Энергеты всех стран объединяйтесь!
Шрифт:
Я тоже получил пару ударов в лицо и по корпусу, но пока никаких серьёзных повреждений у меня не было. Впрочем, Галкин тоже быстро оправился, став только злее. И в следующей сшибке пошёл на жёсткий размен, практически не защищаясь. Видимо, надеясь, что опыт и большее количество тренировок помогут ему выстоять и вырубить меня. К его большому сожалению, это прокатило бы с моим альтер эго, но против меня было бесполезно. Да, я согласился на размен, от души прикладываясь к противной морде Тимура, но удары, которые он пытался наносить в уязвимые места, типа висков и глаз, до цели не доставали. А когда я под один подставил лоб, едва не сломав ему кисть, Галкин понял, что погорячился. Особенно когда я развил
— По-гх-оди, — Тимур хлопнулся на задницу, выставив вперёд руку. — Сто-кхй! Ты победил.
— Понятное дело, — я подошёл ближе, удивляясь, насколько крепкие Юниоры, что не вырубаются даже после таких тяжёлых ударов. — Маловат ты ещё, со мной тягать… сука!!!
Я едва успел отпрыгнуть, когда опасная бритва прочертила мне полосу по груди, разрезая пиджак и рубаху. Подойди я чуть ближе или наклонись, удар пришёлся бы прямо в горло, но даже так мне не удалось избежать повреждений. Я почувствовал, как по телу бежит тёплая кровь, а Галкин уже стоял напротив, поигрывая оружием. Выкидуха — довольно подлое дело, но её главная опасность — это колющие удары. Воры обычно били ей в живот, и, если основные органы оставались не задеты, был неплохой шанс остаться в живых. Бритва же иное. Ей били по глазам, резали горло неожиданным взмахом, да и вообще, в негласном воровском рейтинге она считалась инструментом мокрушников. Тех, на ком клейма ставить негде. И, судя по выражению лица Тимура, оставлять в живых он меня не собирался.
— Что, зассал? — рассмеялся уродец каркающим смехом. — Становись на колени и тогда умрёшь быстро и без боли. Раз — и всё. В колодец!
— Ты хоть раз человека-то убивал? — я задал вопрос и тут же по глазам противника понял, что да, убивал. И, возможно, не раз. — Ну и гнида.
— Не тебе, падаль, меня судить! — Галкин сорвался на визг. — Ты, быдло, ничего не понимаешь!!!
— О Господи, избавь меня от этой клишированной тупости, — я демонстративно поморщился, не обращая внимания на льющуюся кровь и оружие в руке противника. — Этот штамп древнее говна динозавра. Ты что, возомнил себя принцем крови?! Да ты внук золотаря, выбравшийся из дерьма только с помощью своего папаши. Кто ты без него?! Ноль без палочки! Думаешь, эти уроды шестерят тебе, потому что уважают? Да вот хер! Им твой папаша платит! И боятся они его, а тебя презирают! Зуб на мясо, что как только твоего батю возьмут за задницу, а возьмут его обязательно, эти твари в ту же секунду сдадут тебя с потрохами. Ещё и соревноваться будут, кто быстрее забарабанит.
— Заткнись!!! — у Галкина окончательно сорвало крышу. — Заткнись, мразь!!! Ты сдохнешь! Сдохнешь!!!
— Ну так иди и убей меня, — я мерзко ухмыльнулся. — Внук дерьмочиста…
Этого уже Тимур вынести не смог и кинулся, целя бритвой в горло. Только вот я на протяжении всего нашего короткого диалога потихоньку смещался туда, где бросил свой портфель. И стоило противнику начать движение, подцепил и футбольным ударом отправил ему в ноги.
Галкин запнулся, но почти сумел удержать равновесие. Почти, потому что я тоже не стоял на месте. Как только он пошатнулся и отвлёкся, я ухватил его за руку с бритвой и тут же провёл классический бросок через бедро. А после резко крутанул руку, буквально выламывая её из сустава. Ну и для надёжности добавил несколько раз с ноги в голову. На третьем или четвёртом ударе Тимур затих, но я для надёжности саданул ещё пару раз. И лишь после этого опустил его, понимая, чего натворил.
