками), — дух, опасный для родильниц и новорожденных. Однако, по поверьям, подобное существо не только вредоносно, но и необходимо для появления ребенка на свет.
Также двойственна, по представлениям алтайцев, тувинцев, албасты (женщина с длинными волосами, без спины). Она может не только приманивать человека, вселяться в него, но приносит удачу в охоте и кормит охотников из длинных, забрасываемых за плечи грудей <Дьяконова, 1976>.
Лобоста Астраханской и Саратовской губерний отдельными чертами своего облика напоминает албасты татар и киргизов. Но это не обязательно заимствование. Такие образы могли возникнуть у разных народов независимо друг от друга. Высокий рост, «руки до земли», гипертрофированные, иногда закидываемые за плечи груди — их повторяющиеся, характерные черты.
Длинноволосая, с огромными грудями русалка, именуемая албастой, очевидно, тоже связана с плодородием и деторождением (см. РУСАЛКА, УДЕЛЬНИЦА), что, правда, почти не отражено в поверьях XIX–XX вв., где албаста чаще всего просто «появляется — исчезает» у воды.
АЛБАСТЫЙ, ЛОБАСТЫЙ, ЛОПАСТЫЙ — леший.
По общераспространенным поверьям, леший нередко предстает стихийным духом, он может быть огромного роста, обычно появляется вместе с бурей и ветром. Властен он и над жизнью человека, откуда, возможно, и его общее с албастой-лобастой название, отмеченное в Вятской губернии. В некоторых районах Урала наименование «лопастики» (от «лопаста», «лопастый») распространилось на всю нечистую силу и, в частности, на чертей: «Не наше дело попов судить, на то лопастики есть».
АМБАРНИК, АМБАРНЫЙ (АНБАРНЫЙ) — нечистый дух; домовой, живущий в амбаре.
Амбарник — дух амбара, его «хозяин». В отличие от других духов крестьянских хозяйственных построек — например, от дворового, банника, — представления о нем расплывчаты, а сведения, полученные от крестьян (Арх., Печ., Яросл.), немногочисленны и отрывочны.
В некоторых губерниях России девушки, отправляясь к амбару во время святочных гаданий, слушали, как ведут себя его сверхъестественные обитатели. Встав возле амбара, они приговаривали: «Суженый-ряженый, приходи рожь мерять!» Если после этого слышалось, что в амбаре сыплют зерно, то считали, что гадающая выйдет замуж за богатого; если же чудилось, что пол метут веником, ее ждало замужество за бедняком.
В единственной известной пока быличке о святочных гаданиях, где сверхъестественный обитатель амбара прямо назван амбарником, он предстает существом чрезвычайно опасным: «Девки побежали к анбару в Святки (гадать. — М. В.), очертились, как полагается. А тут один мужик хотел попугать девок. Пойду, говорит, в анбар запрусь да нашепчу им всяко много. Пошел, заперся, а девки прибёжли к анбару под замок и слышат, там кто-то приговаривают: „Лучку мну, в корзинку кладу. Ножку мну, в корзинку кладу. Головку мну, в корзинку кладу“. Девки прибежали в деревню и рассказали мужикам, что слышали. А утром открыли анбар, а тамотки того мужика скрутило. Отдельно ножки, руцки, головка, все, как девки слышали. Захотел попугать, самого скрутило» (Арх.) <Черепанова, 1996>.
Нередко в роли вопрошаемого о будущем амбарника выступает оживотворяемое содержимое амбара: если под Рождество приложить ухо к замку амбара — услышишь, как говорят между собою рыбы, лежащие там (колымчане хранят в амбарах улов). «От них услышишь всю судьбу» (Колым.) <Шкловский, 1892>. Гадая под Новый год, девки кричат у амбара: «Туша, покажи уши!» После чего, резво выскочив из амбара, за ними гоняется поросячья тушка (Петерб.).