Энциклопедия русской жизни

Москвина Татьяна Владимировна

Одна и та же болезнь может прикончить и святого, и тирана – поскольку у них имеется обыкновенное человеческое тело. С кровью, эпидермисом, железами внутренней секреции и прочей многочисленной и тленной требухой.

Вот в такую пучину мудрых банальностей привело меня известие о болезни известного предпринимателя, совершенно мифической личности с очень-очень русской фамилией. Наименование «предпринимателя» он носит по праву, поскольку в самом деле постоянно что-то предпринимает.

Его генетическая программа настроена на беспрестанную лихорадку. Он купил столько средств массовой информации, что нет никакой возможности и смысла ими управлять. Такое количество информационного пространства развивается уже по законам больших чисел и не поддается регуляции. Он провел в жизнь такую массу политических решений, что они самоуничтожились в давке воплощения. У него столько денег, что денег у него, собственно,

и нет. А есть вихри огромных мятущихся и обезумевших нолей. А ноль бесконтролен и коварен по своей природе… И все эти кондитерские излишества оказались бессильны перед простеньким вирусом гепатита.

И вот он, движимый мятежным хитроумным духом, воображающим в ослеплении своем, что может разыграть жизнь как шахматную партию, прискакивает из больницы на пресс-конференцию. Видим мы желтенького нездорового человечка и с несколько изумленной веселостью говорим: «Э-э… да ты, братец, такой же, как мы все, костяной да жильный… а звону-то что было…»

И хочется не грубо браниться, а спеть известному предпринимателю что-нибудь душевное и задумчивое, например из репертуара Кости Кинчева: «А ты хоть раз попробуй, посмотри на себя – что успел ты сделать? И кто этому рад?»

Так что бренность, товарищи, многолика. И болеть тоже иногда можно. Главное – надо при этом затаиться, как умеют животные или дикие люди. И ни в коем случае не попасть со своей хворью в телевизор.

К эфиру на глазок да к людям на язычок. Оно не к здоровью будет, точно говорю.

октябрь

Главный художник

Борьба с творчеством Церетели переносится из Москвы в Петербург

Читаю я интервью Главного художника города. Один корреспондент спрашивает его с редкой для Петербурга прямолинейностью: господин Главный художник, будет ли на Малой Садовой улице воздвигнут бюст Ивана Шувалова работы Зураба Церетели? На это господин Главный художник отвечает, что задачи, стоящие перед современной скульптурой, чрезвычайно трудны, поскольку историческая среда города требует особенно внимательного подхода. По всему видать, что человек терпеливо приуготовился к долгому и сложному вранью. В конце концов, однако, с некоторой удрученной раздражительностью господин Главный художник вымолвил, что бюст, господи ты боже мой, такой маленький, а Зураб Церетели такой авторитетный, что непонятно, зачем средства массовой информации вечно все драматизируют.

Так и слышишь бессмертный вопль гоголевского Городничего: «…щелкоперы, бумагомараки!» Куда суются, о чем чирикают? Не видят разве – заруба идет, тяжелая, кровавая заруба. Настоящие люди настоящие деньги делят. Нет, опять надо вылезти с этим Церетели, чтоб он был здоров. А главное: не один ли им черт, кто сварганит этот никому не нужный бюст никому не ведомого Шувалова, про которого даже люди с тремя высшими образованиями помнят только то, что

Неправо о вещах те думают, Шувалов,

которые стекло чтут ниже минералов!

(М. В. Ломоносов)

И что, стало быть, даже великий Михайло Ломоносов время от времени кому-то из вышестоящего начальства чесал пятки в рифму. Конечно, нам он этого не завещал, а завещал упорно рождать «собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов». Один такой быстрый разумом Невтон по имени Марат Гельман несколько лет возглавлял велико-московскую борьбу с творчеством самого Зураба Церетели. Жизнь его была полна: он составлял петиции, сочинял прокламации, возглавлял акции, реакции энд инсталляции. Пламенное сочувствие всего мыслящего пролетариата идолоборческим трудам галериста Марата Гельмана портил только тот грустный факт, что в качестве ценностной культурной единицы борющийся равнялся противнику. Гельман был, увы, при всей своей пылкой любви ко всему хорошему – свободе, демократии, американским фондам и виски с содовой, – таким же раздутым пустым местом, как и Церетели. Москва проиграла борьбу с Церетели. Петербург не способен даже ее начать. Вообще, глядя на наш город, неутомимые слуги дьявола должны умереть от скуки. Кого тут прельщать и заманивать, с кем сражаться, когда люди спят на ходу? Да если б завтра объявили, что на месте Медного всадника будет воздвигнута конная статуя Александра Невзорова, и то бы мало кто вздрогнул.

