Эпоха Воюющих провинций
Шрифт:
После того как я нагнал жути на кузнецов, разговор удалось перевести в деловое русло. Нет, конечно, я и мои самураи шли и будут идти путем бусидо! Но надо же иметь козыри в рукаве. Мы не будем применять первыми огнестрельного оружия, заверил я металлургическую общественность Сатоми, но иметь его обязаны. Посему давайте подумаем, как нам перейти от сыродутного железа к плавке.
Тут я подсунул кузнецам схему простенькой домны. Двойной усеченный конус, сужающийся к верхней, открытой части печи.
— Вот тут, — я опять воспользовался палочками для демонстрации работы домны, — загружается руда и уголь. Здесь отверстие для фурмы — трубы, через которую мы будем нагнетать воздух. Воздуха нужно много, поэтому меха будут работать от водяного колеса. Вал водяного колеса снабдим кулачками, которые будут оттягивать крышки клинчатых кожаных мехов. Высота домны —
49
1 моммэ = 3,7 г.
Кузнецы от удивления покачали головами. И тут же засыпали меня вопросами: откуда я все это знаю? Зачем так сильно нагнетать воздух? Сколько нужно руды и угля? Как долго длится плавка?..
— Плавка длится пятнадцать часов, разогрев печи еще часа три, — напряг я мозг. — После слива чугуна и шлака внутри печи будет лежать ковкое железо в крицах, а поверх криц — сталь, самый ценный металл. Его можно пускать на любую режущую поверхность — мечи, серпы…
По поводу нагнетания воздуха я упомянул важность высокого жара в печи, которого невозможно достичь ручными мехами. Про науглероживание ничего объяснять не стал. Объемы руды и угля порекомендовал установить путем проб и ошибок. Ну а на самый главный вопрос — откуда я все это знаю? — сослался на тайный трактат уже упомянутого Чэнь Гуя, который мои шпионы выкрали у китайцев. Нет, трактат я показать кузнецам не могу, достаточно того, что рассказал.
Решили, что под домну делаем отдельный союз дза. У каждого из нас будет треть доли. Свои доли кузнецы могут внести рудой, углем, кирпичом и работой. Я вношу деньги и участок у ручья или реки, который подберут мастера под домну. Обговорили номенклатуру. Меня в первую очередь интересовали пушки. Я подозревал, что тот чугун, который пойдет с первых плавок, вряд ли можно будет использовать под орудия, но надеялся, что постепенно качество улучшится. Тем более что мы миновали стадию каменных ядер: а зачем они нужны, если можно сразу лить чугунные? А это в свою очередь означает возможность «поиграть» с калибром и толщиной стенок.
— И последнее, — подошел я к самому важному. — Не позднее чем через три дня мне нужно пятьсот проволочных ежей.
Противоконно-противопехотное заграждение под названием «чеснок» уже давно известно цивилизации. Но вот в Японии — это новость, требующая осмысления. А не противоречит ли бусидо? Пришлось дать слово дайме, что не противоречит. А как делать? Банально — ковка и сварка двух гвоздей, так, чтобы один все время торчал вверх.
Глава 10
ЗАСАДА
Если ты жалеешь, что не насытился вдоволь жизнью, то, и тысячу лет прожив, будешь испытывать чувство, будто твоя жизнь подобна краткому сну.
Закончив с кузнецами и выдав им направление к моему казначею, я принял священника и обоих управляющих городом. С коор-бугё и Мияги Маэ я особо церемониться не стал и сразу выкатил им требование открытия публичных школ при каждом монастыре, дза и кабунаками. Помня, с какими трудностями пробивало себе путь всеобщее образование, я сделал ставку на традиционную японскую послушность. Партия сказала «надо» — комсомол ответил «есть». Дайме приказал учить всех детей чтению, счету, истории (благо есть что рассказать — первый император Японии Дзимму [50] датируется аж седьмым веком ДО нашей эры!), географии — жители Сатоми взяли под козырек. Плюс я разрешил всем профессиональным союзам учить собственным дисциплинам. Как и ожидалось, если светская и духовная власть Тибы и удивилась, то не показала
50
По преданию, Дзимму — потомок богини солнца Аматэрасу. Считается, что прожил на свете 126 лет (711–585 гг. до н. э.).
