Эра титанов

Риддл А. Дж.

Я слушал себя из будущего, затаив дыхание, а он все расписывал достижения фонда:

– Строительство первого орбитального кольца «Альфа Титанов» было завершено за пять лет до этого, и колонисты прилетали туда каждый месяц, заселяя первую постоянную колонию людей в космосе. Модульная дорога пронизывала весь мир, соединяя его самые дальние точки. К-сеть к этому времени стала вездесущей, сделав бесплатный высокоскоростной Интернет реальностью для всех. Четыре инициативы – Чудеса Титанов, как их называли, – являлись всего лишь идеями, когда я сформулировал их во время первой встречи с Оливером. Когда в пятьдесят пятом году открылась Атлантида, Титанов насчитывалось сто человек. За сорок лет эта небольшая группа людей радикально изменила мир. Оставалось последнее чудо, тайный проект, который, как мы считали, должен был оказать самое сильное влияние на мир. Над этим чудом Оливер уже работал в тот момент, когда мы с ним встретились. Сабрина рассказывала тебе о своем исследовании?

– Только то, что оно как-то связано с синдромом прогерии, – ответил

я.

– У Сабрины был младший брат. Он умер от прогерии, не дожив до семнадцати лет. Она посвятила всю свою жизнь поискам средства против этой болезни. Оливер уже финансировал ее исследования в течение нескольких лет, когда мы встретились с ним в две тысячи пятнадцатом году, хотя сама эта болезнь не слишком его интересовала. Он заключил с Сабриной простой договор: согласился поддерживать ее работу до тех пор, пока она не найдет лекарство, после чего должна была заняться проектом, который интересовал его самого. Успешные люди мыслят не так, как остальные. Они уверены в своем успехе. Они его планируют. Именно так обстояло с Оливером Нортоном Шоу.

Я не удержался и бросил взгляд в сторону Шоу-старшего, которому было за шестьдесят в 2015 году, а сейчас перевалило за двести.

– Во время второй нашей встречи Оливер поставил простой вопрос: что, если мы достигнем успеха? – продолжал мой собеседник. – Что произойдет, если К-сеть, модульная дорога, орбитальные колонии и Атлантида станут реальностью? Что тогда? Как нам гарантировать, что новые изобретения будут появляться снова и снова? Ответ был очевидным: нужно создать соответствующую культуру и привлечь в «Фонд Титанов» подходящих людей. Однако это было рискованным шагом. Культуры меняются. Нельзя рассчитывать, что в каждом поколении будут появляться гении. И тогда одно потерянное поколение уничтожит все, что было создано до него. Но что, если самые лучшие, самые талантливые не будут умирать? Что, если сто Титанов будут жить вечно? Подумай о мире, в котором не умерли бы Аристотель, Ньютон, Эйнштейн, Шекспир, Джефферсон и Вашингтон – какую огромную пользу они бы принесли человечеству! Шоу представил себе такой мир, мир бесконечного Возрождения.

Сам я пока представить себе это не мог.

– В две тысячи двадцать первом году Сабрина нашла лекарство от прогерии, а в сорок четвертом году завершила работу над терапией антистарения, – сообщил Николас. – Шоу, которому тогда исполнилось девяносто, охотно согласился участвовать в тестировании нового средства. Оказалось, что оно работает, и в последующие годы мы провели лечение всех Титанов. Перед открытием Атлантиды каждый из нас перенес хирургическую операцию, которая вернула наше физическое состояние к тому моменту, когда мы стали Титанами. Мы решили так поступить для создания максимального эффекта, а не для того, чтобы потешить собственное тщеславие, хотя некоторая его толика и присутствовала. При открытии Гибралтарской дамбы и Атлантиды мы открыли миру наше пятое и последнее чудо: новое понятие – быть Титаном. Так мы рассчитывали изменить суть человеческого существования. Наше предложение было предельно простым: посвятите свою жизнь тому, чтобы сделать мир лучше, и, если вы добьетесь многого, если будете работать с максимальным напряжением, один из ста Титанов уступит вам свое место, и вы станете бессмертным, навсегда оставшись в том физическом состоянии, в котором добьетесь этого. Мы мечтали о системе, при которой все самые важные должности занимают наиболее талантливые люди. «Мечтайте смело, работайте напряженно, живите вечно» – такое обещание мы дали миру в тот день. Мы верили, что теперь ни один великий труд человечества не останется незавершенным. Никогда больше время не ограничит работу разума. После пятьдесят четвертого года любой ребенок на вопрос «Кем бы ты хотел стать, когда вырастешь?» не говорил, что мечтает быть космонавтом или президентом. Все желали стать Титанами!

Если б я не смотрел на прямое доказательство этих слов, то ни за что не поверил бы в них. Поразительно. Они этого добились. Я покачал головой.

– Я не понимаю. Ты сказал, что это стало вашим промахом?

– Наш промах состоял не в изобретении терапии бессмертия. Мы не учли человеческую природу. – Мой двойник опустил голову.

– Человеческую природу?

– Тогда никто об этом не подозревал, но в тот момент была заложена жестокая конфронтация, которая привела к неизбежной войне, уничтожившей весь мир. Люди, ставшие Титанами после пятьдесят четвертого года, были по большей части учеными и исследователями и в некотором смысле могли заменить первых бессмертных. Основная часть исходных ста Титанов являлась новаторами в своих областях – вроде Сабрины и Юла. Все они выбирали вместо себя молодых ученых, которые могли продвигать вперед ту или иную область науки, нести факел знания с еще большей энергией. Дарование звания Титана требовало голосования: за нового кандидата должно было проголосовать большинство, но тот, кто его номинировал, не принимал участия в принятии решения – иными словами, требовалось набрать хотя бы пятьдесят голосов из девяносто девяти. В течение почти двух десятилетий выборы проходили спокойно, и переговоры о них проводились частным порядком. Однако в семьдесят первом году возник кризис, в центре которого оказался Оливер. К этому времени Грейсону Шоу исполнилось восемьдесят восемь, и его здоровье находилось в плачевном состоянии. Ему уже сделали две трансплантации печени, и доктора говорили,

что его дни сочтены. Проблемы Грейсона глубоко задели Оливера, и он все чаще стал говорить, что его сын может многое сделать. Оливер был одержим идеей дать Грейсону еще один шанс.

