EndGame
Шрифт:
– А что стало с телом Рассохина? Наверняка ведь тоже заморозили до лучших времён?
– Распоряжение на этот счёт действительно было, только от него самого мало что осталось. Тело расчленили, после чего залили кислотой в ванной. Настолько мощной, что та проела даже эмаль. Клянусь, это правда!
– Очень жаль, – вздохнул я. – Плохо, когда за тебя делают твою же работу, но уже ничего не исправишь.
Теперь стало ясно, почему Элли сохранила отличительные семейные черты Рассохиных, при этом походя на своего непутёвого отца. Только взглянув на её внешность по-новому, до меня
– Что ты теперь намерен со мной делать? – после затянувшейся паузы поинтересовался Эдуардыч.
– Очень хочется тебя прибить прямо на месте, – признался я. – Но боюсь расстраивать дочурку. А чтобы она снова вернулась на этот свет, придётся тебе тряхнуть стариной.
– Нет, я не могу вернуться! – замотал он головой. – Меня там убьют!
– Поверь мне, помирать на Родине гораздо удобнее. Неужели не стосковался по России-матушке?
– Не настолько, чтобы ради сантиментов совать голову в пасть льву!
– Не облагораживай этих ублюдков, – поморщился я. – Какие к дьяволу львы, крокодилы они бесчувственные. И, кстати, моими стараниями это теперь вымирающий вид. Скоро их всех можно будет в Красную Книгу заносить…
Нашу милую беседу прервал громкий женский вопль, раздавшийся со стороны внутренних помещений забегаловки. Спустя пару мгновений к стойке выскочила миловидная восточная девушка в коротком платье. Продолжая тонко верещать на одной испуганной ноте, она рванула прочь с приличной скоростью, на зависть любому спринтеру.
– И что же ты делала в мужском сортире, красавица? – задумчиво проговорил я ей вслед.
– А что там? – встрепенулся старик.
– Говорю же, грязно, – проворчал я, поднимаясь. – С тобой очень хотели пообщаться ещё двое наших соотечественников, но у нас вышел диспут, кто же пойдёт первым. Мои доводы оказались убедительней, и только поэтому ты до сих пор жив.
– Они уже здесь?!
– Чисто технически – да, хотя их души наверняка успели прибыть по назначению. Пойдём отсюда, а то сейчас начнётся…
Недоумевающий бармен как раз отправился смотреть, что же так напугало миловидную посетительницу со странными привычками, поэтому наши посиделки следовало продолжить в другом месте. Более спокойном.
– Как вы все меня нашли? – сокрушённо вопросил Эдуардыч, засеменив следом.
Чтобы не утопать по щиколотку в мелком песке, здесь были расстелены специальные тропинки из связанных между собой досочек. Я выбрал ту, что вела прочь от пляжа, и потянул спасённого врачевателя за собой.
– Уж не знаю, где ты прокололся, но мне о твоём местоположении сообщил мой личный дьявол-хранитель.
– Кто-кто?
– Сам не знаю. Таинственная личность, которой выгодна моя деятельность. Видимо, у него какие-то тёрки с «БУЛАТОМ», вот и решил разгрести жар чужими руками. Преимущественно, моими.
– Они-то здесь при чём? – притормозил от таких новостей старик.
– А, ты ж не в курсе… – я хлопнул себя по лбу. – Неуловимые убийцы игроков, которых вы якобы искали, на самом деле всё время являлись вашими же нанимателями. Да-да, те самые «Призраки», чтоб им всем дружно икнулось. И вашу группу устранили они же, когда поняли, какой пробы вы для них снесли яичко. Вот такие дела...
– Не понимаю… Зачем им всё это?
– Естественно, ради сверхвыгоды, будь она неладна… Прав был дедушка Маркс, но он и представить не мог того размаха, с которым будут работать в будущем.
– Какая в этом может быть выгода?! – он едва не сорвался на крик.
– Тише будь, – погрозил я ему пальцем. – Мы и так тут смотримся весьма подозрительно, не нужно привлекать к нам лишнее внимание. Что касается выгоды, достаточно просто сравнить их прошлогодние расценки с нынешними. Разница колоссальная, вдобавок, сейчас не осталось серьёзных кланов, которые не пользуются услугами безопасников. Хотя, по сути, пострадавших было не так много в пересчёте на всю гигантскую аудиторию. Зато теперь они натурально купаются в деньгах, даже парочку дочерних фирм открыли для более мелких игровых группировок, чтобы весь рынок охватить.
Позади нас нарастал многоголосый шум испуганных людей, увидавших в туалетных кабинках воплощение своих ночных кошмаров. Тоже мне, нашли из-за чего переживать – пара часов тщательной уборки, и можно снова ими пользоваться.
– Это всё бред сивой кобылы! – возмутился Эдуардыч, хоть и гораздо тише. – Цены взлетели везде, а у них, между прочим, тоже были потери среди клиентов.
– Не самых крупных, – заметил я. – Они не могли не принести кого-то в жертву, иначе их безупречная репутация вызвала бы подозрения. Вся ставка была на неуловимость мистических убийц, чтобы никто не чувствовал себя в безопасности. Власти были в курсе технологии, но громогласно объявить о том, что голограммы могут представлять опасность, у них не хватило духу.
– Голограммы? – нахмурился старик.
– Ох, как же многого ты не знаешь… Но про это я чуть позже подробно расскажу. Пока меня интересует работа вашей группы. Анна упомянула какого-то «дикого» программиста, приставленного к вам от нанимателей. Кто он такой?
– Его звали Гриша, – принялся вспоминать нейрохирург. – Он должен был помогать Георгию с наладкой пересаженного регистрационного чипа, но тот не подпускал его к личной информации подопытных. Когда стало ясно, что технология замещения личности работает без сбоев, Гриша взялся за взлом систем безопасности игры. Кое-какой опыт в этом у него уже имелся. Думаю, он был как-то связан с разработчиками программного обеспечения для капсул. Уж слишком много он знал. Для начала мы обкатали его программу на всякой мелочёвке, пока остальные размороженные обживались в игре, затем предполагалось взяться за крупные кланы.
– Внедрялась к новичкам Анюта?
– У неё это получалось лучше всего. Но Георгий строго-настрого запретил ей пользоваться доступом в личных целях. По задумке, никто не должен был пострадать, кроме тех, кто причастен к устранению конкурентов. Мы должны были искать любые следы – переписку, намёки, странные поисковые запросы. Что угодно,
– Да уж, то-то в «БУЛАТе» посмеялись…
– Я не могу поверить, что это именно они, – продолжать упорствовать старик.
– Однако, ты не пожелал воспользоваться их защитой, – напомнил я ему.