Эра Огня 2. Непогашенная свеча

Криптонов Василий Анатольевич

— Почему ты разговариваешь со мной, как с ребенком? — надулась тем временем Талли.

— А почему ты ведешь себя, как ребенок? — подал я встречный иск.

Она несколько раз тяжело вздохнула и опустила руки с таким видом, типа «ну ладно, буду взрослой, если тебе так хочется».

— Скажи, Талли, — попросил я, — как ты здесь оказалась? Ты понимаешь, что произошло?

Удивленный взгляд в ответ.

— Произошло?.. Но я всегда тут жила. Вместе с дядей, — кивнула она в сторону лежащего Мелаирима и вдруг

нахмурилась. — Мы призвали тебя… Кажется, потому, что я тебя любила. Мне было очень больно… И… Я плохо помню. Кажется, мы когда-то жили вместе и любили друг друга…

Она подняла внезапно задрожавшие руки и сжала виски

— Хватит, — поспешил я сказать. — Не надо вспоминать.

Талли опустила руки, ее лицо расслабилось.

— Почему не надо? — вмешалась Натсэ, и в ее голосе мне послышалась ревность. — Ей нужно вспомнить, разобраться, что к чему.

— Потому что ей больно, — ответил я. — Так же, как мне, когда я пытаюсь вспомнить свой мир. Голова на части раскалывается, и кто знает, к чему это приведет. Она теперь такая, как есть, и с этим придётся как-то свыкаться.

Прошлого уже нет, будущее еще не наступило. Всё, что у нас есть, — это здесь и сейчас.

Ага, вот и интерфейс проснулся. Мотивирующие цитаты поперли. Что ж, всё хорошо, что в тему.

— Морти, — жалобно позвала Талли, — ты ведь всё ещё меня любишь?

Ну и что я мог ей сказать в ответ? Был у меня хоть один крохотный вариантик?

— Конечно, люблю.

Талли с визгом бросилась мне на шею, обняла, уже не пытаясь придушить, и покрыла лицо поцелуями. Я машинально прижал ее к себе.

Я обнимал свою сестру, но это была ещё и Талли. Первая девушка, с которой у меня установилось какое-то подобие отношений. Первая девушка, которую я увидел без одежды. И с этим ничего нельзя было поделать.

— Да, Морти, — хихикнула она мне в ухо, — теперь я чувствую, что ты правда меня любишь.

— Так, хватит! — Я решительно отстранил ее от себя. Нашёл взглядом Натсэ, которая отвернулась к выходу, сложив на груди руки. — Пойдёмте… Пойдёмте, позавтракаем. Ну, или что там сейчас?..

Местное время: 23:34

— Поужинаем, — поправился я. — Там вроде какая-то перловка была.

Я посмотрел на Талли и добавил:

— Оденься, пожалуйста.

Она с готовностью кивнула.

***

Перловки было немного, и факт этот, похоже удивил Натсэ и смутил Талли. Однако обе девушки поступили, как леди, и сделали вид, что так и было задумано. Талли сказала, что не голодна, зато вытащила откуда-то из стены бутылку красного вина.

— А ну, отдай! — тут же вцепилась в бутылку Натсэ.

— Сама отдай! — потянула на себя Талли.

— Сейчас как всыплю! Тебе еще напиться не хвата…

Натсэ не успела договорить. Она вскрикнула и до

пояса ушла в каменный пол. Талли, завладев бутылкой, показала Натсэ язык и отбежала к столу.

— Эй! — возмутился я. — Отпусти её!

— А вот и не хочу. — Талли показала язык и мне. — Твоя рабыня — ты и отпускай.

И принялась отколупывать пробку.

Я подошел к Натсэ, попробовал потянуть за руки — без толку. Меня земля легко отпустила, когда закончилась битва в саду дома Авеллы, но это потому, что я все-таки был магом. А у Натсэ магических сил не было. Совсем.

Я призвал руну Земли и повторил попытку.

— У тебя заклинания есть какие-нибудь? — спросила Натсэ.

Я, прищурившись, вызвал перед внутренним взором дерево заклинаний Земли. Оно всё было тусклым, неактивным. Насколько я помнил, что-то должно проявиться после того, как у меня образуется учитель. Значит что, Натсэ торчать здесь до начала семестра?!

— Талли! — грозно прикрикнул я.

Она обернулась, держа двумя руками кубок. Красная капля упала у нее с носа.

— Чего?

— Отпусти её.

— Не хочу, — надула губы Талли.

— Что значит, «не хочу»?! Это тебе что — игрушки?

Опять упала капля. На этот раз прозрачная и не с носа.

— А почему ты с ней живешь в одной комнате, а я отдельно? Ты с ней так ласково разговариваешь, а на меня только ругаешься!

Кубок задрожал у нее в руках.

Я всерьёз призадумался. В голове у Талли была самая натуральная каша, в которой она сама толком не могла разобраться. А уж такому тонкому психологу, как я, вообще непонятно было, с какого краю подступиться.

— Ты… её любишь? — дрогнувшим голосом спросила Талли.

Я увидел черный рисунок печати на её руке. Натсэ вскрикнула — каменные объятия сжали ее крепче.

Тогда я призвал руну Огня, и факелы, освещавшие столовую, вспыхнули ярче.

Я шагнул вперед, наполняясь спокойной злостью, которую мог полностью контролировать. С размаху ударил Талли по руке. Кубок полетел на пол, звякнул и покатился, вино выплеснулось. Талли вскрикнула и отшатнулась.

— Прекрати ломать мои вещи, — сказал я. — И кто тебе разрешил пить? Совсем ополоумела, пока меня не было?

Несколько секунд Талли-Талли боролась с Талли-сестренкой, и, наконец, победила последняя.

— Ну и пожалуйста, — крикнула она, и я услышал, как сзади скрежетнул камень, выпуская Натсэ. — Ну и целуйтесь тут, сколько влезет!

Она бегом бросилась вон из столовой. А я погасил руну.

— Прости, — сказала Натсэ, подойдя сзади. — Ты ее не догонишь?

Я покачал головой:

— Ей сейчас нужно пореветь. Потом поймёт, что поступила неправильно, и сама же извинится.

— Уверен? — Натсэ села за стол. — Ты говоришь о младшей сестре, а не о девушке, которая в тебя влюблена и ревнует.