Эрбат. Пленники судьбы

Корнилова Веда

— Молодец! — похлопал Кисс Оди по плечу. — А ты можешь… Ладно, об этом мы с тобой потом поговорим. Сейчас надо отсюда сматываться. Какое счастье, что всех собак заперли в клетках, а не то все было бы много сложнее.

Нам осталось добежать до стены, отделяющей владения Гал'яна от улицы, и перебраться через нее, что было совсем несложно.

А в пристройке позади дома заходились злобным лаем собаки, но на них никто из слуг не обращал внимания — сейчас в доме полно чужаков, и оттого всех собак загнали в одну большую клетку. Вот, дескать, собаки чуют, что в доме находятся незнакомые люди, оттого и заходятся бешеным лаем… Кстати, судя по лаю, собак у бывшего главы города не менее десяти, и если их всех одновременно выпустить…

Нам и тут повезло: в любое другое время этих собак, охраняющих дом, по ночам спускают с цепи, и окажись мы в саду в это время, пришлось бы возиться с собаками, успокаивать их, попытаться сделать все, чтоб злые псы хоть немного утихомирились. Повезло еще и в том, что хотя охранников, приехавших с гостями, тут сейчас присутствовало немало, но почти все они находились или у входа в дом, или же в самом доме — никому из присутствующих не могло придти в голову, что хоть у кого-то из пришлых людей хватит наглости заявиться в столь оживленное место, да еще и залезть в этом доме чуть ли не под нос к хозяевам.

Едва мы оказались за стеной, на улице, Оди сразу же оделся, и все мы, подхватив шкатулку, сразу же направились на тот постоялый двор, где нас заждалась Марида. Правда, по дороге туда нам пару раз пришлось прятаться от патрулей в темные переулки, но это мы делали, скорей, из предосторожности, на всякий случай…

Старая королева ждала нас в том же месте, где мы ее и оставили, в конюшне, подле наших лошадей. Внешне она была спокойна, но судя по тому, как крепко были переплетены меж собой пальцы ее рук, женщина сдерживалась из последних сил. Понимаю: ожидание и неизвестность полностью выматывает человека…

При нашем появлении на ее лице появилось заметное облегчение.

— Наконец-то, а не то я уже начала волноваться! Как же долго вас не было… Ну, и?.. Боюсь даже спрашивать… — женщина испытующе смотрела на нас.

— Даже не знаю, что и сказать… Деньги я искать уже не стал, хотя пошарить в том кабинете было и можно, и нужно. Но опасно — в доме были посторонние. Вот я и решил, что найденного нам будет вполне достаточно. Вот, смотрите… — и, оглянувшись по сторонам, Кисс открыл шкатулку и поставил ее перед Маридой. Я увидела, как у женщины приподнялись брови — кажется, она была искренне удивлена. Что там такое? Тоже заглянула в шкатулку. Ничего не понимаю… Какие-то кругляшки, треугольники, овальные пластинки, и почти все они усыпаны сверкающими камнями… Вон, Марида взяла одну из этих пластинок, внимательно рассматривает ее… Достала еще несколько…

— Надо же… — глядя на них, бывшая королева жестко усмехнулась. — Да он у нас еще и коллекционер вдобавок! Просто удивительно, сколько достоинств у человека!

— Что это? — не выдержала я.

— Это? — Марида достала еще одну пластинку, на этот раз овальную. — Ты нашего поселкового священника помнишь?

— Конечно!

— Тогда ты должна помнить и то, что у него во время богослужений на запястьях обоих рук висели серебряные пластинки, или, если называть правильно, ручные медальоны.

— Да, помню. Только они у него были не круглые, а квадратные. Кажется, на этих пластинках были вырезаны какие-то тексты… Хотя, если честно, то я эти медальоны плохо помню. Висят себе и висят! Да я об этом и не задумывалась никогда!

