Енот-потаскун
Шрифт:
Ехал в сервис и думал обо всем. И о своей фразе.
Я очень хочу, чтобы у нас все получилось…
Я правда этого хотел. Чтобы получилось. Но вот что – «все»? Жениться на ней? Нарожать кучу детей? Прожить вместе всю жизнь?
Как бы разложить свои слова на атомы?..
Да, я не отрицал такую возможность. Но хотел ли? Пожалуй… пока еще только хотел захотеть этого по-настоящему, всерьез. Как-то так. Любое яблоко должно созреть.
Философ, мать твою!
Я приехал к Наташе вечером, после занятий. Как и обещал – злой и голодный, во всех смыслах. И оказалось, что она еще и готовить умеет. Мелочь, но приятно.
Магия. Как это вообще получается? Бокал вина – это же ни о чем. Я никогда больше не пил, если утром за руль. Но ощущение было такое, будто пьян только от того, что она рядом. Взгляды, слова, прикосновения – как будто случайные. До дрожи. И все с одним смыслом.
Ты – моя.
А ты – мой.
И желание – тоже до дрожи. Когда одновременно хочется смахнуть все со стола и взять ее прямо тут – грубо, жестко. И - подхватить на руки, отнести в комнату на диван, выпихнув за дверь чертова енота. И любить долго-долго, нежно-нежно. Всю ночь. До тех пор, когда сил уже не останется, но все равно будет мало.
Нет, грубо – нет. Не с ней. Иногда мне это нравилось, если девушка не возражала. Но только не с ней. Теперь-то я понимал, что произошло в тот самый первый день. И ее слова: «Извини, что так вышло. Я правда не хотела».
Каждый раз – как будто первый. Как будто умер и родился снова. Но со всем своим прежним опытом. Только для нее одной. Входить в нее – словно в прохладную морскую воду в жаркий день. Или в теплую с мороза. Как я вообще столько лет жил – без такого? Без нее?
Утром я проснулся, когда только начало светать. Осторожно поцеловал ее, встал, вышел на балкон, прихватив из кармана сигареты. Посмотрел на то место, где стоял вчера, дожидаясь Ольгу… и выбросил пачку вниз. Суеверным я не был, но такими вещами шутить не стоило. Сказал, что брошу, если обойдется, значит…
Вторник прошел насыщенно. Я обещал, что машину Наташа заберет уже в среду, а поскольку в понедельник большая часть моего времени ушла совсем не другие дела, надо было поторопиться. Плюс две ученицы. Плюс вечером занятия в университете. Это не было обязательным, но я предпочитал разгрузить сессию. К счастью, некоторые предметы мне зачли по первой вышке. Ну и плюс еще кое-что.
– Пап, дело есть, - я зашел к нему в кабинет, передав Матиз в руки Макса. В среду с утра осталось только поставить на место коробку. – Нужна пара-тройка людей, которые по дружбе или за деньги нарушат закон о персональных данных.
– Ну и куда ты все-таки вляпался? – сдвинув очки на нос, мрачно поинтересовался он.
– Никуда. Это не для меня. Просто надо сунуть одному перцу под нос. Номера его счетов и кредиток, права и техпаспорт на машину, налоговые дела. Чтобы обосрался немножко.
– Настолько трусливый перец, что можно напугать до усрачки его же техпаспортом?
– Я ему сказал, что все о нем знаю. Нужно немножко аргументов и фактов. Ну а дальше уже по ситуации.
– Не вопрос, - отец открыл в телефоне контакты. – Пиши. Финмониторинг, гаево, сошлешься на меня. Бандитов не надо? Могу отсыпать. А налоговая-то что? У тебя ж там… эээ… свои собственные связи, нет?
– Нет! – отрезал я.
Отец посмотрел на меня внимательно.
– Ну поздравляю. На свободу с чистой совестью?
А я посмотрел внимательно на него.
– Пааа? Да неужели?
– Нет, - он чуть смутился. – Но… соблазн был, если честно. Большой соблазн. В оперу один раз сходили. Довез до дома – и все.
– И ты мне это так спокойно говоришь? – удивился я.
– Да. Говорю. И знаешь, почему? Давай честно, раз пошла такая пьянка. Я, Антох, в твою личную жизнь никогда не вмешивался и матери не позволял. Хотя меня твое неуемное стремление влезть хреном в каждую дырку изрядно напрягает. Я за тобой, конечно, не слежу, но мы вместе работаем. И о чем тут говорится, до меня так или иначе доходит. А репутация у тебя мама не горюй. Напрягает, возможно, потому, что я сам не такой, и для меня это дико. Двадцать пять лет даже в голову не приходило куда-то в сторону посмотреть. А на двадцать шестом – пробило. Потому что рано или поздно пробивает всех. Тот самый соблазн. Другое дело – что с ним делать. Поддаться или нет.
– Извини, - я покачал головой, - это для меня параллельная вселенная.
И добавил про себя: но, возможно, я уже где-то на ее пороге.
– Не сомневаюсь, - жестко усмехнулся отец. – Но может получиться так, что в конце концов ты все-таки устанешь от блядства и остановишься на одной женщине. И чего стоят твои чувства, не поймешь, пока не пройдешь испытание другой бабой. Ну, или не пройдешь.
– Не знаю. Мне кажется, если кого-то по-настоящему любишь, на других уже не смотришь.
– Вот именно что не знаешь. Встретимся в аду, мальчик. Пиши еще телефон мужика из камеральных проверок. Надеюсь, это действительно по делу. Люди все полезные, не стоит их по пустякам дергать.
Вечером из универа я поехал домой. После всех дел и разговоров хотелось только упасть и тихо сдохнуть, часов так на двести. Наташа, узнав, что я не приеду, повздыхала и решила идти куда-то наводить красоту. Ну, тоже неплохо.
Перекусив наскоро, я сварил кофе покрепче и уселся за компьютер, хотя в глаза не помешало бы спички вставить. Муж – объелся груш – обнаружился в Фейсбуке. Особо я ни на что не рассчитывал, но неожиданно дуром пришла удача. Просто диву даешься, как тупо иногда люди палятся.
Проглядывая одну за другой страницы всех его друзей, на шестой или седьмой я нашел любопытное фото. Нет, ничего такого криминального, групповой снимок, какой-то корпоратив или что-то вроде того. Но взгляд, которым он смотрел на симпатичную блондиночку, сказал многое. Девушка на фото была отмечена, я перешел на ее страницу. Фотографии мужа, ребенка и котиков. Нормально!
Я перекинул фотографию Наташе с вопросом: «Знаешь ее?»
«Да, - ответила она. – У Матвеева в отделе работает».
Даже если там и не роман, то интерес определенно. Вполне достаточно будет для психической атаки. Отправив ее фамилию, имя и дату рождения тому самому менту, который узнавал адрес Наташи, я рухнул в постель и отрубился, наверно, раньше, чем донес голову до подушки.
В среду Наташа работала с утра и собиралась приехать за машиной сразу после смены. Вечером я был свободен, поэтому мы договорились, что все-таки наконец куда-нибудь сходим.
Коробку на Матиз мы с Генкой поставили, бок сиял свежей краской, и теперь я наводил последний шорох, проверяя окончательно, нет ли еще каких мелких поломок. Уход за машиной, конечно, был безобразным, за что кое-кто заслуживал хорошей порки.