Эпидемия
Шрифт:
24 июня
Небо отражалось в поверхности горной реки, окрашивая ее в неестественный сиреневый цвет, и вселяя тревогу. Вадим наблюдал за небосклоном весь вчерашний день, но никаких других изменений кроме цвета не заметил. Телефон так и не включил, возвращаться домой из-за аномалии тоже не стал, если бы изменилось еще что-то: начался ураган, сильный град, или неестественное похолодание, тогда бы он начал принимать какие-то действия. Остановился на ночевку возле горной реки, пробившей себе русло по дну ущелья — ночевал здесь уже много раз, выбор был очевиден. Зачерпнув ладонями ледяной воды, Вадим плеснул в лицо, окончательно прогоняя остатки сна.
— Набегался? — Вадим потрепал собаку по холке.
Волкдав, лизнув его в щеку, убежал в сторону леса и скрылся в густых кустах. Воеводов разгреб пепелище старого костра, положил несколько скомканных газет, хвороста и поджег. Минут через пятнадцать огонь радостно потрескивал, облизывая сухую древесину. Достав две банки тушенки из рюкзака, выложил одну в широкую миску, а вторую поставил боком к костру. Султан прибежал на запах еды и принялся уплетать с громким причмокиванием.
Сизый поднимался вверх, и подхваченный ветром, уносился вниз по ущелью. Вадим поднял голову и долго смотрел за его извилистым путем. Лесной воздух с запахом костра щекотал ноздри. Где-то на склоне горы заливались сойки. С каждой минутой, проведенной в лесу, вдали от цивилизации, он понимал — это его стихия. Если бы не мать, он давно ушел бы в лесничие, построил дом в лесу и выбирался к людям только по необходимости. После таких походов, возвращался домой отдохнувшим и посвежевшим, словно в лесу из души вымывается вся грязь и нечисть, обильно скапливающаяся в обществе людей. Одиночество не было для него мукой, он наслаждался каждым мгновением, когда оставался наедине с собой и своими мыслями. Только в лесу действительно хотелось рисовать, и если дома рисовал зачастую жуткие картины в угоду специфики татуировки, то здесь чаще рисовал пейзажи, животных или просто красивые вещи. Вот и сейчас руки сами достали потрепанный альбом в кожаной обложке и несколько карандашей. Грифель с приятным шорохом заскользил по бумаге, с каждым штрихом вырисовывая видимый пока только ему рисунок. Султан тихо подкрался сзади и, заглядывая через плечо, начал внимательно разглядывать.
Когда Вадим почти закончил, его отвлек громкий хруст веток ниже по ущелью. Отложив в сторону альбом, он встал и пошел на звук. Из-за поворота ущелья показалась низкая звериная тропа, идущая с горы, где-то на этой дорожке и был источник шума. Судя по характеру звука — человек, который ломиться сквозь ветви. Вадим остановился у кромки воды, и стал дожидаться. Через несколько минут из густой листвы показалась копна каштановых растрепанных волос и их встревоженная хозяйка. Девушка выглядела не лучшим образом: воспаленные глаза, покраснение вокруг носа, бледная кожа, покрытая крупными каплями пота. Увидев Вадима, она на секунду замерла, поняла, что перед ней человек, и тут же кинулась к нему.
— Слава Богу, я вас встретила! Пожалуйста, помогите! Они там! Им очень плохо! Нужна скорая! — Голос девушки сорвался на плачь.
— Тихо, тихо, успокойтесь! Расскажите по порядку: что у вас случилось, кто они, что с ними? — Вадим подхватил девушку под руки и посадил на землю.
— Мы с друзьями пошли в лес, с палаткой, в поход хотели. — Всхлипывая проговорила девушка, то и дело, вытирая лицо ладонями. — Вове еще в гостинице было плохо, ну так — легкое недомогание. Вова — это парень мой. У него температура была. Говорил, пройдет. Мы тут недалеко остановились. Под вечер хуже стало, он всю ночь не спал, горел весь. Просил пить постоянно. Вере тоже плохо стало, язык опух, она говорить почти не может. Утром оба без сознания, в бреду. У Димы тоже температура поднялась. Надо за помощью идти, а я дорогу не помню, как я одна дойду! — Девушка зарыдала в голос и уткнулась Вадиму в плечо.
Он неуклюже обнял ее, попытался успокоить. Подбежавший Султан с тревожным взглядом обнюхивал незнакомку и начал тыкаться носом ей в мокрые щеки.