И снова Николас на мгновение замолчал, прежде чем рассказывать дальше.

– Шоу-старший номинировал сына на Титана, но с самого начала не вызывало сомнений, что у Грейсона нет шансов собрать необходимое количество голосов, – вздохнула моя копия. – Оливер начал просить и требовать одолжений, упирая на то, как много он сделал для проекта. Мы с ним упрашивали, угрожали и подкупали, но Титаны не уступали. Они считали, что будет ошибкой сделать Грейсона Титаном и что это может навсегда отравить наш колодец. Титаны верили в то, что у власти должны стоять самые талантливые – они полностью прониклись нашей идеей и считали, что, только выбирая самых достойных, они могут рассчитывать на то, что мир примет бессмертие для избранных. Вероятно, они были правы, но Оливер настаивал, как и всегда. Именно в настойчивости крылся секрет его успеха, и мы не собирались сдаваться без боя. Ведь именно мы изменили мир, так что убедить пятьдесят человек согласиться с нами казалось нам не такой уж сложной задачей. – Он покачал головой и отвернулся. – Мы очень сильно ошибались.

– В чем?

– Опять-таки в человеческой природе. Люди готовы биться до самого конца, чтобы спасти собственную жизнь, но они также готовы развязать настоящую войну ради сохранения своего образа жизни для будущих поколений. Для наших коллег-Титанов речь шла не об одном месте для Титана, а об их видении будущего. Выборы Грейсона ставили под сомнение их систему ценностей.

– А твою – нет?

– Во многом я считал так же – но видел новую возможность. Я встретил женщину, которая была очень близка к смерти. Как и Оливер, я не мог представить, как буду жить без нее. Я выставил себя в качестве замены, но мое предложение также не набрало необходимого большинства. Мы с Оливером больше всего на свете хотели спасти любимых нами людей и приняли отчаянное решение: украсть терапию бессмертия. Это была самая тщательно охраняемая технология в мире, но мы имели к ней доступ – более того, вероятно, мы единственные могли осуществить то, что задумали. Мы добились успеха, но вновь не учли одну вещь.

– Человеческую природу, – задумчиво повторил я его слова.

– Совершенно верно. Когда ты привлекаешь воров, не следует забывать…

– Что они воруют.

– Точно. А добыча в данном случае была самой большой ценностью в истории человечества. Они не явились на место встречи, а через неделю многие государства по всему миру объявили, что разработали свою терапию бессмертия. Начался хаос. Некоторые страны давно видели в «Фонде Титанов» величайшую угрозу своему существованию. Когда открылась Атлантида, все предполагали, что она станет самой сильной державой, оставив остальным руководство собственными народами. Вероятно, они были правы. Они видели все Чудеса Титанов, в том числе и К-сеть, модульную дорогу и – главное – бессмертие, позволявшие Титанам удерживать власть над своим населением. А теперь у всех государств появилась возможность награждать бессмертием своих граждан, и каждая страна определяла собственные критерии выбора. Ожидалось, что повсюду поднимется волна патриотизма и верности своему правительству, но вместо этого возникла полнейшая анархия. Часть населения требовала сделать бессмертие доступным для большинства, другие выступали за его полный запрет… А винили во всем Титанов.

В это мне поверить было уже проще.

– Во время волнений погибли миллионы, в том числе и та, которую я любил больше всего на свете, – мой собеседник окончательно сник. – Грейсон Шоу умер из-за осложнений, связанных с пересадкой печени, через три недели после начала беспорядков. Титаны собрались, чтобы найти выход из сложившегося положения. Мы заявили всему миру, что найдем решение, попросили верить в нас и обещали, что помощь уже в пути. Мы ощущали, что до некоторой степени несем ответственность за возникший хаос. Однако мы не сумели предвидеть дальнейшего развития событий: началась эпидемия.

– Эпидемия? Но почему?

– Мутация. Терапия бессмертия, изобретенная Сабриной, каким-то образом стала давать другие результаты. Шредер использовала ретровирус, который влиял на гены, отвечающие за старение. Но началась самопроизвольная мутация ретровируса – возможно, случайно, а может, кто-то сделал это сознательно. Мы предполагали, что в течение первых недель после похищения терапии бессмертия в частных лабораториях и в государственных клиниках над нею шла постоянная работа. Так или иначе, но мутация ретровируса оказалась смертельной. Вместо того чтобы остановить старение, новый вирус ускорял его, делал его стремительным. Эта болезнь очень напоминала прогерию, только болели ею теперь и взрослые. Зараженные умирали очень быстро, некоторые через несколько дней. В редких случаях больные могли прожить пару недель. Информация о первых смертельных случаях появилась на следующий день после того, как мы заявили, что решили проблему. Сначала смертей было совсем немного, и они не привлекли внимания средств массовой информации. Два человека умерли в Европе, четыре – в Америке, полдюжины – в Японии… А затем эпидемия охватила весь мир. Люди стремительно старели и умирали один за другим. Сабрина пришла в ужас. Как и все мы. Она работала день и ночь и находилась на грани нервного истощения. Через десять дней после начала эпидемии половина населения земли умерло.