Эратийские хроники. Темный гном
Шрифт:
– Так-так-так! – с многообещающей «радостью» хмыкнул главный гном. – С каких это пор сюда зачастили цверги? Просим-просим! Выходи, первый из равных, не мешало бы представиться друг друг лично.
– Зачем нам представляться, каменная рожа? – с вызовом произнес цверг, выглядывая из-под подмышки Джалада. – Я и так тебя прекрасно вижу. Или ты хочешь позавидовать моей прекрасной солидной бороде? Да уж — твоя борода, мягко говоря, не из лучших. У людей и то гуще растет!
– Я сейчас вырву твою бороду по волоску, и тогда мы посмотрим! – вскипел дварф, уже закатывая рукава, собираясь задать крепкую взбучку наглецу.
–
– Вот именно! Руки прочь от моей великолепной бороды, - поддакнул цверг.
– Нет, - буркнул дварф, многообещающе сверкнув глазами. Карлик несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. – Я вас понимаю, уважаемый. Конечно.
Гном пригладил бороду и, не сводя «дружелюбного» взгляда с цверга, начал речь:
– Дорогие мои! – Можно было спорить на что угодно, что все поголовно отдали бы последнюю грязную и рваную рубашку, чтобы перестать быть «дорогими моими». – Я рад приветствовать вас в моем заведении, известном, как исправительная колония каторжного типа «Ганалийская долина». Вам всем очень повезло, - сердечно добавил он. – Мое заведение пользуется заслуженной славой. Наши служащие предлагает обширный набор услуг: крепкий здоровый сон, ежедневные прогулки по интереснейшим местам подземного мира, здоровое питание, различные физические упражнения. И, на мой взгляд, главное: общение с интереснейшими людьми с уникальными судьбами. Все, как говорится, проверено временем. Кроме того, все должны знать, что меня зовут Норманг Меднобородый и теперь я ваш царь, бог и отец. Мое слово для вас закон. Вы меня поняли?
– Понято, Норманг.
– Шмиттельварденгроу ухмыльнулся.
– А если память начнет подводить? Все-таки возраст...
Норманг сурово свел кустистые рыжие брови к переносице и ответил:
– А для улучшения памяти и таких, как ты, у нас существует Четвертый забой.
Часть 2. Головоруб.1-4
1.
– Основа делового успеха – это планирование, - назидательно поднял длинный узловатый палец Джеремия. – Без умелого планирования ты так и не сможешь подняться выше мелкого воришки. Ты думай-думай, и запоминай!
– Угу, - буркнул Джарвус, не вынимая пальца из носа. Может быть, он и думал, но явно не о планировании.
– Думаешь, что произошедшее – это случайность? Нет! Все было тщательно продумано и подготовлено. Я все распланировал на несколько ходов вперед.
– Угу.
– Вот видишь, и теперь я обладатель огромного состояния и больших перспектив.
– Угу.
– Тебе стоит запомнить простую логическую цепочку: планирование – золото – власть. Запомнил?
– Угу. Золото – власть…
– Молодец! Тебя ждет большое будущее.
Честно говоря, Джарвусу было на это наплевать. Он плевал на все: на будущее, на деньги, на людей, на своих собратьев-гоблинов, даже на своего дрожайшего дядюшку. Только вот опасался чересчур уж явно это проявлять: все-таки дядя Джеремия обладал достаточно сильным влиянием, чтобы, захотев того, превратить его жизнь в ад. Племянник
Джеремия, уважая свою сестру, страстно просившую за своего младшего сынка, крепко ухватился за племянника, не давая ему спуску даже за малейший проступок (проступок в понимании гоблина, многие моральные и этические нормы длинноухих весьма расходятся с общепринятыми людскими). И тогда Джарвус с удивлением понял, что для того, чтобы обеспечить себя всем необходимым, надо много и тяжело работать, не гнушаясь даже самыми грязными делишками. Которые тоже делаются — тяжело и долго. Но он был готов на все, лишь бы заслужить одобрение дядюшки, ведь Джарвус уже давно вывел собственную логическую цепочку: дядюшка – трудолюбие – деньги – жратва, бухло и девки. Гоблин с удовольствием выбросил бы этап «трудолюбие», подсократив до привычного «дядюшка – деньги – жратва, бухло и девки», но пойти против воли дядюшки он боялся, поэтому к «трудолюбию» приходилось относиться, как к необходимому злу.
– Славно-славно! – довольно потер руки Джеремия. – Как там дела у молодого барона Люквидуса?
– Все в ажуре! – заверил Джарвус, горя от исполнительского пыла. – Фраер быстро утумкал, что ежели он против нас рыпнется, то придет за ним быстрый карачун. Ага!
– Что за слог! – сморщился Глазастик. – И где же ты такого поднахватался? Наверное, у своих дружков-кобольдов? Надо переводить тебя на какую-нибудь руководящую должность, дабы ты поднакопил немного грамматического чутья, а то так и помрешь шестеркой.
– Я не шестерка! – обиженно насупился Джарвус. – Подо мною и так ходит с десяток быков. Я – голова!
– Сказал бы я, чего ты голова, вернее головка, да сестрица моя обидится. Ладно, что еще?
– Там, это, Мурдел и Гурдел тебя требуют. Говорят, что ежели ты с ними не перебазаришь, то «испить тебе горя полную чарку». – Последнюю фразу племянник попытался воспроизвести с характерным тролличьим прононсом.
Джеремия на мгновение задумался, ущипнув себя за кончик длинного носа. Так или иначе, вопрос с троллями необходимо было решить. Характерная гоблинская бережливость посоветовала избавиться от них, но в тоже время не менее характерная расчетливость напомнила о том, что тролли могли понадобиться, как специалисты в вопросах определенного рода.
– Ладно, Джарвус, где они?
– В лавке дожидаются.
– И напоследок, Джарвус! Не «перебазарить», а «поговорить»! Запомнил?
– Угу.
2.
– Рад! Рад вас видеть, мои дорогие друзья! – расплылся в профессиональной улыбке Джеремия при виде двух троллей, топтавшихся в его лавке. Хотя на самом деле его больше интересовало, чтобы они не перевернули стойки с многочисленными амулетами и статуэтками, приносящими удачу, возле которых опасно отирался Мурдел – младший из братьев. – Какими судьбами вы оказались в моем скромном заведении?