Энергеты всех стран объединяйтесь!
Шрифт:
Я пожал плечами и вышел из строя. В то, что наши приключения останутся для Михалыча тайной, я изначально не верил. Впрочем, в тотальную слежку всех за всеми — тоже. Скорее уж в чётко поставленную работу агентурной сети и контроль за данными МВД и средства наблюдения. Камеры никто не отменял. А уж на танцплощадке и в парке их хватало. Правда, тем же девчонкам, на которых напал маньяк, оно не помогло, но это не являлось поводом параноить.
— Ну что, демоноборец, рассказали мне о твоих подвигах. — Виктор Михайлович подвёл меня к большой груше, килограмм на двести весом. — Сработал неплохо, но, считай, тебе просто повезло. Шанса отбиться или сбежать от опытной Стаи у тебя меньше ноля.
—
— Ты жив, только потому что Стая молодая, — презрительно скривился Выгорский. — Я бы сказал, даже слишком молодая для такой наглой атаки. Щенкам всего пара дней от силы. И именно в этом твоё везение. Если бы Егерь не полез на рожон, подкопил бы опыт и силы, ты даже не понял бы, как тебя разорвали.
— А что это вообще за твари такие — Егеря? — я не упустил возможности узнать что-то новое, тем более от этого напрямую зависело моё выживание. — Я так понимаю, они изменяют и управляют животными. А чего ещё от них ждать?
— Как бойцы Егеря слабы в прямом столкновении, — принялся рассказывать тренер. — Но у них может быть один-два неприятных сюрприза. Скрытое оружие, какая-нибудь техника атакующая или даже волына. Огнестрелом они не брезгуют, уж поверь. И тебе стоит опасаться именно его, вряд ли у такого молодого Егеря будет что-то существеннее. Но в целом ты прав. Их основная сила — это именно Стая. Егеря тщательно пестуют её, увеличивая силу и боевую мощь. В целом в этом нет ничего необычного. Существует множество техник создания фамильяров и большое количество энергетов уже на кандидатском уровне заводят себе питомцев. Но, как и со всеми демоническими техниками, Егеря для развития своих тварей используют других людей. Думаю, догадаешься, как именно.
— Их жрут, — кивнул я, невольно вздрогнув. — Возможно, не только.
— Умный, — ухмыльнулся Выгорский. — И, если не хочешь стать добычей, давай работай. Обычно нет смысла учить техникам, пока курсанты не достигнут хотя бы первого разряда, но ты у нас весьма необычный случай. Не знаю, каким образом ты овладел «Лягушачьим прыгом», скорее всего, с помощью сатори, но в целом мне плевать. Главное, что при этом ты неосознанно оперируешь энергией. В минимальном объёме, но даже это для твоего ранга солидное достижение. Только не зазнавайся, до разряда тебе ещё далеко.
— Даже не думал, — легко соврал я, глядя на тренера честными глазами.
— Ну-ну, — тот скривился, мол, я тебя насквозь вижу, но больше никак комментировать не стал. — Поэтому мы возьмём то, что ты уже умеешь, и попробуем дать тебе хоть какой-то инструмент для самозащиты. Нормальный удар ты не потянешь, так что будешь тренировать толчок.
— А чем мне это поможет? — я немного удивился. — Нет, понятно, что оттолкнуть кого-то бывает полезно, но…
— Без но! — Выгорский положил ладонь на грушу и легко толкнул, отчего тяжёлый мешок взмыл в воздух, зависнув практически параллельно полу. — Смотря как толкнуть. Для большинства этого будет достаточно, а кому не хватит, так тебе уже ничто не поможет. Так что давай, вставай к мешку, вспоминай ощущение, которое возникает у тебя при «Лягушачьем прыге», и пытайся воспроизвести его при толчке. Для начала тысяча повторений тебе. Можешь музыку взять, чтобы настроиться, только наушники надень. Если у тебя нет — могу выдать. Мы часто так работаем.
