Эпоха выживания

Кожевников Олег Анатольевич

— Сам момент обрушения дома я не видел, но совершенно точно это было уже после землетрясения, минут через пять, потому что у меня в квартире все начало качаться вылетели стекла и погас свет около восьми часов вечера. После этого я почти сразу вышел на балкон посмотреть, что же это творится вокруг — сначала я подумал, что это происки террористов. Выйдя на балкон, едва успел выкурить сигарету, когда раздался жуткий грохот, после чего я собрался и выбежал из дома на улицу, все было в пыли, везде метались люди, было ничего не понятно. Обойдя дом, только тогда и увидел эту ужасную картину. Выломав пролет забора с соседями сделали мостик через трещину — правда, с того времени она увеличилась сантиметров на пятьдесят. Сделав мостик и перейдя

к разрушенному дому, мы встретили человек десять жителей этого дома, успевших после первых сотрясений покинуть девятиэтажку. Пожилых, мужчину и женщину, описанных вами, я не видел. Но, ни одного пожилого человека там не было. Все собравшиеся попытались как то разобрать эту кучу, но без техники и в темноте, это было бесполезно — ничего не получалось и я пошел домой. Все остальные тоже разошлись, пострадавшие вроде собирались направиться в местный исполком — так как никто из ответственных чиновников на место катастрофы так и не приехал. Оставшиеся без дома даже не знали где им ночевать, во что одеваться и чем питаться, а шел уже второй час ночи.

Рассказывая все это, Дима не забывал потреблять водку и после второй пятидесяти граммовой дозы, его слегка повело, но он стал более разговорчив и откровенней, начал рассказывать о несчастьях, которые свалились на него и его семью в эти последние десять дней.

Рассказ Димы

После того, как пришел с развалин обрушившегося дома, первым делом пришлось вставлять стекла в окна. Хорошо у меня на балконе, по заказу моего товарища, было приготовлено несколько комплектов для установки на его дачу. Когда установил, спать совсем не хотелось, хотя было уже полвторого ночи, жена тоже не спала, мечась по квартире от одного окна к другому.

Кстати когда пришел, света в доме не было, на мой седьмой этаж пришлось подниматься пешком, ощупывая стену, чтобы как-то ориентироваться и не упасть. Жена, причитая, бросилась ко мне с вопросами, что происходит и долго — ли все это будет продолжаться, ведь завтра утром, когда встанут дети, ей не на чем будет приготовить им завтрак — воды тоже нет. Оттолкнув ее, я закричал — что сам ничего не знаю и не понимаю. Скорее всего, произошел оползень, и соседний дом развалился — поубивав кучу народа, на улице образовалась громадная трещина и коммуникации, наверное, все повреждены. Как ни странно, этим я ее немного успокоил, особенно словами — о больших жертвах в соседней развалившейся девятиэтажке. Наверное, она почувствовала облегчение, что мы-то живы и никаких повреждений кроме разбитых стекол, в квартире не было — ну а коммуникации все равно дня через два починят.

Я предложил жене, чтобы окончательно успокоится — давай примем коньячек, который был приготовлен для подарка тестю на день рождения — тем более я замучился и замерз. Немного подумав, она дала добро — бутылку мы уговорили, где то за час и только после этого смогли уснуть.

Наутро я злой и невыспанный встал, чтобы идти на работу, воды так и не было, умываться было нечем. Неожиданно заработала радиоточка на кухне. По ней передавали, что произошло катастрофическое землетрясение из-за взрыва вулкана в Америке, и чтобы все сохраняли спокойствие, все меры по ликвидации аварий будут приняты. Прослушав сообщение, я отправился на работу в местную типографию — работал я там электриком. Зарплата была небольшая, но я еще подхалтуривал на стороне — по крайней мере, на покупку машины и на жизнь хватало.

