Эпидемия. All Inclusive. (+novum rabies virus)
Шрифт:
— Машенька, давай быстрей, солнышко, ты же читала, что там в жж написано, нам надо быстрее отсюда улететь. А если аэропорты закроют?
Сглотнув, Маша кивнула и побрела вслед за спутником. К стойке у посадочных ворот стояло сразу несколько человек в форме авиакомпании, и выглядели они очень встревоженными, периодически поторапливая пассажиров. Маша с Виктором подошли одними из последних, и парень по этому поводу очень нервничал.
Уже на стойке регистрации, перед посадочным рукавом, девушка бросила взгляд в сторону и замерла, будто пронзенная электрическим
— Витя!
— Маш, не называй меня так, ты же знаешь…
— Витя, его уводят! — показала пальцем девушка, не обращая внимания на слова.
— Кого? — недовольно сморщился Виктор и посмотрел в ту сторону, куда указывала Маша.
Несколько секунд парень не мог понять, кого же все таки уводят, но после увидел нескольких полицейских в черном, которые подвели замотанного и скрюченного мужика к посадочным воротам невдалеке.
— Витя! Он сейчас улетит!
— Машенька, солнышко, давай уже в самолет…
— Витя, ты справку взял в полиции?
— Нет, но…
— Ты знаешь, как его зовут?
— Нет, Маша…
— Он меня изнасиловал, Витя!
— Машенька, солнце, пойдем в самолет. Он тебя не изнасиловал, ты же сама сказала что…
— Хорошо, не изнасиловал! — повысила голос девушка. — Он меня избил, разбил моей головой унитаз, а после тыкался мне членом в попу, только вставить не смог! — Маша уже кричала.
Люди вокруг начали оборачиваться, Виктор же, чувствуя стыд и раздражение, шагнул к девушке, пытаясь взять ее за предплечье.
— Руки убери от меня! — истерично крикнула Маша, делая резкий шаг назад.
— Девочка, девочка, тише, — вдруг как-то рядом с ней оказалась женщина в форме стюардессы и что-то тихо заговорила, приблизившись к Маше. Та несколько раз кивнула, после чего бортпроводница ее обняла и продолжила тихо говорить ей почти в ухо, подведя Машу к стойке регистрации.
Обнявшая девушку стюардесса зыркнула на Виктора и показала ему глазами на стойку. Тот быстро шагнул туда, но на его билеты даже не посмотрели, лишь один из присутствующих бортпроводников сделал характерный жест, чтобы он поторапливался.
— Сколько еще? — нервно спросил один из оставшихся у входа в рукав бортпроводников.
Виктор, услышав нешуточное напряжение в голосе, сделал еще два шага и присел, якобы шнурки завязывая.
— Трое.
— Так может хуй с ними? Полетели?
— Кэп сказал еще десять минут и все…
Виктор хотел еще послушать, но тут от по посадочному рукаву от самолета вернулась бортпроводница, до этого проводившая в салон Машу. Увидев присевшего Виктора, она попросила его проследовать на свое место, сопроводив просьбу вежливым жестом, в котором правда чувствовалось нешуточное напряжение,
Поднявшись и прошагав по ребристому полу посадочного рукава, Виктор оказался в салоне. Большинство пассажиров, несмотря на загорелый и здоровый вид, сидели притихшие и по виду взволнованные. Через некоторое время в салон ввалились запоздавшие — две грузные дамы и мужик навеселе с раздутыми пакетами из дьюти-фри. Стюардессы сразу суетливо забегали
Не взлетали долго. Очень долго. Стояли, как будто ждали чего-то. Но вдруг самолет дернулся и ускорился как-то резко, лихо вывернул на полосу, и тут же двигатели заревели, разгоняя машину. Когда, наконец, застучали колеса по стыкам взлетно-посадочной полосы, лайнер приподнял нос и почти сразу лег в пологий разворот, Виктор зажмурился, вздохнув с облегчением.
Рядом, сжавшись на сиденье, всхлипывала Маша.
— Уважаемые пассажиры, с вами говорит капитан, — послышался голос из динамиков, когда самолет набрал высоту, — поздравляю вас, мы взлетели. В салоне рядом с вами должно быть трое пидорасов, которые задержались в магазинах свободной торговли, и из-за них мы чуть было навсегда не остались на гостеприимной земле Северной Африки, в которой сейчас как вы знаете, началась страшная эпидемия.
На территории Российской Федерации указом президента объявлено чрезвычайное положение, и по прилету мы с вами все будем помещены в карантин. Но искренне надеюсь, у всех все будет хорошо, чего и вам желаю.
Капитан замолчал, некоторое время стояла тишина, но через некоторое время начался робкий, тихий гомон обсуждения, а кто-то уже кидал косые взгляды на троих пассажиров, последних зашедших в салон.
— Фу… — послушался вдруг снова голос капитана. — Выдохните, мальчишки и девчонки, мы домой летим…
Сергей Тишевский 05 октября, вечер
Как ни прижимал ноги к груди, кто-то напрыгнул на меня прямой ногой сверху и дыхание из меня выбило. В глазах потемнело, несколько ударов пришлось по рукам, и я просто закрыл глаза.
Все. Долетался по курортам. Лучше бы на дачу в Пупышево съездил.
В момент, когда уже прощался с жизнью, понял, что никто меня больше не бьет. Хотя шум и звуки ударов по-прежнему звучат.
Даже больше шума и звуков ударов вокруг.
Захрипев, открыл глаза и осмотрелся — неудивительно, такая толпа вокруг.
— Хей, мэн, а ю олрайт? — склонился надо мной молодой араб.
«У тебя глаза как у лошади» — мысленно сказал я ему.
Вслух произнести ничего не получилось, только кивнул. Араб тут же потрепал меня по плечу, и его озабоченное лицо с большими, покрытыми поволокой глазами исчезло из поля зрения.
— Иии-нахер… — рядом Махмуд пытался подняться. Лицо у него было все в крови, узбека ощутимо качало, руки дрожали. Рядом с ним валялась высокая табуретка, которой он небезуспешно некоторое время отмахивался.
Выручившие нас арабы, числом человек в двадцать, добивали бешеных. Именно добивали — наши спасители были вооружены дубинами и арматурой, на руке у каждого была белая повязка. И сейчас они просто месили безумцев, отходя от тел только тогда, когда те затихали навсегда.
Один из арабов между тем склонился над Махмудом, спрашивая что-то на своем, а узбек с расширившимися глазами начал отвечать.