— Буду благодарен, — действительно заниматься с музыкой было гораздо удобнее. Особенно если наушники хорошие и не мешают, с чем у меня были сомнения. На айподсы рассчитывать, конечно, было глупо, но в целом оказалось, всё не так плохо, как я представлял. Скорее даже наоборот, выданный гаджет меня весьма удивил, потому что это были наушники с костной проводимостью. Но, с другой стороны, где им быть, как не у конторы. Изначально военная технология, наверняка ещё и секретная. На гражданке о таких мой альтер эго даже не слышал. Но нельзя не признать, для занятий весьма удобная штука, хотя лично я предпочёл бы что-то с шумоподавлением. Хотя, может, в этом тоже был какой-то тайный смысл, мол, умей концентрироваться, даже если вокруг тебя хаос и паника.
Не скажу, что сразу получилось сосредоточиться, но всё же мне было не шестнадцать лет, морально я имею в виду и по жизненному опыту. Навык отключаться от окружения, концентрируясь на задаче, необходим каждому кодеру, иначе много не напишешь. Так что и сейчас я принялся тщательно анализировать свои ощущения при прыжке, даже пробежал пару кругов по не слишком сложной дорожке, делая упор на технику, а затем только подошёл к груше.
Поймать почти неуловимое ощущение движения энергии по ногам оказалось очень непросто. Ещё сложнее было его воспроизвести в руках. Я раз за разом толкал тяжёлый мешок, почти не сдвигая его с места. Но попыток не прекращал, даже не потому что Выгорский задал мне тысячу повторений. Просто тренер был прав в главном: хочешь чему-то научиться — паши как вол. Недаром кто-то из великих бойцов говорил, мол, я не боюсь того, кто знает тысячу ударов, я боюсь того, кто повторил один удар тысячу раз.
Кроме того, я не поленился в прошлый раз у Михи накачать на свой телефон нормальной музыки, то бишь хорошего рока, отечественного и не очень, а не самопального шансона, что слушал мой альтер эго. Меня воротило от всех этих гоп-стопов и прочих «посадил я фраера на нож». Пусть даже я и собирался заработать на том же самом блатняке быстрые деньги. Но оно то ли получится, то ли нет, мало ли о чём Шило хотел перетереть. А кроме того, я просто не видел других возможностей. Ждать же хотя бы полгода у меня желания не было. Хватит маме надрываться. Она дала мне всё, что могла, теперь моя очередь заботиться о ней.
И под бухающие басы незнакомых мне советских рок-групп я снова и снова пытался столкнуть с места тяжёлый мешок. И сам не понял, когда увлёкся этим процессом настолько, что перестал воспринимать окружающую действительность. И в сознание меня привёл лишь истошный визг Даши и дружный мат парней. И то лишь для того, чтобы я увидел, как медленно словно в слоу-мо тяжеленая груша падает прямиком на Сикорскую. Та самая груша, которую я последние полтора часа пытался сдвинуть с места.
Сделать я уже ничего не мог. Просто не успевал, как и все остальные. Ну, почти все. Когда мешок уже практически накрыл Софью, рядом словно из воздуха возник Выгорский, с лёгкостью удержавший падавший спортивный снаряд. А затем с абсолютной невозмутимостью закинувший слетевшее кольцо, за которое тот был подвешен на крюк. И, осмотрев обалдевших нас, скомандовал:
— Упор лёжа принять! — Мы дружно бухнулись на пол. — За каждый мат по сотне отжиманий. Всем! Семён, считай.
— Раз! — мы качнулись в едином порыве. — Два… три…
— Семь, девять, восемь… — Юниоры ребята крепкие, но только не когда после интенсивной тренировки тебе надо ещё под тысячу раз отжаться от пола, да ещё каждое повторение посчитать. — Семь, девять, девять… Восемьсот. Всё…
С последним словом я пластом рухнул на мат, стараясь отдышаться. В голове было пусто. Все мышцы тряслись, будто вместо них оказался холодец. Остальные были не в лучшей форме. Тренер не пощадил даже Сикорскую, но тут я был с ним согласен. Пусть лучше устанет физически и выкинет всякую дурь из головы, чем будет накручивать себя тем, что чуть не умерла. Чистая психология, никакого садизма. Ну и воспитательный эффект для остальных.