Эргоном: Белая кость, голубая кровь
Шрифт:
— Вот как? — заметно насторожился мой поздний визитёр. — И что случилось? Вы убили его?
— Пришлось. Сдаваться лицедей не желал.
Огарёв судорожно сглотнул. Явно беспокоится о том, что аль-гуль мог наболтать лишнего.
— Он успел рассказать, где его сообщник?
— Увы, нет.
— Хм. Это плохо, — с плохо скрываемым облегчением проговорил граф. — А у вас есть доказательства того, что убитый был именно аль-гулем? Могу я взглянуть на тело?
— Маркиз Мейнгардт вполне удовлетворён предоставленными мною доказательствами. Он обещал уладить дело с семьёй племянника.
— Вот как? Ага, ясно. Значит, порядок. Но мне тоже хотелось бы получить подтверждения, если это возможно.
— У меня есть видеозапись. Угодно посмотреть?
— Ещё бы! И велите сделать копию, пожалуйста! Для протокола.
Подойдя к сейфу, я набрал код и достал кассету. Пока заряжал её в магнитофон, сказал:
— Меня удивило, что вы не сочли нужным поставить маркиза в известность о том, что ему грозила опасность.
— Мы приставили к нему негласную охрану, — проговорил Огарёв.
Очередная чушь.
Включив запись, я подошёл к сидевшему в кресле графу и встал рядом, положив руку на высокую спинку.
— Смотрите внимательно, Ваша Светлость. Сейчас вы во всём убедитесь лично.
Как я и думал, мой посетитель прильнул к экрану. Даже слегка вперёд подался. Когда запись стала подходить к концу, я чиркнул себя по пальцу шипом. Показалась капля крови. Разделившись на мелкие части, она поднялась в воздух прозрачным розовым облачком.
— Вам удалось установить, где находится второй аль-гуль? — спросил я.
— Что? А… Нет, не удалось. Но мы работаем над этим.
— Как именно вы над этим работаете, Ваша Светлость?
— Не думаю, что должен перед вами отчитываться…
В этот миг вокруг Огарёва возникла сверкающая рубиновая сеть. Он испуганно вскрикнул и съёжился в кресле.
— Как это понимать?! — сдавленно проговорил граф, бросив на меня быстрый взгляд.
— Если будете делать вид, будто ничего не знаете, придётся порезать вас на куски и скормить моим гулям, — подчёркнуто спокойно проговорил я. — Мне известно, что вы в заговоре с Валерием Голицыным. Но игра проиграна, Ваша Светлость. Либо вы сдадите мне второго лицедея, либо сегодня умрёте.
— Да вы с ума сошли! — беря себя в руки, воскликнул Огарёв. — Как вы смеете?! Вы хоть понимаете, кому угрожаете?! Я представляю Тайную канцелярию!
— В которой завелись крысы, — отозвался я. — И вы — одна из самых крупных. Нет, не пытайтесь создать свою технику, иначе мне придётся немедленно порубить вас на куски!
Сеть сжалась, почти вплотную приблизившись к забившемуся на кресло с ногами графу.
— Вы совершаете огромную ошибку! — дрогнувшим голосом, заявил он. — Ваши обвинения совершенно беспочвенны!
— Должен сказать, что рисковать не собираюсь, — я сел напротив графа, не сводя с него взгляда. — Если вы не сдадите лицедея, я всё равно вас убью и избавлюсь от тела. Но если скажете, кем он сейчас представляется, обещаю, что оставлю вас в живых.
— Ха! Так я и поверил!
— После признания вас ждёт суд. Зачем мне вас убивать?
— Мне нечего сказать! — с вызовом заявил Огарёв. — Вы заблуждаетесь! И вам это с рук не сойдёт! Моим коллегам известно, куда я отправился!
Я пожал плечами.
— Разве что другим заговорщикам. Не назовёте их имена? Нет? Как угодно. Сейчас меня интересует, прежде всего, где аль-гуль. Итак?
Сеть снова сжалась. Теперь её нити находились всего в нескольких сантиметрах от Огарёва. Он практически не мог пошевелиться.
— Я уже сказал, что ничего не знаю! С какой стати вы вообще решили, что я состою в каком-то заговоре? В чём его суть? Какова цель?
Я покачал головой.
— Даже сейчас пытаетесь выяснить, что мне известно? Не выйдет, Ваша Светлость. Колитесь или отправитесь в подвал! По частям — на корм гулям.
Граф разразился ругательствами. Вот уж не думал, что он способен на такие цветастые обороты.
Повинуясь моему мысленному приказу, сеть вплотную приблизилась к Огарёву. Он вскрикнул, когда кое-где нити коснулись его.
— Одумайтесь! — прошипел он, глядя на меня в ужасе.
На миг я подумал: вдруг он, и правда, ни при чём? Но нет, всё указывало на то, что я прав.
Сеть сжалась, прожигая одежду и плоть. Запахло палёным. Граф дико заорал.
— Ещё не поздно! — сказал я, подавшись вперёд. — Где лицедей?!
— Будь ты проклят, поганый ублюдок!
— Я не ублюдок. У меня прекрасная родословная. Последний шанс! Ну!
— Ладно! Чёрт! Остановись, я всё скажу!
Я ослабил нити. Огарёв снова разразился матерщиной. Его раны были неглубоки, но обильно сочились кровью. Надо было подстелить целлофан, конечно.
— Не дёргайтесь, — сказал я. — А то испачкаете мне ковры. Итак, кем сейчас является аль-гуль? Быстро!
— Стой! Не надо! Лицедей выдаёт себя за… Проклятье, меня это погубит!
— Я тебя щас нашинкую, если немедленно не скажешь, где сраный аль-гуль! — гаркнул я, видя, что Огарёву требуется последний стимул, чтобы пересилить себя.
Алая сеть недвусмысленно дёрнулась.
— Демидов! — поспешно крикнул граф, сжавшись на кресле. — Степан Демидов!
— Кто это?! Ну!
— Сын… младший сын начальника дворцовой охраны.
— Где он сейчас?
— В интернате. Учится на военного пилота. Отец навещает его дважды в месяц. По субботам.
Я мысленно прикинул, сколько осталось до ближайшего уик-энда.