Эпидемия. All Inclusive. (+novum rabies virus)

Извольский Сергей

— Вик… — тихонько проговорила Марина.

— А? Чего? — наклонилась к ней девушка.

— Вик, пусть все выйдут, — очень тихо шепнула Марина.

Только сейчас, почти полностью открыв глаза от прострелившей нервы боли, Марина увидела кое-где на своем теле белеющие повязки. И в этот же момент поняла, что совсем нагая. Не выдержав, Марина начала тихонько плакать, от боли, стыда и унижения.

— Влад, давайте, выходите, — оттесняя всех, Вика обхватила подругу за плечи и уперлась ягодицами в стену рядом, наклонившись к Марине так, что их волосы соприкоснулись.

Когда все вышли, Марина посидела немного, успокоилась, но через пару минут опять тихонько захныкала.

— Ты чего, Мариш?

— Тужиться больно…

— Ничего, ничего, посиди немного, никто никуда не торопиться. Сиди солнце, я рядом, я тебя держу…

Еще несколько минут девушки почти не двигались в полной, кромешной темноте. Марина, понемногу расслабляющая мышцы, привыкая к новой боли, краем отметила, что ужасная какофония звуков, никуда не девшаяся, продолжает звучать в ее голове. Но гораздо тише, чем тогда, когда она в первый раз осознала помутнение своего рассудка недавно, еще на кровати, лежа, очнувшись.

Все же головой повредилась — решила девушка обреченно.

Вдруг дверь приоткрылась и полосе призрачного ночного света появилась темная фигура.

— Влад, блять! — тут же среагировала Вика, а Марина инстинктивно сжалась.

— Мы думали что…

— Владик, ну ебаный нахуй, дайте спокойно…

— Все-все-все… — дверь быстро захлопнулась.

В туалете провели минут двадцать. Когда закончили, Вика помогла подруге вытереться влажными салфетками и позвала Влада.

Марину отнесли на кровать с предосторожностями, также как и отнесли. После того как девушка попила, она откинулась на подушке, и чувствуя громадное облегчение, вдруг поняла, что адские звуки стали громче, и в них вплелись перестук ударов, резкие выкрики и даже какой-то напев.

— Вика, я с ума сошла, — вдруг прошептала Марина.

— Что такое? Мариш, все нормально, ты чего?

— Вик, у меня в ушах шум какой-то… стоны, рычание, вопли…

— Солнце, это не у тебя в ушах, это на улице, ты чего… — погладила по волосам подругу Вика. — Мы-то нормально, это весь мир с ума сошел, — шепнула она Марине. — На вот, таблетку выпей, обезболивающее хорошее, — почувствовала прикосновение к губам Марина, — доктор сказал, тебе сейчас поможет…

С трудом и болью проглотив капсулу, запив ее водой, Марина лежала на кровати и с блаженством чувствовала, как понемногу боль отступает, а на смену ей приходит тянущая слабость.

Но неожиданно, когда она уже почти заснула, в вопли за окном вплелись чьи-то дружные ревущие крики. Марине даже показалось, что это какой-то варварский напев. Но постепенно девушка понимала, что кричат на русском, но слов разобрать никак не получалось. Несколько человек же, находившиеся в комнате, шепотом переговариваясь, подошли к окну, осторожно выглядывая на улицу.

Вдруг эхо звучавшего с улицы напева повторилось совсем рядом.

— Ебашь… Альбина, ебашь… забудь про макияж, ведь он тебе не пригодится… ебашь, Альбина ебашь… с тобою дружный наш девятый бэ…

Некоторое время Марина не могла понять, что же за отголосок

эхом сопровождает крики с улицы, но вскоре до нее дошло, что это сидящий подле Вики на кровати Влад тихонько повторяет слова, ревом звучащие с улицы.

— Владик, это что такое? — наклонившись к парню, спросила Вика негромко, но напрягшая слух Марина услышала.

— Походу эти отмороженные… — приподнявшись на кровати, весь обратившись вслух, быстро ответил Влад.

— Сережа с Махмудом?

Анжелика Новицкая 07 октября, утро

Сигнал к подъему прозвучал в пять утра. Быстро приведя себя в порядок, Анжелика собралась было на четвертый этаж, но за ней уже пришли — молчаливая женщина в форме отвела ее в одно из помещений, которое занимали военные, и выдала комплект цифрового зеленого камуфляжа.

На все вопросы девушки суровая женщина или отвечала односложно, или не отвечала вовсе. Единственное что удалось добиться, это: «Баталов приказал».

Переодевшись, Анжелика озадаченная коротким «ждать» осталась неподалеку от вещевого склада, которым заведовала суровая женщина, рассматривая себя в отражении витрины закрытого магазинчика.

В общем и целом зрелище ей нравилось — она все-таки была очень красивой девушкой, и даже чуть мешковато сидящая форма, которую следовало бы подшить, не могла полностью испортить очарование ее фигуры.

— Красивая, красивая, — вдруг раздался у девушки за спиной до боли знакомый голос.

Мгновенно крутанувшись на каблуке хрустнувшего нового высокого ботинка, Анжелика не удержалась, взвизгнула и бросилась на шею высокому парню в камуфляже песочного цвета.

— Ладно, ладно, хватит нежностей телячьих, — обнимая ее, произнес парень.

— Сашка… — всхлипнула Анжелика, — ты как здесь?

— Так получилось, — пожал плечами боец и коротко покосился себе на плечо.

— Ты же недоучился еще? — с удивлением девушка увидела на полевых погонах брата две маленькие вышитые звездочки.

— Ускоренный выпуск, — с легкой полуулыбкой отрапортовал Саша. — Мне отец сказал, кстати, за тобой пока присмотреть.

— В смысле пока?

— Я здесь на несколько дней, после улетаю, — хмыкнул брат.

— Куда?

— Венная тайна, ты ж понимаешь, — улыбка у брата теперь была шире ушей. Но вот глаза не улыбались. Красные, все в прожилках полопавшихся капилляров и в глубине сейчас плескалось что-то незнакомое Анжелике. Раньше у него не было такого выражения, Сашка всегда улыбался, даже глазами.

Девушка отступила на шаг, внимательно осматривая брата. Она была очень неглупой, и почти сразу догадалась, куда тот может улететь. К тому же, при взгляде на его форму на ум так и просилось определение «тропическая».

— Папа знает?

— Знает, — кивнул Саша.

— И что он? Разрешил?

— Он когда узнал, что я добровольцем пошел, сказал что мне пиздец, когда увидит, но после немного отошел и попросил за тобой присмотреть, раз уж так получилось.

— А мама?

— Батя говорит, она в больнице сейчас, куда всех инфицированных свозят, на карантине.