Чтение онлайн

на главную

Жанры

Эпоха Возрождения
Шрифт:

Портрет удался – по словам Вазари, это была «точная копия натуры». Но Леонардо превзошел возможности портретной живописи и сделал из своей модели не просто женщину, а Женщину с большой буквы. Индивидуальное и общее слились здесь воедино. Леонардо смотрит на свою модель с удивительной отрешенностью: Мона Лиза одновременно кажется сладострастной и холодной, прекрасной и… отвратительной.

Внимательный анализ композиции приводит к выводу, что Леонардо не стремился создать индивидуальный портрет. «Мона Лиза» стала воплощением идей художника, высказанных им в своем «Трактате о живописи», ведь подход Леонардо к своим работам всегда имел научный характер. Поэтому «Мона Лиза» стала красивым, но в то же время недосягаемым и бесчувственным образом. Несмотря на то, что взгляд Джоконды направлен на нас, между нами и ею создан барьер – ручка стула. Тем не менее, наш взгляд постоянно

возвращается к ее освещенному лицу, окруженному, как рамкой, темными, скрытыми под прозрачной вуалью волосами, тенями на шее и дымчатым пейзажем заднего плана. Картина невелика (77x53 см), но производит впечатление монументальной. Эта монументальность держит нас, простых смертных, на почтительном расстоянии и одновременно заставляет стремиться к недосягаемому. Неспроста веками мужчины смотрели на нее с восхищением, замешательством и чем-то близким к ужасу…

Гений открытий

Опыт никогда не заблуждается; заблуждается лишь твое суждение, коль скоро оно обещает тебе обильные плоды, которые будут произрастать из одного только разума и не будут корениться в твоих экспериментах.

Леонардо да Винчи

Какие чувства вызывала всесторонняя одаренность Леонардо у его современников? Наверное, восхищение (им восхищались короли Франции и правители Италии), наверняка зависть среди коллег по цеху, возможно – насмешки, которых не избежал ни один изобретатель, скорее всего – удивление среди самых просвещенных людей. Леонардо занимался палеонтологией и теплофизикой, гидравликой и геометрией, анатомией, физикой. космологией, химией, живописью, скульптурой. Намного проще сказать, чем он не занимался. В его голове рождались замыслы валяльных, музыкальных, летательных, землеройных, вычислительных и многих других машин. Он проводил навигационные и ирригационные исследования. На склоне лет, пытаясь привести в порядок собственные записи, он написал, что из этого материала можно создать 113 книг по природе, 120 книг по анатомии, 10 книг по живописи, 7 о тенях, а также книги о движении, летании и прочем. Но ни одного из своих трактатов он не завершил, ни одной из задуманных энциклопедий не составил. Нет свидетельств, что хотя бы одно из его бесчисленных изобретений было «внедрено» при его жизни. Увы, гений, предвосхитивший многие открытия последующих веков, предчувствовавший появление новой науки, не оказал практического влияния на ее развитие – его научно-технические рукописи стали широко известны лишь тогда, когда все, что ими предвосхищалось, было самостоятельно открыто другими. Так что наука и техника, за некоторыми несущественными исключениями, развивались независимо от Леонардо.

В набросках да Винчи нет логической выверенное™ и глубины, которые отличают сочинения многих его современников. Его теория искусства смущает специалистов по эстетике, его философия – философов, его физика – физиков. Но все они вынуждены также признать, что имеют дело с гением. Как же можно понять творческий гений Леонардо?

Наука Леонардо – это уникальный образец, зачаточная форма того, что появилось позднее благодаря совокупным усилиям многих поколений ученых, благодаря Тарталье, Галилею, Декарту, Ньютону, Лейбницу, Бэкону и многим другим. Леонардо – предтеча, но не провозвестник новой науки, он искал новое, всеохватывающее единство мира, которое придет на смену средневековой гармонии. Сам факт существования подобного человека, о котором хорошо знали в ведущих державах той эпохи, с его поисками совершенства, отношением к окружающей среде, взглядами, которые мы и называем идеологией Возрождения, мог оказать влияние на развитие новых идей, создание не столько собственно научного мировоззрения нового типа, сколько нового отношения к проблемам отношений человек – космос, разум – чувство. Наука Нового времени выросла не только из науки предыдущей эпохи, но и благодаря тем изменениям в мироощущении и общественном сознании, которые осуществил Ренессанс, в том числе поэты, художники, общественные деятели.

Л. Леонов писал: «Во все века людям хватало наличных сведений для объяснения всего на свете. Всплески же большой обзорной мысли легко уподобляются пробужденью среди ночи – во исполнение детской потребности окинуть взглядом свое местопребывание и, удостоверясь в чем-то, снова нырнуть в блаженное небытие. И никогда не успеваем мы разглядеть толком ни самих себя, ни очертаний колыбели, где мы спим. Таким образом, разновременные домыслы о ней суть лишь собственные, возрастные наши отражения в бездонном зеркале вечности…»

Трудно кроме Леонардо найти в науке человека, к которому можно было бы с теми же основаниями отнести эти слова, ведь он – образцовый пример такого «всплеска большой обзорной мысли». Мысли, которая не терпит ни предшественников, ни последователей, которая относится ко всему известному с предубеждением, ко всему будущему – с подозрением.

Леонардо как бы оказывается один на один с реальностью, стремясь постигнуть эту реальность заново, но не опираясь на традиции, а сам, силой своего гения. И потому его мучают проблемы, которые полагали давно решенными, он пытается постичь все на свете – ведь его разум пытлив и не признает авторитетов. Леонардо задается вопросами:

«Есть ли приливы в замкнутом море?»

