Эрбат. Пленники судьбы
Шрифт:
— Нет. Не хочу подвергать тебя опасности. Сам знаешь, что бывает за укрытие беглецов — в случае чего у тебя будут очень большие неприятности, чего бы мне очень не хотелось… А ты уверен в том, что твои люди сумеют вывести нас за пределы городской стены?
— Госпожа, не сомневайтесь! Все же в недалеком прошлом я был главой этого города, и у меня еще остались нужные связи…
— Тогда не будем откладывать задуманное на долгий срок. Встретимся сегодняшней ночью, часа в три, возле Храма Двух Змей.
— А почему в три часа ночи? Можно и пораньше…
— Простая логика — в это время стража уже чуть устала и не столь внимательна, а нам надо быть осторожными. Все же нас повсюду ищут. А Храм Двух Змей… Он, кажется, открыт и днем и ночью? Я не ошиблась? Правда, не знаю, где он находится… Ничего, отыщем! Ночью мы будем там, на месте, только подойдем не к входу, с противоположной стороны храма… Сам понимаешь: все это делается во избежание возможных проблемнеприятностей — ведь опасностей здесь хватает. Надеюсь, ты меня не подведешь. В моем возрасте тяжело разочаровываться в людях.
— Госпожа, вы меня обижаете!
— Если так, то прошу меня извинить — с возрастом мы становимся все более недоверчивыми… — Марида встала. — Тогда все.
— Но, госпожа… — было заметно, что мужик не хочет вставать, и то и дело косится на входную дверь.
— Что такое?
— По ночам в Траб'бане довольно опасно… Где вы будете укрываться до нужного времени? Я вновь предлагаю вам свой дом и кров…
— Гал'ян, у тебя доброе сердце, и я надеюсь, Всеблагой вознаградит тебя полной мерой за такую отзывчивость, но будет лучше, если я сейчас уйду. Что ж, я не прощаюсь. До встречи сегодняшней ночью у Храма Двух Змей. Выходи, дорогой Гал'ян, я пойду отсюда чуть позже. Не стоит, чтоб нас видели вместе.
Сын бывшей подруги еще о чем-то говорил, но я его не слушала: мне и так все было ясно. Мариде, думается, тоже. Да и Койен подал голос: по его мнению Гал'ян — последний человек, к которому нам стоило обращаться за помощью.
Лишь когда Марида и Гал'ян скрылись за дверями, как со своих мест поднялись и мы с Оди. К тому времени большая деревянная тарелка с жареной бараниной, стоящая перед парнем, опустела, и он доедал последние булочки с сыром, которые я придвинула к нему — в меня больше не влезало ни крошки. Зато у Оди, кажется, был просто-таки волчий аппетит и бездонный желудок. А может, все куда проще: думаю, не ошибусь, если предположу, что такой вкусной еды Оди не пробовал многие годы, да и частенько его просто-напросто держали впроголодь. Как я поняла из его слов, у парня в цитадели было очень странное питание: сырые и вареные овощи, кое-что из фруктов и часто полусырое, а то и просто сырое мясо.
…— Ну? — спросила Марида Кисса, когда мы снова собрались вместе. — Что скажешь?