Прейдя на работу, я узнал, что временно типография работать не будет и всех собирают в клубе Биологического центра к десяти часам. Там сейчас организован штаб Гражданской обороны, будет проведена информационная лекция, и будут распределять на работу. Пока не заработает типография, работать придется там, зарплата будет такая же. Прейдя в клуб, я услышал то же самое, что передавали по радио, единственное дополнение, что, судя по снимкам из космоса, разрушения наблюдаются по всему миру, а Америке вообще — хана. Из космоса Центральную и Северную Америку совершенно не видно, слишком плотные облака, смешанные с пеплом и другими выбросами вулкана, даже радиосигналы не проходят, и информации о положении дел в странах расположенных там совсем нет. Так же там нас предупредили, что и в сторону России идут эти облака.

Было объявлено, что вводится чрезвычайное положение и временно, до нормализации обстановки, вводится карточная система распределения продуктов и топлива. Только по карточкам, которые для работающих будут выдаваться здесь, а для неработающих и детей в домоуправлениях по месту прописки — можно будет получить продукты, бензин и другие, жизненно необходимые вещи.

Все магазины, заправки и другие торговые точки закрываются, а имеющиеся в них товары изымаются под расписку, для будущей компенсации. Они говорили, конечно, правильные вещи, но я лично видел, направляясь сюда — как несколько парней громили коммерческий ларек. А прохожие после отъезда этих бандитов с добытым пивом и другими товарами, которыми они загрузили свой БМВ, принялись разбирать остатки товара, я тоже успел урвать блок сигарет «Бонд» и несколько шоколадок. Все это происходило днем, и никакая власть им не помешала.

Между тем, зарегистрировавшись, я получил пока назначение в бригаду по расчистке улиц. Как сказал главный по распределению на работы:

— Тебя обязательно привлечем к работе по специальности. Нужно только чтобы прояснилась ситуация с подачей электроэнергии — без нее не получится подать воду и тепло в дома. Специальность на будущее нужная.

На мой вопрос:

— А как же сейчас людям брать воду?

Он ответил:

— Машины водовозки на все районы города уже выделены. Они по графику будут развозить воду.

И пошутил:

— От жажды никто не умрет.

Нашей бригаде в двадцать человек выделили трактор Беларусь, автобус ПАЗик, самосвал ЗИЛ и каждому по лопате, было еще три ломика. На наше возмущение по поводу низкой механизации, нам объяснили: — тяжелой техники и так не хватает и она вся будет занята на разборке завалов зданий.

Каждому зарегистрированному выделили по пятилитровой бутылке воды, по две пачки галет, плавленый сыр Виола и банку рыбных консервов. На сборе нашей бригады всех отпустили на два часа домой, отнести полученные продукты и сообщить родным, где мы и чем заняты. Телефоны ни у кого не работали. К двум часам дня все должны были собраться у дороги, напротив главного входа в Биоцентр, туда же должна была подъехать и выделенная техника.

Принеся домой полученные и добытые мной товары, я рассказал жене обо всей ситуации, творящейся в мире и в нашем городе, и сказал ей, чтобы она не тянула, а пошла, регистрироваться и получать талоны в домоуправлении на детей и на себя. После чего, пошел на новую работу.

Мы работали по расчистке дорог, где то часа два, потом нас сняли и направили на разборку рухнувшего дома возле кинотеатра. Людей не хватало, а там была надежда найти хоть кого-нибудь живого. Всем выдали по противогазу и респиратору. Без респиратора работать там было невозможно. А в некоторых местах из-за произошедших утечек газа, было невозможно работать уже и без противогаза. Наша бригада работала без перерыва до девяти часов вечера, место работ освещалось прожекторами от дизельгенератора. К девяти часам прибыла бригада сменщиков, и я отправился домой.

Кстати, нам выдали еще и небольшие фонарики с запасными батарейками. Придя домой, поужинал холодной пищей. Жена, правда, обнадежила, сказав:

— С завтрашнего дня можно будет получать горячее питание в институтской столовой, я взяла на всех талоны — но правда только один раз в день.

Я ее слушал в пол уха, был ужасно вымотан и, несмотря на довольно ощутимую прохладу в квартире, просто рухнул на кровать спать. Проснулся в пять часов утра, на улице было еще темно, в квартире было холодно, на комнатном термометре было девять градусов.