— У вас телефон не ловит? — Спросил Вадим, посмотрев на надпись «нет связи» на экране своего мобильного.
Девушка отрицательно кивнула головой.
— Да, не повезло. Ладно, сейчас постарайтесь успокоиться. Умойтесь, и отведите меня к вашим друзьям, посмотрим, чем мы сможем помочь. Потом я отведу вас за помощью. Хорошо?
Незнакомка, с надеждой в глазах, кивнула. Приподнявшись на корточки, подошла к краю речки и умылась. Слегка поправив волосы, встала и показала в сторону тропы, по которой пришла.
— Нам туда. Меня, кстати, Юля зовут.
— Меня Вадим, а его, — он кивнул в сторону сидящего рядом пса, — Султан, вы его не бойтесь, он добрый. Пойдем?
Раздвигая ветки на звериной тропе, они зашагали в гору. Девушка очень скоро выдохлась, бессонная ночь и нервный срыв давали о себе знать. Взяв Юлю за руку, Вадим чуть сбавил шаг. Через каждую пару сотен метров доставал мобильный в надежде поймать связь, но она не появилась даже когда они вышли на макушку небольшой горы.
Девушка остановилась отдышаться и оперлась спиной на дерево.
— Наша палатка в том ущелье, вроде. Немного осталось. Когда я уходила, Дима сказал, что присмотрит за ребятами, но я переживаю очень. Надо торопиться, а то им может стать еще хуже. — Юля оттолкнулась от дерева и маленькими прыжками начала спускаться по крутому склону. От былой истерики не осталось и следа.
Уже на подходе к лагерю, Вадим заметил, что костер не горит, в душе поселилось чувство тревоги. Из палатки доносился глухой стон, и никого не было видно. Девушка, не удержавшись, пробежала последние несколько метров и юркнула под полы палатки. Вадим нагнулся и вошел следом за ней. Вид парня и девушки, лежащих на спальных мешках приводил в ужас. Кожа было серо-белого цвета, ввалившиеся глаза, фиолетовые потрескавшиеся губы, впалые щеки. Юля, не сдерживая слез, начала протирать влажной тряпкой лицо парня и неразборчиво бормотать. Молодой человек только глухо стонал и не открывал глаза. Вадим присел и потрогал лбы лежащих, температура была на порядок выше нормы.
— Плохо дело. Это уже не простуда. Лекарства какие-нибудь есть? Парацетамол там, анальгин?
— Нет, мы об этом даже не думали. — Ответила Юля, закусив нижнюю губу и всхлипывая.
— А где третий? Я его не видел.
— Дима? Не знаю, может за водой пошел, я его тоже не видела. — Девушка закрутила в растерянности головой и выбежала из палатки. — Дима! Дима-а-а-а!!! Ты где?
Вадим вышел следом и посмотрел в сторону убегающего вниз ручья. Через минуту снизу послышалось затрудненное дыхание, и они увидели молодого парня с трудом поднимающего в пригорок. Помогли ему дойти до лагеря. Бросив пятилитровую бутылку воды на землю, парень привалился спиной к дереву, из его груди вырвалось тяжелое хриплое дыхание.
— Дима, ты где был? Я уже испугалась. — Юля присела рядом и потрогала его лоб. — Как ты себя чувствуешь? Температура сильнее поднялась.
— Я решил сходить за водой, Вова с Верой постоянно пить просили. Когда спустился, понял, что просто не подниму бутылки в гору. Сил вообще нет, и еще эта температура, потею как собака. — Парень бросил взгляд на Султана и сглотнул. — Я поднимал бутылки по одной, метров по пять и отдыхал. Потом услышал вас. Ты помощь привела? Телефон так и не ловит?
— Нет, не ловит. Да, встретила его у той реки, которую мы переходили, он вызвался помочь, одна я бы заблудилась. Его Вадим зовут.
— Меня Дима. — Парень попытался протянуть руку, но тут же согнулся в приступе рвоты.
— Хорошо, побудьте тут, я принесу больше воды. Юля, отведи его в палатку и уложи с другими, когда приду, решим, что делать дальше.
Натаскав к палатке как можно больше воды, Вадим собрал большую кучу сухих дров и разжег костер. Волкодав встревоженно бегал вокруг палатки, подходил к входу, нюхал воздух и опять убегал. Через несколько минут из котелка на огне начали подниматься струйки пара. Юля вышла и вылила из миски остатки мутной воды. Следом за ней, с трудом переставляя ноги, выбрался Дима.