Эра Лобановского
Шрифт:
— А почему я подал документы на выезд? — продолжал Виктор Каневский. Я в ту пору работал тренером. У меня уже были куплены билеты в Алжир, где я должен был работать со сборной страны. Вместе со мной в списках на выезд значились семь человек тренеров. Одиннадцатого числа мы должны были вылетать, а четвертого меня зарубил Киевский горком партии. Так называемая «выездная комиссия». Из всех тренеров отказали только мне. Это переполнило чашу терпения... Помню, как в родном спортивном обществе пришел работать директором динамовской молодежной школы. Вызвали в партком и сказали: «Мы тебя не утвердим». На этом закончилось. Деваться некуда. И я решил ехать. В апреле 1979 года подал документы. Через две недели меня вызвали в ОВИР, и его начальник, который одновременно был и заместителем министра МВД, грубо бросил мне в лицо: «Никуда
Десять долгих лет кряду он провел «в отказе». «Отказник» — это чисто советское изобретение коммунистического режима. Испытание не для слабых духом, когда жизнь экзаменует — кто есть кто?
— После того как мне отказали, четыре года я нигде не работал,— рассказывал Виктор Каневский. Вычеркнули мою фамилию из всех списков форвардов минувших лет. Мои фотографии изъяли со всех стендов. В футбольных справочниках мое имя больше не упоминалось. Если в прессе публиковали снимки нашего «золотого» состава команды — 1961, капитаном которой я был, то по указанию цензуры мое изображение ретушеры искусно убирали. И вот, после четырех тяжелейших лет моей жизни «в отказе», Лобановский добился разрешения на мою работу с командой «Динамо», Ирпень. Для этого ему пришлось решать вопросы на уровне ЦК компартии и правительства республики, что по тем временам было неслыханно. Более того — Лобановский постоянно поддерживал эту команду — и игроками, и помогая доставать различные материальные блага. Мы выиграли первое место во второй лиге. Тренировал я и молодежную сборную Украины. Мы много чего повыигрывали. Меня представили к званию «заслуженный тренер УССР». В присвоении отказали. «Динамо», Ирпень выезжает в Болгарию, меня с командой не выпускают. В Болгарию?! Я работал в Симферополе. Команда выезжает в Корею, меня в очередной раз не выпускают...
В эти тяжелые годы жизни «отказник» Каневский, в свое время — старший лейтенант МВД, на себе испытал не только жесткий почерк общего режима, но и непосредственных «кураторов» киевского «Динамо» — КГБ и МВД.
— Один я в ту пору на улицу не выходил,— рассказывал Виктор. За мной следили, ходили буквально по пятам.
Фотографировали, прослушивачи телефон, дежурили чуть ли не под дверью квартиры, что была в угловом доме на Крещатике и бульваре Шевченко, над магазином «Каштан». Жил по соседству с памятником Ленину, около которого часто и поджидали меня мои персональные надсмотрщики-гэбисты. Доходило до смешного, когда жены приносили им еду. Парни поудобнее устраивались, чтобы перекусить по соседству с Ильичом, а я в это время выходил из своего парадного. Картину не трудно себе представить. И смех и грех... Конечно, в такие годы отношения людей проверялись на прочность. Многие, ходившие вроде бы в друзьях, насмерть испугавшись, исчезли с моего горизонта. Были «советчики», уговаривавшие меня «покаяться», «признать свои ошибки», «попросить прощения у партии». Но жизнь моя была как на ладони, и я себя виноватым ни в чем не чувствовал. И вот, только Лобановский — один-единственный, второго не было, кто не боялся приходить ко мне домой, когда я десять лет был «в отказе». Валерий по отношению ко мне оказался в высшей степени порядочным человеком...
...Тренировочные матчи в Израиле, как правило, обслуживала бригада судей из России. Один из них — Александр Штернгель, судья республиканской категории из Москвы, говорил мне, что игра динамовцев Киева ему всегда была симпатична, а Лобановский — кумир его детства.
— Киевляне — приверженцы мобильного футбола, который исповедуют на протяжении многих лет,— сказал Штернгель. И этот молодой состав придерживается того же направления. Игры, которые я судил, подтвердили мое впечатление. Чувствуется рука Лобановского.
— Что вы о нем думаете? — спросил я московского арбитра.
