Эра Лобановского
Шрифт:
Говорили, что случай помог итальянцам. Возможно. Но только лишь отчасти. А в основном, пожалуй, результат дала их завидная целеустремленность. Беарзот однажды предпослал довольно точное определение своему виду спорта:
— Футбол,— сказал он,— это самый волнующий театр из всех существующих в мире. Любой, даже самый захватывающий, кинодетектив не сравнится с ним, если все актеры на поле решили играть свои роли с полной отдачей. Да, футбол — это волнующий театр, и его спектакли должны волновать и радовать людей...
«Но позвольте,— возразит иной читатель. Какой резон сравнивать? Лобановский не привел нашу сборную к победе на чемпионате мира». Верно. Но Лобановский, его коллеги-тренеры и футболисты киевского «Динамо» несколько раз совершали
На Западе футбол давно уже стал самостоятельной отраслью индустрии зрелищ — отраслью, не имеющей аналогов по своим масштабам. В советском футболе все было далеко не так, и, если бы Лобановский привел нашу сборную к успеху на мировом чемпионате, это стало бы чудом, но отнюдь не закономерностью: нашим «любителям» трудно было на равных состязаться с профессионалами. Ибо хотя статус — фикция, но до подлинно профессионального отношения к делу нашим было ох как далеко.
После Великой Отечественной войны некоторые наши деятели, обладавшие реальной властью и получившие прозвище «меценаты», попытались было усовершенствовать отдельные футбольные «хозяйства». Вспомните, к примеру, знаменитую «команду лейтенантов» — ЦДКА, задававшую тон на всесоюзной футбольной арене именно в те годы. Но все же, все же... Те легендарные личности футбола своего времени по своему статусу были не футболистами, а «лейтенантами». Ну а их собратья по футбольному делу в других командах числились «инструкторами физкультуры», «шахтерами», «моряками», «металлургами», «фрезеровщиками» и даже «колхозниками».
Пока они играли в футбол, все для них в жизни складывалось как нельзя лучше: любимцы общества! Но приходило время (век футболистов в командах мастеров чрезвычайно короток: 10—12 лет максимум) проститься с футболом. Что потом? Потом, как правило, неизвестность, неопределенное, порой не престижное положение в обществе, ибо в действительности они не умели командовать ротами, рубить уголь, варить сталь, выращивать хлеб. Им надо было где-то «устраиваться», искать доброхота, который где-нибудь приткнет. Такое не могло не отразиться на психологии наших игроков.
И отразилось. Более двадцати лет наблюдая спортивную жизнь многих известных советских футболистов, что называется, вблизи, я убедился в том, что подавляющее большинство этих людей, по сути своей давно уже ставших профессионалами, так и не расстались с психологией любителей. И, попадая в команду мастеров в свои лучшие футбольные годы, эти молодые люди не столько думали, как им лучше развить свое мастерство и талант, сколько о том, как успеть — по выражению самих футболистов! — лучше «упаковаться»: больше скопить на черный день, который наступал вслед за последним финальным свистком. И это не вина их, а беда. Беда футбола нашего. Подобная психология дала в руки различного рода руководителям соответствующие «инструменты управления» игроками в виде всякого рода премий, смены квартир и машин, приобретения дефицитных товаров, престижных зарубежных турне и т. д. и т. п. И всегда горько было читать фельетоны о той или иной нашей зарвавшейся звезде футбола, где говорилось об этих самых квартирах, автомобилях и прочих благах, которых неблагодарная знаменитость («бесясь с жиру») не оправдала. Да, то была не вина, а беда звезд футбола. Всем тем, что было нормой жизни в их футбольные годы, их продолжали попрекать, когда они, закончив играть, вдруг «оступались», «зарывались», «зазнавались» и даже «спивались». Авторы фельетонов, порой путая причину и следствие, превратно формируя общественное мнение подобными публикациями, били «по своим воротам» и только отодвигали решение серьезных проблем советского футбола на неопределенно далекий срок...
Перестройка — это прежде всего перестройка мышления. Помню, с каким живым интересом в футбольных кругах обсуждали «Размышления о футболе» Леонида Зорина. «Правда», опубликовавшая 7 апреля 1986 года заметки писателя, ходила по рукам, зачитывалась до дыр. Зорин просто и ясно изложил то, что у многих специалистов футбола давно уже было на устах.
Компетентность — вот главное требование времени,— писал он. Все устали от случайных людей, занятых не столько тем, чтобы дельно исполнять порученные обязанности, сколько тем, чтобы удержаться на плаву в той сфере, в которой, к несчастью, им выпало функционировать.
И, словно имея в виду таких неординарных тренеров, как Лобановский, далее писатель говорил:
Однако и там, где у руля стоят истинно даровитые люди, легка ли тренерская судьба? Значительно чаще бывает, что талантливому человеку трудней. Ибо талант — всегда характер, а это значит, что сложней контакты.
Леонид Зорин со страниц «Правды» призывал перестать метаться из стороны в сторону в футбольном деле, которому, как и везде, необходимы порядок, последовательность и преемственность, раз и навсегда покончить с «административными судорогами».
После чемпионата мира в Мексике-86, во время которого о сборной Советского Союза заговорил весь футбольный мир, в прессе, с новой силой пошел разговор о назревших переменах, в которых давно нуждался футбол в стране. И сами специалисты футбола повели его в духе времени, открыто говоря о наболевшем, ни на кого не озираясь, ничего не скрывая.
— Кого мы обманываем? — вопрошал заслуженный тренер СССР Нодар Ахалкаци, беседуя с Юрием Ростом на страницах «Литературной газеты» в июне 1986 года. И продолжал: У меня игрок приходит из дому утром, вечером домой спать идет. Тренировки, занятия, опять тренировки, разъезды... Мы ставим его в ложное положение. Раз прав никаких (а какие у них права?), то и к обязанностям отношение иное. Футболист должен знать, что его труд принят обществом на законных основаниях, что футбол — профессия.
После окончания футбольного сезона-86 редакция газеты «Советский спорт» повела на своих страницах интересную дискуссию о перестройке футбольного хозяйства страны. В обсуждении наболевших тем приняли участие более 10 000 читателей! Почти месяц появлялись на страницах газеты материалы дискуссии. Разумеется, особый интерес представляло мнение компетентных людей — знающих, осведомленных, авторитетных в области футбола специалистов. Многие из них высказывались за скорейшие перемены.
Валерий Лобановский:
— Ну не странно ли: в научном методическом плане мы вроде бы «впереди планеты всей», а по части прямо-таки удручающего состояния нашей материально-технической базы занимаем одно из последних мест. Разьве можно воспитывать и готовить Марадон и Заваровых на асфальте или бетоне? Разве не грустен тот факт, что на каждых 300 футболистов у нас в стране приходится лишь по одному полю? Но ведь поля делать куда легче и проще, чем опережать зарубежных соперников в футбольной науке... Без резкого общего улучшения материально-технической базы нашего футбола, в том числе и массового, мы далеко не продвинемся. Невозможно учить учеников, не имея ни парт, ни учебников... О будущем футбольных клубов, клубов нового типа, сказано немало, хочется верить, что здравый смысл в конце концов победит, что наша высшая футбольная лига станет объединением самостоятельных, хозрасчетных, обладающих всеми правами социалистических спортивных предприятий. Сама жизнь этого требует.