Эпоха мертвых. Прорыв
Шрифт:
– Коля, что такого плохого ты мог делать тогда, что потребовалось убрать запись? – спросил Бурко, глядя в экран. – И где это точно? Не в НИИ, надеюсь? Ведь твои Слава с Борей именно там и работали, так?
Решительно взявшись за телефон, он набрал номер квартиры Пасечника. Начальник службы безопасности взял трубку после второго гудка.
– Не спите? – спросил Бурко.
– Нет, с бумагами сижу, – ответил тот. – Чем могу?
– Да есть один разговор, очень приватный, – сказал Бурко. – Можете ко мне подняться? На чаек в кабинете?
– Через минуту буду, – ответил безопасник и отключился.
Сергей Крамцов
20
После шестичасового сна мы втроем направились в ту сторону, откуда приехали, в пешем порядке. Шли небыстро, экономя силы, в стороне от дороги, стараясь нигде не наследить. Леха шел с новенькой СВД, радуясь ей, как ребенок мороженому, прожужжав мне все уши на тему, как классно раньше стволы делали. Поскольку в огневой контакт с противником вступать не собирались, несли в мешках только сухпай и мины. Основная задача рейда – придумать что-нибудь для создания максимальной неразберихи в стане противника, чтобы была возможность под шумок дальше проскочить.
Десять километров прошли осторожно примерно за три с половиной часа. Проверялись, осматривались, все как обычно. Так и добрались до перестраиваемого хлебозавода.
Крап строил крепость. Бетонная стена, заплетенная колючкой поверху, железные ворота, уже выкопанный ров вокруг и ряды колючки на кольях за ним, вышки, на которых высились баррикады из мешков с песком. Кто-то из бандитов все же что-то соображал в фортификации, хоть Вобаном [49] его назвать было бы сложно.
49
Себастьен Ле Претр де Вобан (1633–1707) – маркиз, маршал Франции, наиболее выдающийся военный инженер своего времени, новатор в осадном искусстве и проектировании крепостей.
Периметр хлебозавода регулярно и постоянно обходился двумя патрулями, по три человека в каждом, бродившими в противоположных направлениях. Сказать, что оборона хлебозавода была организована гениально, было бы явной ложью, но и назвать ее никудышной язык бы тоже не повернулся. Какая-то бдительность была налицо – организовывал ее человек, который старался.
Время от времени к территории хлебозавода подъезжали машины, грузовые и легковые, подвозили людей, стройматериалы. Работали, судя по всему, заложники, за ними приглядывали несколько человек с автоматами. В глубине территории, насколько мне было видно через распахнутые ворота, у маленького административного корпуса завода, стоял черный «Шевроле Тахо», а возле него – БТР-70. Скорее всего, это и есть машина Крапа и его охраны.
Мы обустроили наш НП с изрядным комфортом, в густых кустах на опушке подходящего почти к самому хлебозаводу леса, но все же поодаль, ближе к шоссе, опасаясь того, что если мы разместимся ближе, то можем быть обнаружены кем-нибудь, просто пошедшим помочиться в кустики. Замаскировались же так, что можно было пройти у нас по спине и не заметить, распределили смены наблюдения. Гнать программу никто не собирался, главным был сбор информации.
Почти сразу удалось разглядеть новоявленного местного правителя. Невысокий, худой, лет пятидесяти, с короткими черными волосами. Одет в джинсы и кожаную куртку, на ногах черные кроссовки. Манера одеваться такая… как у всех, кто долго сидел: одежда словно с чужого плеча.
Разглядеть пятна на лице не удалось и в бинокль. На первый взгляд – ничего особо впечатляющего, если не считать Шестерых быков личной охраны. У четверых АКМ, у одного из них ПК, тоже первого образца,
Около четырех часов дня Крап покинул свой «замок» на «Тахо», в сопровождении УАЗа с пулеметом на дуге впереди и бэтээра следом. Достойная свита. За маленькой колонной пристроился тентованный «Урал». Куда это они, за дополнительной рабочей силой? Кроме этой техники на территории хлебозавода стояли еще несколько бэтээров и «бардаков». Судя по всему, вся личная гвардия Крапа, квартирующая здесь, бронетехникой обеспечена.
Затем, до самого вечера, ничего интересного не происходило. К концу дня с разных сторон к хлебозаводу стали подъезжать грузовики с вооруженными людьми и колесная бронетехника. Наверняка те, кто принимал участие в облаве на напавших на дорожный блок, то есть на нас. Как я и предполагал, искать прямо у себя под носом никто не стал, такой наглости обычно не ожидают. Скорее всего, их направляли на усиление дорожных блоков на границах «княжества».
Лexe удалось сканером выловить несколько передач, где говорившие сходились в мнениях в том, что нападение произвели военные из Нижнего, в ту сторону и отошедшие. Как я и надеялся – приятно сознавать, что ты не ошибся.
Каких-либо оргвыводов пока никто не делал, наступать на город не собирались, а разгромленный блок активно усиливали. С их слов выходило, что уже завтра туда должны были пригнать крестьян, чтобы усилили маленькую крепость и вырубили вокруг нее полосу безопасности.
Уже темнело, когда «княжеская» колонна вернулась в «замок». Из кузова «Урала» высадили шестерых девушек, в возрасте так примерно от пятнадцати до двадцати лет, и погнали их следом за «князем». Видать, тот никому, кроме себя, не доверяет выбор собственных наложниц. Других версий, что же мы наблюдаем, на ум не приходило.
Ночью практически любая активность у хлебозавода затихла. Дважды к периметру подходили приблудившиеся зомби, их отстреливали патрули, так и продолжавшие обходить территорию по безопасной полосе между стенами и рвом, под прикрытием колючей проволоки. По окрестностям шарили лучи прожекторов, запитанных от дизельных генераторов, ворота были закрыты, посты на вышках усилены. Единственная дорога перед воротами перекрыта рогатками с той же колючей проволокой, выставленными на ночь в несколько рядов. В общем, всерьез окопались и в отличие от коллег на блоке не расслаблялись. Разве что минных полей не хватало. Но и без минных полей попытка не то что проникнуть на хлебозавод, а даже подойти поближе была бы самоубийством.
Но одно перспективное место для устройства засады нам все же обнаружить удалось. В том самом месте, где подъездная дорога от хлебозавода стыкуется с шоссе, под ней проходит дренажная бетонная труба. В течение дня никто в нее не заглядывал, машины ездили над ней, так что внутри ее вполне можно было бы устроить мощный фугас. Единственное, что для этого надо бы знать – нет ли у Крапа и его помощников привычки пускать с утра пораньше на дорогу ИРД – инженерно-разведывательный дозор. Такой, с каким я ходил по грязным дорогам Чечни. Для военных – нормальная предосторожность в зоне военных действий, а вот как для бандитов и на территории, где они вроде бы заправляют? Будем посмотреть, надо ждать утра.