«Луна, плотная и тяжелая, плотная и тяжелая – как держится Луна?»

«Производит ли звук трение небес?»

«Порождается ли глазом закругленность радуги или солнцем посредством тучи?»

«Я спрашиваю, что быстрее – искра, взлетающая вверх и живая, или та, что возвращается вниз – мертвая?»

«Спроси жену Бьяджино Кривелли, как петух выводит и высиживает цыплят, будучи опьянен?»

«Опиши язык дятла и челюсть крокодила».

Идеал знания Леонардо совсем не соответствует нашему «корпоративному» идеалу, в котором ученые опираются на уже имеющиеся доказательства. Леонардо не верит в науку как уходящую в века коллективную акцию овладения истиной. В отличие от Галилея, Декарта, Бэкона и прочих основоположников современной науки, он не верит не только бывшим, но и будущим авторам. Наука для него не только одна – она личное дело, дело одного человека. И то, что подлинная реальность может оказаться совсем иной, чем она представляется всем остальным, его не пугает.

Многие обвиняют Леонардо в незавершенности достижений, но искал ли он «завершенного знания»? Леонардо виделся современникам чудаком, который занят странными поисками. Восхищаясь его умом, никто не отваживался пойти тем же путем вслед за ним. В Европе в то время он был едва ли не единственным человеком, систематически проводящим и описывающим оптические, механические, гидравлические и прочие опыты. Нет никаких свидетельств, что в эти годы еще хотя бы один человек возился с грузами на наклонной плоскости, уравновешивал плечи рычагов, описывал результаты столкновения тел… Конечно, мы пять столетий спустя понимаем, что тем самым он мог заложить фундамент новой, экспериментальной науки, но для самого Леонардо это был личный поиск, не менее сакральный, чем поиск чаши Грааля.

Вот как Леонардо сам расценивал свои поиски: «Видя, что я не могу выбрать для изучения предметы большой пользы и большого удовольствия, потому что люди, до меня рожденные, захватили все полезные и необходимые темы, я поступлю так, как тот, кто по бедности своей последним приходит на базар. Не имея возможности удовлетворить себя никаким иным способом, он забирает все то, что другие видели и не избрали, а отвергли как малозначительное. Я возложу на себя эту легковесную ношу из товаров, пренебреженных или отвергнутых многими покупателями, и пойду не по большим городам, но по бедным деревушкам, распродавая товар за такую цену, которая ему подобает».

Это позиция человека, который входит в уже познанный мир, и непознанное видится ему лишь крохами, которые не подобрали другие, более удачливые, а сам он уподобляется коробейнику или уличному торговцу. Наука Леонардо полемична. Это спор со «стариками» – теми, кто полагал единственными предметами, достойными изучения, Бога и душу. Для Леонардо же основными проблемами являются те, что даны нам в ощущениях. Он писал: «Наука – полководец, а практика – солдаты». И в этом смысле он восстает против средневековой системы знаний, полагая, что личный опыт заслуживает безграничного доверия.

«Хоть я и не умею так хорошо, как они, цитировать авторов, я буду цитировать гораздо более достойную вещь, ссылаясь на опыт – наставника их наставников». Ощущение противопоставляется им суждению, как свет тьме, а явь грезам. Гордо именуя себя учеником опыта, он искренне убежден, что все его «дела родились из простого и чистого опыта».

Так Леонардо обосновывал принципы, которые сегодня для нас являются очевидными, ведь мы воспитаны в духе экспериментальной науки. Для Леонардо «опыт» – это не только специальный эксперимент, но прежде всего опыт житейский – «переживание», «пережитое», порождаемое общением не только с вещами, но и с людьми. В мастерской он видит, что предметный опыт может просветлять опыт житейский. Он заключает: «Знания, не рожденные опытом, матерью всякой достоверности, бесплодны и полны ошибок» – или в другом месте: «Наши пять чувств суть верные слуги нашей души».

Поделиться:
Популярные книги

Школа. Первый пояс

Игнатов Михаил Павлович
2. Путь
Фантастика:
фэнтези
7.67
рейтинг книги
Школа. Первый пояс

Лейб-хирург

Дроздов Анатолий Федорович
2. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
7.34
рейтинг книги
Лейб-хирург

Не грози Дубровскому! Том VIII

Панарин Антон
8. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том VIII

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

Ардова Алиса
1. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.49
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

Идеальный мир для Лекаря

Сапфир Олег
1. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря

Последний Паладин. Том 4

Саваровский Роман
4. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 4

Титан империи 7

Артемов Александр Александрович
7. Титан Империи
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Титан империи 7

На руинах Мальрока

Каменистый Артем
2. Девятый
Фантастика:
боевая фантастика
9.02
рейтинг книги
На руинах Мальрока

Сопряжение 9

Астахов Евгений Евгеньевич
9. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
технофэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
Сопряжение 9

Здравствуй, 1985-й

Иванов Дмитрий
2. Девяностые
Фантастика:
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Здравствуй, 1985-й

Генерал-адмирал. Тетралогия

Злотников Роман Валерьевич
Генерал-адмирал
Фантастика:
альтернативная история
8.71
рейтинг книги
Генерал-адмирал. Тетралогия

Машенька и опер Медведев

Рам Янка
1. Накосячившие опера
Любовные романы:
современные любовные романы
6.40
рейтинг книги
Машенька и опер Медведев

Беглец. Второй пояс

Игнатов Михаил Павлович
8. Путь
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
5.67
рейтинг книги
Беглец. Второй пояс

Защитник. Второй пояс

Игнатов Михаил Павлович
10. Путь
Фантастика:
фэнтези
5.25
рейтинг книги
Защитник. Второй пояс