Пока решили открыть три школы в Тибе, две в Итихаре (для этих целей я командировал в бывший город дяди одного из коор-бугё) и по одной — в крупных деревнях. Деньги на первоначальном этапе выделял лично я, из казны дайме. Проект оценили в две тысячи коку в год — оплата учителям, которых решили набрать из монахов, покупка базового инвентаря — столов, стульев, и самое дорогое — бумага для учебников. Эх! Чую, не обойтись мне без печатного производства. А ведь так не хотелось связываться с наборщиками, выделкой бумаги. Сразу даю команду найти и нанять мне хорошего печатника. Пусть даже и в столице.
Что касается вопроса, когда принимать детей в школу… Тут я слегка сбойнул и задумался над возрастом. Вроде бы испанские миссионеры столкнулись с такой же проблемой в Африке. Дети и их родители не всегда знали год рождения, и как определить, что чаду пора в школу, было непонятно. Однако нашлось оригинальное решение. Если ребенок может левой рукой достать через голову правое ухо — значит, пора. Ну а если нет — приходи на следующий год. Этот забавный выход я и предложил моим японцам.
Последним ко мне на прием напросился аптекарь. Доктор осмотрел мою рану, смазал рубец и, уже откланявшись, собрался уходить, когда я, поколебавшись немного, решил двинуть прогресс и в медицине тоже. Колебания мои были связаны с некоторыми знаниями в области эволюционной биологии. Я собирался рассказать Акитори об антибиотиках и санитарии. Это в свою очередь могло привести к непредсказуемым результатам. Япония — очень замкнутая экологическая система. Здешние методы ведения сельского хозяйства могли прокормить лишь определенное число жителей. Если я резко подстегну развитие медицины — первым делом упадет детская смертность. Едоков станет больше, а вот риса — увы, нет. Не стану ли я тем самым экспериментатором, что завезет кроликов в Австралию? [51]
51
Двадцать четыре кролика, завезенные в Австралию в 1859-м, размножились к 1900 году до двадцати миллионов, чем нанесли огромный ущерб флоре и фауне континента.
Единственный вариант, который мне представлялся правильным, — одновременно поискать способы увеличения урожайности местного сельского хозяйства. Надо обязательно выполнить обещания, данные Хонде насчет удобрений и севооборота. Кроме того, можно сделать парочку опытных хозяйств, где устроить селекцию семян риса. И дальше уже снабжать провинции качественным посевным материалом.
Пометив себе в дневнике еще несколько важных пунктов, я начал просвещать Акитори. Когда дайме Сатоми нарисовал на бумаге принцип работы шприца — узкие глаза врача широко раскрылись. После того как я объяснил причину кипячения воды — кипяток убивает бактерии, — глаза аптекаря распахнулись еще шире. Конечно, идея существования микроскопических существ, которые являются причиной лихорадки, не говоря уж о более тяжелых заболеваниях вроде чумы и оспы, была весьма передовой для средневековых умов.
— Как бороться с этими «бактериями» и «вирусами»? — с трудом выговорил незнакомые слова Акитори.
— Двумя основными способами. Во-первых, прививками. Ослабить вирус и занести его специально в организм здорового человека. Лучше — когда он еще ребенок. Человек переболеет и на всю жизнь приобретет защиту. Второй способ — выделить из плесневых грибков особо мощное лекарство, которое будет убивать бактерии в крови пациента. К сожалению, я не знаю, какие именно грибки дадут это вещество. Нужно будет искать разные виды — на деревьях, стенах… Все, что слышал, — это плесень черного или зеленого цвета. Особо хорошо она растет в гниющих дынях. Дыни в Японии не растут, но я обязательно закажу семена этого растения Исследования лекарств потребуют разработки специальных приборов, с помощью которых можно будет изучать результаты взаимодействия плесени и вирусов. Например, микроскопы — особые увеличительные приборы из нескольких линз.