Ересь ацтеков
Шрифт:
— А вы? — спросил Гарса. — Cubano, si?
— S'i, da.
— Один из этих, — кивнул Гарса.
— Да, именно так, — сказал Аркадий. — Загорелый русский. Иногда нас называют rubano.
— А китайцы?
— Мои друзья.
— Они здесь из-за бомб.
— Так думает Гусман.
— Гусман? Ангел Гусман? Наркобарон?
— Он называет себя иначе.
— Вы сказали — думает.
— Он безумен. У маньяков не должно быть водородных бомб. Сталин и водородная бомба не могут сосуществовать на одной планете. Сталин должен уйти.
— Вы так уверены в себе.
— Я наполовину русский. Мы в таких вещах разбираемся.
— Почему я должен вам верить? — осведомился Гарса.
— Во-первых, у меня пистолет. Во-вторых, зачем мне лгать, я бы мог просто застрелить вас. — Аркадий перевел взгляд на спутников Гарсы. — А они кто такие?
— Друзья. Они члены археологической экспедиции, оказавшейся на пути огромных муравьев.
— Мы слышали, что они рядом. Гусман считает, что это чудовища, порожденные его бомбами. Для него они являются знаком — он уверен, что станет королем Мексики.
— Или Амином [80] Юкатана.
— Что-то вроде того.
— И что мы теперь будем делать?
— Для начала опустите пистолет.
Аркадий слегка опустил оружие.
— Что дальше?
— Мы можем работать вместе. Примерно в миле отсюда находится храм, обсерватория. Раньше там лежали бомбы.
— Я знаю.
— Друзья этих парней уверены, что храм построен на подземном водоеме. Если ты сумеешь извлечь плутониевые ядра, мы их там утопим.
80
Амин — президент Уганды в 1971–1979 годах, создатель одного из самых жестоких авторитарных режимов в Африке.
— Мы собираемся взорвать стержни прямо здесь, чтобы разом избавиться от бомб и от Гусмана.
— И превратить несколько квадратных миль моей страны в радиоактивную пустыню?
Аркадий пожал плечами.
— Это не территория Кубы. Не моя проблема.
— Верно. Это моя проблема.
— У тебя есть то, что необходимо, чтобы взорвать корпуса бомб?
— В рюкзаке.
— Мы собирались привести в действие взрыватели.
— И рассчитывали, что успеете убежать?
— Будет непросто. Однако мои китайские друзья уверены в успехе.
— Если твоих друзей из Азии задержат, будут большие неприятности. Международный скандал.
— Или если это будет кубинец. — Аркадий улыбнулся. — В особенности учитывая, что он наполовину русский.
— Нужно постараться этого избежать, ведь у нас общая цель. Во всяком случае, ты так утверждаешь.
— А ты мне не веришь? — спросил Аркадий.
— Я никому не верю, — заявил Гарса. — Таковы правила моей работы. — Мексиканец немного помолчал. — Перемирие?
— На данный момент, — ответил Аркадий. — До тех пор, пока мы не решим эту проблему. Перемирие.
25
— Билли!
Несколько мгновений ответа не было, потом Финн услышала тихий стон.
— Билли! Ты в порядке?
— Конечно, я в порядке. Я всего лишь провалился сквозь пол храма майя и треснулся головой о здоровенную полированную плиту из камня. Бог его знает, возможно, это проклятый панцирь проклятого мутировавшего жука гигантских размеров, который сейчас проглотит меня целиком, но я все равно ничего не узнаю, потому что в проклятой кроличьей норе темно, как в сундуке моей бабушки.
И он снова застонал.
Финн громко рассмеялась, понимая, что, если Билли способен так ворчать, значит, он не мог серьезно пострадать. Она взяла моток веревки, оставленный им Гарсой, и крепко привязала один конец к толстому корню, торчащему из стенки тоннеля.
— Я спускаюсь, — предупредила Финн.
Она бросила конец веревки в неровную дыру, образовавшуюся в полу, закинула моток на плечо, пристегнула фонарик к поясу и начала осторожно спускаться.
Дно было покрыто густой растительностью, ведь прошли столетия с тех пор, как здесь в последний раз побывали люди. Рядом с тем местом, где приземлилась Финн, валялись обломки известняка, который не выдержал веса Билли. Влажность и время сделали свое дело. Финн отстегнула от пояса фонарь и осветила пещеру. Она оказалась довольно большой, пятнадцать — двадцать футов в длину и в два раза меньше в ширину; до древнего потолка было футов двенадцать. Стена, на которую смотрела Финн, была пустой, если не считать одного-единственного символа, расположенного внутри идеального круга. На первый взгляд ей показалось, что это спираль. Она повернула фонарик, чтобы отыскать Билли.
Луч высветил англичанина, который сидел на каменном уступе и тер коленку. На стене у него за спиной был изображен огромный ягуар.
— Ну вот мы и здесь, — заявил Билли. — Вопрос только в том, где это «здесь» находится.
— Мы в погребальном склепе, — без колебаний ответила Финн, чувствуя, как от волнения у нее забилось сердце. — Я думаю, ты сидишь на одном из его обитателей.
Билли подпрыгнул, словно камень под ним стал раскаленным. Финн опустила луч фонаря вниз.
— О господи, — прошептала она.
Выступ, на котором только что сидел Билли, оказался крышкой прямоугольного каменного ящика. Ящик, а точнее, саркофаг был сделан из огромных обтесанных пластин известняка. Он возвышался по меньшей мере на четыре фута и почти полностью заполнял собой одну часть пещеры — его длина составляла от десяти до двенадцати футов. Боковые панели и крышку украшала сложная резьба, и краска казалась такой же свежей и яркой, как пятьсот лет назад, когда ею покрывали влажную известку.
Рисунки были традиционными: летучие мыши, ягуары и птицы образовывали переплетающиеся узоры, в центре восседал король майя в роскошном головном уборе из перьев, символе своей власти, со щитом и копьем в руках. Его грудь украшал нагрудник из нефритовых квадратиков, на голове сиял нефритовый шлем с оскаленной головой ягуара. На поясе висел резной обсидиановый меч, в руке он держал боевую дубинку из обсидиана.
Другая рука была поднята и указывала на дальнюю часть массивной крышки, где на фоне темного неба мчалось нечто, смутно похожее на старомодную космическую капсулу «Меркурий» [81] , изрыгающую огонь.
81
Серия первых американских одноместных космических кораблей. В 1961–1963 годах состоялось шесть запусков с астронавтами на борту.