— На мой взгляд, он опередил время лет на 20—25,— сказал Александр Штернгель. Ведь все, что он делал, принималось в штыки. Ему приходилось идти тернистым, сложным путем, доказывая свою правоту. И только время, что свойственно великим, подтверждало, что прав был он, Лобановский. И со временем правота его подтверждалась практически полностью. А современники его, как правило, не понимали. Порой, бывало, даже осуждали. На мой взгляд, величие Лобановского в том и состоит, что он в футболе опередил время! Но это, думаю, просто черта его характера, свойство личности.
В Израиле я обратил внимание, что с особой симпатией и глубоким уважением о Лобановском говорили те коллеги по футбольному делу, которые по возрасту были моложе его. Так обычно люди, вспоминая свои студенческие годы, отзываются о любимом профессоре, поделившемся с ними полезнейшими для жизни знаниями, которые они не могли почерпнуть в учебниках.
Главный тренер национальной сборной Республики Казахстан Серик Бердалин рассказал:
— Валерий Васильевич Лобановский — это для меня целая эпоха в футболе. Я глубоко уважаю этого специалиста, и однажды посчастливилось с ним познакомиться, когда мы проводили одну из контрольных встреч в Кувейте. Национальная сборная Казахстана сыграла матч вничью — 0:0. И думаю, что для нашей команды это был большой успех, потому что сборную Кувейта в то время тренировал Лобановский. Согласитесь, не каждому выпадает шанс встречи на футбольном поприще с таким большим специалистом. Я считаю, что Лобановский — это выдающийся тренер современности. Он щедро пропагандирует то, что знает и хочет показать в футболе. Думаю, что для нас, тренеров, которые только учатся и находятся в стадии становления, Валерий Васильевич — это эталон тренера.
Так на израильской земле, встречаясь с различными людьми, я словно бы заново открывал для себя Лобановского. Однажды от Якова Гершензона услышал о том, какой Лобановский прекрасный... дипломат. Впрочем, сначала о самом Гершензоне.
Он приехал в Израиль в 1972 году. До этого жил в Кишиневе, где закончил институт физкультуры, отделение футбола. На протяжении многих лет Яков работал главным тренером федерации футбола Молдавии, возглавляя все юношеские сборные республики. Был также директором республиканской футбольной школы при спорткомитете МССР. Одним словом, до эмиграции жизнь его была связана с футболом...
Яков, когда мы с вами познакомились, вы говорили о своих «двух жизнях» в Израиле и обещали об этом рассказать,— напомнил я.
— Да, это правда, и моя вторая жизнь на израильской земле началась с них,— он кивнул в сторону футбольного поля, где тренировка динамовцев была в самом разгаре. Именно с «Динамо», Киев! А еще точнее — со встречи с Лобановским в 1988 году на чемпионате Европы в Германии. Мы с ним задумали организовать в Израиле матч с участием киевских динамовцев.
— И это в ту пору, когда у Советского Союза не было с Израилем никаких дипломатических отношений?! — поразился я.
— В том-то и дело,— Гершензон улыбнулся. Все это тогда казалось из области фантастики, но надо знать Лобановского, который взялся за осуществление этого труднейшего проекта.
— А вы его знаете? Я испытывающе посмотрел на Якова.
— Думаю, что за эти годы немного узнал,— сказал Гершензон. Для меня это человек и тренер очень и очень большой. Даже великий! Но, несмотря на свое величие, с нами, простыми людьми, он всегда с удовольствием общался, отвечал на все вопросы, помогал решать наши проблемы, которых в то время возникало очень много.
— Например?
— Ну, достаточно сказать, для того, чтобы осуществить задуманное, следовало получить разрешение в ЦК КПСС, не говоря уже о различных формальностях в Госкомспорте СССР, в МИДе и других ведомствах. Это было очень тяжело. На все это ушел почти год. Но Лобановский всего добился. Правда, надо отдать должное и Вячеславу Колоскову, который в этом деле выступил как союзник Лобановского.
— И в результате?
— Праздник большого футбола в Тель-Авиве в присутствии шестидесяти тысяч зрителей! — восторженно сказал Гершензон. Это было в 1989 году, когда Лобановский, транзитом через Германию, привез сюда, в Израиль, «Динамо», Киев, в составе которого играли такие звезды, как Заваров, Беланов, Михайличенко, Кузнецов и другие знаменитости, которых уже знала вся футбольная Европа. И хотя сборная Израиля проиграла динамовцам — 1:3, людям это не испортило настроения: киевляне показали великолепный футбол. А я был доволен, кажется, больше всех. Спросите почему? Потому, что с этого момента фактически и началась моя вторая жизнь в Израиле,— продолжал Яков, поглядывая в сторону футбольного поля. Я полностью оставил прежнюю работу, все остальные дела и занялся только футболом...