Да, прав господин Главный художник города, и необычайно трудны задачи, стоящие перед современным скульптором! Необычайная трудность задачи состоит в осознании необходимости временного самоупразднения. Не нужны нам современные скульптуры – ни работы Церетели, ни работы никого. Нам нужно наладить простейшие системы жизнеобеспечения и добиться нормальной оплаты за добросовестный труд. Все остальное – в порядке индивидуального подвига. Пластические формы искусства очень уж неумолимо связаны с духом времени. Не бывает так, чтобы героическое и талантливое время рождало бездарную

скульптуру и наоборот. Наше время отличается бездарностью и безвкусицей всех публичных видов проявления, оттого все скульптуры нашего времени безвкусны и бездарны – просто порождения Церетели по бездарности ярче и грандиознее прочих. У каждого человека в жизни есть хотя бы небольшой период, о котором он хотел бы несколько подзабыть или, по крайней мере, не ставить ему памятника. Нашему времени тоже следовало бы проявить инстинктивную осторожность и не запечатлевать свою бездарность в бронзе и мраморе, а использовать более летучие и тленные материи.

Впереди зима. О том, что случится зимой, знают травматологические отделения наших больниц. Падая на улицах города, покинутых дворниками еще при первых звуках свободы, людишки станут ломать руки и ноги, разбивать челюсти и черепа. Но тепло и светло будет в гостеприимном доме знаменитого скульптора Зураба Церетели! Сколько будет приносимо и съедаемо, сколько пето и пито за здоровье мудрейшего из монументальных пропагандистов! Много, много славных мужей видел сей дом!

Не правда ли, господин Главный художник города? Да знаю, знаю я, что вам об этом ничего не известно. Зато мне известно, что крепок и грозен будет череп просветителя Ивана Шувалова, стоящий в виде бронзового бюста на Малой Садовой улице.

Ничем не прошибешь!

ноябрь

P. S. Бюста Ивана Шувалова работы Церетели на Малой Садовой не появилось. Он возник в другом месте.

Не тормози, выборни

Плюсы и минусы многопартийной системы

Не первая зима на волка. Как в прошлый раз выборнули, так и сейчас выборнем. Жизнь – авантюрный роман. Сегодня русский исторический роман, который мы читаем, открыт на главе «Выборы в Государственную думу».

На мой не оригинальный вкус, список партий, желающих спасти Россию на момент 1999-го, выполнен в излишне гротескной манере, присущей неопытным юмористам. В названии большинства политических партий нет и намека на политические стремления данной партии. Мало кто обладает четким структурным мышлением Виктора Анпилова, объяснившегося коротко: «Коммунисты России – за Советский Союз». Хорошо, величаво, трагично. Дескать, врагу не сдается наш гордый «Варяг». Никакой жеваной промокашки про единые дома всего отечества под яблонями.

А что снится организаторам Консервативной партии России, какие консервы – образца 1913-го, 1937-го, 1968-го или 1985 года? Чей образ вдохновляет лидера этой партии, выступающего под ослепительным именем Лев Убожко? Что-то слышится родное в этих звуках. Все мы отчасти львы и немножко убожки. Это, что ли, будем консервировать?

Чересчур стихиен политический театр России, нет опытного руководителя, который бы позаботился о распределении амплуа, о репертуаре и о звучных псевдонимах для актеров. Существуй такой руководитель, он бы непременно выпустил в жизнь партию, заявляющую, что отечества у нас давно нет, а Россия – мировая помойка, которую следует расчленить на улусы, где должно насадить преступность, отменить пенсии, прекратить культуру, унизить достоинство граждан и плевать на закон в целях воцарения хаоса. Назвать партию можно коротко и стильно: «Враги России». На этом фоне остальные партии обретут ясное и светлое лицо. Друзья России грудью встанут на защиту России. Тонны слащавой демагогии про спасение Отечества и усиление законности будут восприниматься как песня героического соловья. А покуда всем, обещающим навести порядок и заодно искоренить преступность, хочется интеллигентно сказать: «Балалайка ты бесструнная! Ты ведь знаешь, что преступность искоренить нельзя. А всякий порядок – временная усталость хаоса. Но ты можешь поработать над своим куском жизни и улучшить его. Можешь ты внятно объяснить, каков ты есть и как собираешься работать?»

Ну да, разбежались они объясняться. Фигурируют же второй раз подряд в избирательном списке партий мистические «Женщины России», про которых известно, что они, вот, с виду во всяком случае, являются женщинами, живущими вроде бы в России. Это и есть их платформа, на основании которой они рвутся на подмостки отечественного политтеатра, заверяя, что женщина может то же самое и даже лучше.

Разные женщины живут в России. С некоторыми я бы на одном поле мечтать не села. Общность физиологии меня совсем не вдохновляет. Достоинства обоих полов одинаковы – различны пороки и несовершенства. И спорить с тем, что многие женщины в состоянии достичь уровня гадючести, необходимого для успешной государственной деятельности, не приходится. Достигают. Например, врут женщины гораздо убедительней мужчин. У тех пот льется, глаза бегают (см. Скуратова и Кучму). А эти мелодичным голосом тра-та-та, тра-та-та, и не заметно ничего. И действительно, пущай для разнообразия стрекочут про наведение порядка наравне с мужчинами России. Картинка поживей будет.