— Напрасно — Марида все еще перебирала вещи в шкатулке. — Это реазы, ручные медальоны, с вырезанными на них священными текстами — обязательный атрибут праздничного облачения священника, и не только праздничного. Ручные медальоны — это что-то вроде оберега, так что они всегда находятся в храмах. Эти медальоны передаются от одного из служителей храма другому, и куда-то на сторону они не должны уходить ни в коем случае. Реазы — вещь намоленная, или же, наоборот, обладающая большой силой зла. Тут еще важны древность и подлинность… К тому же подобные медальоны — это, считай, произведение искусства, а уж те, что принадлежали древним семействам!.. Как я вижу, некоторым из находящихся здесь реазам уже не одна сотня лет, что само по себе считается огромной ценностью. По сути, это те же артефакты, уникальнейшие вещи! Естественно, что ни один священник добровольно не расстанется со своими медальонами: я уже говорила, что они передаются от одного служителя к другому. Даже под страхом смерти люди вряд ли согласятся продать эти раритеты. А вот коллекционеры и собиратели древностей… О, по таким артефактам они чуть ли не с ума сходят.

— Но как же все реазы оказались здесь? Подобные медальоны так просто не купишь!

— Понятно, как — большей частью наворовано. Впрочем, тут я ошибаюсь: все, что имеется здесь — краденные вещи. Наш красавец, похоже, их собирает — Кисс тоже смотрел в шкатулку. — Вернее, коллекционирует ручные медальоны. Скупает краденое, или же дает наводку ловким людям на понравившуюся ему вещь. Только вот украсть настоящий ручной медальон непросто, да и чревато — если такого воришку поймают, то милости ему ждать не стоит… Ну надо же, какая у него коллекция! На зависть многим. Наверное, всю жизнь собирал. Здесь такие ценности!..

— А вдруг этот К'Рен не возьмет шкатулку в качестве оплаты? — все не могла успокоиться я.

— Если торговец умный человек (а дурак вряд ли сумеет взять в этом городе неофициальную власть), то он сразу же поймет, что мы ему принесли.

— Ой, а это что? — теперь уже я вытащила один из предметов, лежащих в шкатулке. — Он же каменный! Из оникса? Нет, это какой-то другой камень…

— Да, это настоящая древность! — Марида забрала из моих рук полупрозрачную каменную пластинку с вырезанной на ней затейливой вязью серебристых букв. Эти необычные буквы, казалось, чуть мерцали, притягивали к себе взгляд, завораживали необычными переливами серебра. — И сохранность удивительная! Стоп, стоп… Это, случайно, не один из медальонов Великих?! О Небо!

— А кто они такие, эти Великие? — влез в разговор Оди. Он с любопытством смотрел на полупрозрачную пластинку в руках Мариды. В его глазах пластинки — это были просто красивые побрякушки, и не более того.

— Великие… По преданиям, это были Боги, когда-то сошедшие с Небес на землю, и какое-то время жившие среди людей. Потом Боги вновь вернулись на Небо, но свои реазы-медальоны оставили среди людей. По описаниям, сохранившимся в древних книгах, это были круглые каменные пластинки из полупрозрачного небесного камня, на которых серебряными буквами были вырезаны слова пророчеств… Я о них только слышала, но вот так, вживую, никогда не видела. Если этот медальон из числа именно тех, то… Всеблагой! Это же настоящее чудо! Знающие люди за этот реал отвалят столько ограненных бриллиантов, что это будет в десять раз превышать вес такого медальона, и то весьма велика вероятность, что продавец здорово продешевит…

— Или же продавцу за эту побрякушку голову снимут — подал голос Кисс.

— Не исключено! — согласилась Марида. — Вполне вероятное и такое развитие событий… О, Высокое Небо, какие богатства тут собраны!.. А…а это что еще такое?! — женщина достала из шкатулки удлиненную овальную пластинку из белого золота, с обоих сторон которой очень мелкими бриллиантами было выложено по трехлучевой звезде. — О Всеблагой! Это же… это же из нашего придворного храма!

— Вот даже как! — удивленно приподнял брови Кисс.