— Когда сын вашей подруги направился в харчевню, то за ним никто не шел. Своей дом он покинул в одиночестве. Однако уже через минуту-другую после его ухода из дома вышел какой-то человек и быстро пошел в ту сторону… Так что все остальное пошло именно так, как мы и договаривались…
Мне осталось лишь развести руками: Кисс и тут все продумал. Он заранее нанял троих пьяниц, без дела шатающихся по улице, и, как только из дома, вслед за Гал'яном, вышел другой человек и чуть ли не бегом направился в центр города, Кисс сунул пьяницам еще пару монет, и отправил их вслед за мужчиной. Еще перед тем Кисс поведал нанятым мужичкам душещипательную историю: дескать, этому одному мужику, живущему неподалеку отсюда, надо хорошенько намять бока, чтоб не ухлестывал за моей женой — проходу ей не дает, везде подстерегает, о своей любви говорит да с пути сбивает, еще и семью рушит… Ну, ради такого дела мужики всегда рады расстараться, причем могут сделать подобное даже совершенно бесплатно, искренне и от души, а уж если надо вразумить кого за деньги, то уж тут они ни своих кулаков, ни времени жалеть не будут…
Уж не знаю, куда именно шел тот посланник из дома Гал'яна, то в назначенное время он явно не уложился. Так что если бывший глава города на что-то рассчитывал, то промахнулся: с бывшей королевой Харнлонгра он расстался раньше, чем к нему на помощь пришла подмога — мужики свои деньги честно отработали, хорошо отлупили посланника, так что в пути он здорово задержался, пусть и не по своей вине…
— Должна с горечью признать, молодой человек, что вы правы, а я, увы… — Марида устало посмотрела на Кисса. Мы снова были в храме, и негромко переговаривались меж собой — для нас здесь пока что самое безопасное место, да и многие из присутствующих здесь сами молитвы бормочут вполголоса. — Мне следует просить у всех вас прощения — кажется, я накликала на наши головы большие неприятности, хотя рассчитывала на совершенно иное. Я еще в начале нашего с ним разговора поняла, что он нас, как говорится, сдаст сразу же. Просто первое время не хотела в это верить…
— Я такую возможность допускал еще до вашего с ним разговора. Самые простые рассуждения: человек был у власти — и сейчас он скинут с должности, а падать вниз с той высоты, на которую он сумел забраться, больно и тяжело… Ему до страсти хочется вернуться на утраченное место — в этом нет ни малейших сомнений, и часто для достижения своей цели человек пойдет на все… Лиа, что говорит Койен?
— Только то, что на этом мужике пробы ставить негде. Скотина еще та…То, что он нас заложит — это даже не обсуждается. Надо убираться отсюда, и чем скорее, тем лучше.
— Но каким образом это сделать? — вздохнула старая ведунья, — Лия, ты еще не знаешь всего. Я ведь очень рассчитывала на Гал'яна, когда хотела помочь тебе снять последствия того обряда, что был проведен над тобой. Я имею в виду посещение Храма Двух Змей… Просто я выжидала удобного момента и мне не хотелось никому давать знать о себе раньше времени… И вот что в результате я получила…
— Он уже много знал о нас… — подосадовала я.
— Да — согласилась Марида. — Он очень много знал о нас, гораздо больше, чем ему могли сказать друзья. Как видно, его уже заранее предупредили о нашем возможном появлении, пусть и без особой надежды на удачу… Гал'ян все время чего-то выжидал, поглядывал на входную дверь… Естественно, врагов лучше задерживать со стражниками, чем со своими людьми, тем более, что далеко не каждый из них умеет воевать, так что сынок моей подруги предпочел понапрасну не рисковать. И здоровье свое драгоценное опасности не подвергать…
— Кстати, уважаемая атта, сейчас, наверное, уже нет смысла скрывать прошлое. Скажите, что произошло тогда, много лет назад, раз это едва не привело этого красавца на плаху? Все одно денег мы от него не дождемся, скорее все произойдет наоборот: вместо обещанного золота по наши души заявится целый отряд крепышей с оружием…
— Тогда, в Харнлонгре… Там много чего было… — вздохнула старая королева — Главное, он был замечен в целом ворохе преступлений. Все началось с убийства двух молодых женщин, каждая из которых собиралась сообщить о насилии над собой. А когда пошло следствие, то на свет вылезло очень многое: торговля порошком серого лотоса, контрабанда, и, самое главное — шпионаж… Конечно, любому, кто это совершил, в совокупности за все эти художества самое место — на плахе, но слезы и мольбы подруги… В общем, я была неправа, что пошла навстречу ее уговорам, хотя очень многие противились моему решению… Сейчас я это хорошо понимаю, как понимаю и то, что клятвы этого человека не стоят ровным счетом ничего.
— Уважаемая атта, как вы могли его помиловать?!
— Все же мать этого человека была моей лучшей и, как я считала, верной подругой, и именно оттого я пошла против своих принципов и убеждений. Это еще одно доказательство того, что стоящим у власти нельзя поддаваться на бабские эмоции и воспоминания о прошлом. Увы, но это была не моя единственная глупость… Но сейчас для нас куда важнее другое: где мы можем раздобыть такую гору денег? Я так надеялась на… этого человека!
— Уважаемая атта, а этот хмырь — он богатый человек?