Эрих Хартманн — белокурый рыцарь рейха

Толивер Рэймонд Ф.

Война не совсем похожа на страхование жизни.

Полковник Ханс-Улърих Рудель

Когда осенью 1943 Эрих достиг 150 побед, его слава начала стремительно расти по обе стороны фронта. Германское радио начало часто повторять его имя. Иногда его фотография появлялась в газетах, обычно среди других лучших пилотов JG-52. Для русских он стал известен как Карая-1, по своему позывному. Позднее для русских он приобрел мрачную известность, как «Черный Дьявол Юга».

Легенда родилась, когда Эрих пересел на самолет с черным носом.

Его истребитель имел характерный рисунок, что-то вроде лепестков тюльпана. Поэтому Эриха было очень легко отличить в бою, и советские пилоты быстро поняли, что пилотирует этот самолет пилот, с которым лучше не встречаться. Он никогда не промахивался. Русские назвали этого внушающего ужас, но пока еще неизвестного противника «Черным Дьяволом Юга».

Советы имели свою службу радиоперехвата и прослушивали переговоры Люфтваффе, как делали и немцы, чтобы собрать информацию о противнике. Из этих переговоров русские узнали, что Карая-1 и Черный Дьявол, которого они так боялись, — одно лицо. Он легко прорезал строй русских, и большая часть жертв Черного Дьявола была одноместными истребителями. Русские назначили цену в 10000 рублей за голову Черного Дьявола. Русский пилот, который сумел бы сбить его, заслужил бы известность, славу и богатство.

Однако этих мотивов оказалось недостаточно. Красные пилоты, столкнувшиеся в воздухе с Черным Дьяволом и узнавшие характерную раскраску его самолета, поспешно удирали с места боя. Эрих обнаружил, что его черная раскраска и мрачный образ в умах советских пилотов работают против него. Его счет перестал расти, так как противник не принимал боя. Он был рад успеть провести хотя бы одну атаку, прежде чем противник разбегался. Удача отвернулась от звена, в котором летал Эрих.

Сначала Эрих передавал свой самолет с черным носом неопытным ведомым. Эти юнцы и мечтать не могли о лучшей защите. Красные пилоты предпочитали избегать встречи с машиной, отмеченной характерным черным тюльпаном. Как только в воздухе появлялись черные лепестки, красные немедленно удирали. Эрих решил, что черному тюльпану пора исчезнуть.

Биммель Мертенс этому только обрадовался. Ему приходилось постоянно возиться с черной краской, чтобы поддерживать в порядке рисунок, а это механику совсем не нравилось. Кроме того, Биммель тоже умел считать. Он знал, что с тех пор, как на машине его юного шефа появился этот рисунок, количество трофеев начало сокращаться. Поэтому Биммель закрасил черный тюльпан, и для красных пилотов Эрих снова стал самым обычным летчиком. В увеличении счета были заинтересованы не только Эрих с Биммелем, но и вся эскадрилья. Победы снова посыпались как из рога изобилия, когда Эрих врезался в строй красных, никем не узнанный.

В январе и феврале 1944 Карая-1, казалось, успевал повсюду. И всегда он выходил из боя победителем. За 60 дней Эрих добился 50 побед — в среднем по одной победе в день. В действительности, он сбивал по 2 самолета в день. Плохая погода была почти таким же серьезным противником, как ВВС красных, хотя германские пилоты узнали достаточно много и об этом неприятеле от советских летчиков.

Немцы были сильно удивлены в России, когда видели красные истребители, кружащие над своими аэродромами в утренние холода, когда они сами не могли запустить моторы своих машин. Когда эскадрилья Эриха захватила русского летчика, он с характерной советской прямотой показал им, как русские ВВС поддерживают боеспособность своих частей при температурах до 40 ниже нуля.

Этот пленный был горд тем, что знает нечто не известное немцам. Он потребовал канистру с половиной галлона бензина. Затем он подошел к стоящим на земле «Мессершмиттам», и к ужасу наземного персонала JG-52, залил

бензин в масляный фильтр самолета. Немцы отбежали ярдов на 20. В тот момент, когда Dummkopf попытается включить зажигание и запустить мотор, последует взрыв.

Осторожные германские механики начали проворачивать мотор вручную, а германский пилот забрался в кабину. После того, как бензин смешался с замерзшим маслом, он включил зажигание. Мотор завелся. Взрыва не последовало. Огромный Даймлер-Бенц работал надежно. Через переводчика русский летчик объяснил немцам, что при низких температурах мало густеет, и стартер не может провернуть мотор. Бензин разжижает масло, а когда мотор прогревается, он испаряется. Единственной предосторожностью были более частые замены моторного масла, когда при низких температурах в него добавляют бензин.

Эрих также проследил, как другой русский демонстрирует уловки по запуску мотора в условиях низких температур. Вот как он рассказал эту историю своими словами:

«Русский потребовал лоток для запасных частей. И снова он потребовал бензин. Биммель и остальные следили, как русский подошел к соседнему Ме-109 и поставил лоток под моторным отсеком. Он до краев наполнил лоток бензином. Затем поджег спичку и отпрыгнул назад.

Бензиновые пары сразу вспыхнули, несмотря на низкую температуру. Широкий язык пламени лизнул снизу открытый моторный отсек. Пламя горело минут десять.

Когда огонь погас, один из механиков сказал, что электрической системе конец. Изоляция просто сгорела. Но русский просто ответил: «Запускайте». Низкий ровный гул мотора убедил всех. Теперь истребители могли летать и при отрицательных температурах, мы научились этому. Мы все чувствовали себя обязанными этим опытом красным ВВС, которые сами помогли нам подниматься в воздух каждое утро, чтобы встретить их утренние налеты».

Тот же русский пленный показал изумленным немцам, как заставить оружие действовать в условиях отрицательных температур. Наставления Люфтваффе требовали тщательной смазки оружейных механизмов. В суровых условиях Русского Фронта смазка застывала, и механизм замка оказывался замороженным. Русский взял германский пулемет и окунул его в котел с кипящей водой. Он смыл масло и смазку с оружия. Освобожденное от предписанной смазки оружие исправно действовало до температуры минус 40. Благодаря советам русских, немцы смогли не только летать, но и стрелять. Была решена проблема, мешавшая частям Люфтваффе первые две зимы в России.

Использование этих и других уловок Биммелем позволило Эриху в январе — феврале 1944 добиться впечатляющих успехов. Он летал на истребителе с обычным камуфляжем. Единственным отличительным знаком было кровоточащее сердце на фюзеляже. Тем не менее, русские научились с помощью службы радоперехвата опознавать его самолет. Это привело к тому, что однажды утром Эриха выследил русский, решивший сбить его. Эрих летел со своим ведомым лейтенантом Вестером далеко от линии фронта над своей территорией в Румынии. Здесь вероятность встречи с русскими самолетами была не слишком высока, но штаб JG-52 получил сообщение об атаке русских. Эрих получил приказ произвести поиск.

Проведя более 500 боев, Эрих приобрел кое-что более ценное, чем 150 побед. Он научился интуитивно чувствовать присутствие противника. Голубое небо казалось пустынным, редкие облачка никак не могли укрыть вражеский самолет на долгое время. На земле внизу нельзя было увидеть никаких признаков разыгрывающейся там смертельной схватки. Но в голове Эриха прозвенел сигнал тревоги, который уже спасал его много раз. Он оглянулся.

На расстоянии 600 ярдов и чуть выше он увидел истребитель Як с красным коком. Русский готовился атаковать Караю-1.