Все трое упырей были живы, я специально это проверил. Но на этом хорошие новости для меня заканчивались. В возможностях партийного бонзы надавить на ментовку так, чтоб я оказался виноват, сомнений в этом не оставалось. Нужен был кто-то, кто сумеет переиграть ситуацию в мою пользу. И я даже знал, кто это, но обратиться к нему означало залезть в крупные долги, а я ещё прошлые не выплатил. Но и делать больше было нечего, не в бега же подаваться. Так что я достал телефон и набрал номер.
— Ты что-то прям сегодня неугомонный, — голос Тихомирова звучал устало, было ясно, что он ещё на работе. — Давай быстро, что там у тебя?
— Три тела, — я оглядел поле боя. — Живые, правда, но руку одному я сломал.
— А я тут при чём? — неподдельно удивился капитан. — Ты же не думаешь, что я буду тебя отмазывать?
— Все трое Юниоры, — я тяжело вздохнул, приваливаясь к стенке. — Из секции Виктора Михайловича. Тимур Галкин и его шестёрки. И да, они меня порезали. Несильно, но кровь ещё идёт. Думал, вдруг вам будет интересно.
— Сиди на месте, не двигайся, — тут же стал предельно серьёзным кэгэбэшник. — Скоро буду. Менты, если приедут, не сопротивляйся. Я быстро.
— Жду, — я положил трубку и окончательно сполз по стене. Меня начинало трясти. Стало холодно. Не так я представлял жизнь в стране Советов. Совсем не так.
Глава 13
— Понимаешь, почему я его отпустил? — мы с Тихомировым сидели на лавке, потягивая купленный им лимонад. — Или думаешь, что просто испугался?
— Да нет, — я пожал плечами. — Кто там у него отец? Инструктор обкома партии вроде. Не самая высокая должность. Но и вам с ним, и ему с вами бодаться неохота. Вот и получается, в ментовку этих идиотов не сдашь, папаша их одним звонком вытащит. Да и предъявить им особо нечего. Ну, подрались пацаны из-за девки, подумаешь. Разве что за бритву можно зацепиться, но уверен, даже если бы он действительно меня порезал, она бы пропала из дела.
— Ты говори, да не заговаривайся, — нахмурился капитан, а потом поморщился, будто вонючего клопа раздавил. — Но да, есть такое. Милиция с удовольствием пойдёт навстречу партийному функционеру, особенно если речь не идёт о тяжких преступлениях. Запомни, если речь идёт о партработнике, доказательства должны быть максимально весомые. Иначе их даже рассматривать не будут. Да и то не факт. Не любят в руководстве партии своё грязное бельё на люди выносить.
— Так, может, надо не к ментам, а в группу партийного контроля обращаться? — я пожал плечами. — Пусть порешают келейно, главное, чтобы результат был, а не спустили на тормозах.
— Вот смотрю я на тебя и думаю, а не засланный ли ты казачок? — Тихомиров говорил вроде в шутку, но глаза у него оставались серьёзными и буквально пронзали насквозь, отчего по спине побежали холодные капли пота. — Слишком много знаешь для дворовой шпаны. Песни пишешь, разные, драться внезапно научился. С корешами старыми порвал. Если бы анализы не подтвердили, что ты — это всё ещё ты, давно бы в другом месте с тобой разговаривали. А так, может, сам чего хочешь рассказать?
— Честно? — я постарался успокоиться. — Не очень. Но вы же не отстанете. С другой стороны, думаю, мы сможем помочь друг другу.
— Это уже интересно, — усмехнулся кэгэбэшник, но от меня не укрылось, что он был напряжён, как струна. — Чем именно?
— У меня большие планы, — дальше скрываться не имело смысла, но вываливать всё подряд я не собирался. — Скажем так, я не собираюсь всю жизнь прозябать на задворках. Но при этом понимаю, что одному проглотить доставшийся мне кусок нереально. Так почему бы не поделиться с родным государством и главным его охранителем? От этого все выиграют.
— Всё зависит от того, что ты предложишь, — пожал плечами Тихомиров. — Сам понимаешь, решение принимаю не я. Меня же больше интересует источник этого твоего… куска.