Эра Водолея
Шрифт:
– Логично. Но не соответствует действительности, – я направился по лестнице вверх. И теперь Стефания догоняла меня, продолжая на ходу:
– Посмотреть на город сверху тоже интересно. Нам ведь нигде не разрешали подниматься на крышу.
– Итак, вы оказались на втором этаже, – я ступил на мостик башни, связывавший левое и правое крылья дворца. – Что вы тут делали?
– Я решила осмотреться и, возможно, подняться выше.
– Где вы были?
– Туда, – Кельни указала рукой. – Я шла в комнату
– Ведите, – произнёс я, и Стефания направилась в правое крыло.
– Когда я подошла к дверному проёму, то увидела в комнате девушку. Не помню, как её зовут. Та журналистка с висюльками в ушах. Я испугалась, что нарвалась на сотрудницу музея, или кого-нибудь из охраны. И тихонечко отошла, чтобы не привлекать внимания.
– Дальше, – поторопил я умолкнувшую девушку. – Ведите.
Кельни перешла мостик и направилась в левое крыло дворца.
– Когда я подошла к этой комнате, – Стефания остановилась у нового дверного проёма, – то увидела ещё двух женщин. Ну, тех подружек. Чтобы не нарываться, я решила спуститься. Время шло, и группа могла покинуть холл.
– Но вы изменили планам.
– Даже не знаю, что на меня нашло, – выдохнула Стефания. – Мне захотелось подняться выше. Больше ведь не представится возможности. Я пошла вверх, и опять увидела женщин.
– Ведите меня, – указал я рукой в сторону башни, и Кельни направилась к лестнице.
– Кого вы встретили на этаже? – спросил я, поднявшись по ступеням.
– Тут находились две девушки, оставшиеся в камере. Файертрап стояла здесь, у мостика.
– А Гетти?
Пройдя по коридору правого крыла, Стефания вошла в первую комнату справа.
– Квин здесь рассматривала узор на стене. И я догадалась: девушка тоже не сотрудница музея. Заинтересовавшись, я подошла к панно. А Гетти, не заметив меня, трогала кружки рукой и шептала.
– Вы помните, что?
– Она говорила не на общеупотребительном русском. Какие-то шепчущие звуки. Короче, я так и не смогла ничего разобрать. Затем услышала, как снизу поднимаются люди. Я убежала в другую комнату, стала возле окна и рассматривала город. Вскоре меня нашли солдаты и начали ругать.
– Стефания, расскажите о призраке. Кого вы увидели?
– Не знаю.
– Может, кто-то из задержанных девушек? Вы же встречались с ними на этажах.
– Я размышляла над возможной кандидатурой. Сперва думала на Лесиль. Но у неё другая одежда. Затем на даму в очках, одну из подружек. Тоже вся в чёрном. Но та не стала бы бегать по лестнице. Значит, кто-то ещё. Я бы сказала, что видела женщину в тёмном плаще.
– А почему не мужчину? – поинтересовался я. Из рассказа Кельни выходило – солдаты упустили ещё одну туристку, прятавшуюся в шестом корпусе. И та вполне могла быть убийцей Новака.
– Я склоняюсь к мысли о девушке, – задумчиво произнесла Стефания. – Мужчины тяжёлые, и ходят увереннее. А у женщин движения плавнее и грациознее. Вот я и вспомнила о призраке, легко и невесомо взлетевшем по ступеням. Да, и при резком повороте взметнулись её волосы. Но, я не могу утверждать точно. Вы тоже заметили: на лестнице темновато. И, кстати, спросите о незнакомке у Лесиль. Файертрап стояла на мостике, когда я поднималась наверх, и должна была видеть ту женщину.
– Скажите, на записи вы смогли бы опознать призрака?
– Не уверена.
Я повернулся к барельефу, привлёкшему внимание Гетти Квин – единственному художественному произведению древней цивилизации на ковчеге. Учёные так и не смогли определить, что здесь изображено. На панно размером метр на полтора выпуклые круги разного диаметра усеивали небольшой участок на выступе стены.
Кельни подошла туда и с минуту пристально изучала узор.
– Что вы увидели? – поинтересовался я, устав разглядывать спину девушки.
Стефания вздрогнула.
– Я смотрела, и думала, что здесь изображено, – произнесла Кельни. – А вы что видите?
– Я бы сказал, рисунок походит на схему планетарной системы какой-нибудь звезды. Может, это родной мир строителей ковчега. Но точно вам не скажет никто.
– Согласна, – кивнула девушка с неким внутренним облегчением.
И тут на меня словно нашло вдохновение.
– Стефания, в самом начале вы говорили, что ковчег, возможно, является мавзолеем. Но, кто, по-вашему, здесь похоронен?
– Ну, ясно ведь, какой-нибудь астронавт. Или бог.
– Кто? – удивился я. – Вы имеете в виду создателя Земли?
– Наверное.
– Но ведь боги, как известно, бессмертные.
– Так и есть, – кивнула Стефания. И тихо добавила: – Пока не убьют.
– А вы откуда знаете?
– Ну, я читала разную литературу.
– И кто из богов, по-вашему, здесь похоронен?
– Не знаю, – резко ответила девушка.
Ну почему у меня опять складывалось впечатление, что Кельни не желала говорить правду?
– Стефания, а может, здесь мавзолей бога Эа? – напрямую спросил я.
И тут Кельни выдала себя. Девушка вздрогнула, когда я произнёс имя, и внимательно посмотрела на меня. И я ощутил в глазах Стефании некий интерес.
– А вы откуда знаете об Эа? – прищурившись, спросила Кельни. Девушка словно повзрослела на десяток лет, превратившись в суровую зрелую женщину.
– Да так, предположение, – ответил я, стараясь придать лицу выражение праздного гуляки.
– Скажите, вам кто-нибудь рассказывал о…
– Про Эа?
– Да, – кивнула девушка.
– Слышал где-то. А вы откуда знаете о нём?