Эрмитаж памяти

Булатова Елена Ошеровна

Бабье лето, что с тобою делать –

Холод ночи, пламя полудня.

Спелость бабья, бабья перезрелость

Из огня бросает в полымя.

Мудрость для инъекций не сподобить,

Разума вакцин не накопить,

Чтоб в особый греховодный возраст

В май-октябрь прививку проводить.

(12.10.08)

Карусель

В малиновой машине сполох солнца,

Удар в глаза.

Малиново отзвонит звонница –

В ушах гроза.

Нет, не гроза, а полонез Огинского,

Тот плавный шаг,

Когда в мечтах, почти Маниловских,

Дойдя до дна

Ночного, воспарю

над прозою,

Как в парке Трек –

На карусели, ветка с розами,

Владикавказ и «Бег».

(13.10.08)

Будильник сердца

Я чувствую солнечный ветер,

Я чую давленье корпускул.

UV беспощадные метят

Сквозь кожицу каждый мой мускул.

Я солнечный парус раскрою

Огромной невидимой сетью,

И я поплыву над Землею,

Едва континенты заметив.

Минуя Луну и планеты,

Я в космос открытый вплываю,

И только закаты-рассветы

Я все ж по земному встречаю.

Будильником сердце земное

Гремит в бесконечности ночи,

И парус сверну я – но, впрочем,

В кладовке он будет испорчен,

Он выведен будет из строя –

И я отпускаю героя.

Мечтатель беспочвенный парус

Сумеет себе приспособить.

Прощально махнет ему Штраус,

Качнет париком Вольфганг Моцарт.

И в волнах небесных гармоний,

Средь межгалактических всплесков

Увидит он след посторонний,

Оставленный мной в наднебесной.

(13.10.08)

Микрокосмос

1

Желтая лужайка —

Глина да песок.

Солнечные зайки,

Тонкий голосок.

Бабочки и пчелы,

Муха и оса,

Одуванчик голый.

Тише голоса.

Замкнут микрокосмос:

Солнышко и дождь.

Тихий, тихий голос

Меж полей и рощ.

Устоялся климат

Малых биосфер:

Лето, осень, зимы

Без больших потерь.

2

Раз пришел хозяин

Поменять ландшафт –

Изгородь поставил,

Настелил асфальт.

Что сказать, подруги,

Что сказать, друзья –

На своя на круги

Убираюсь я.

(14.10.08)

Слова, слова…

Архангелы в трубы трубят, и рушатся прочные стены,

Что я возводила защитой напрасной вокруг и вдали.

И факел затух, и гордое имя Елена

На землю стечет, как часы Сальвадора Дали.

Но давит на шею ярмо короля-диктофона,

И вол беспородный шагает по тракту в пыли.

Прохожий не слышит рыдания, вздоха и стона,

И пыли словесной столбы истают вдали.

Как солнце палит, на ходу подгибаются ноги,

Мерзлотный бассейн сердечные клапаны рвет.

Я мулом усталым тащу персональные дроги –

Дали циферблаты без стрелок…

А время вершит оборот.

(14.10.08)

На скатерти синего льна

Замешкалась в утреннем небе

Головкой чанахи луна.

Я гостья на званом обеде –

Торжественно приглашена.

Прелестной хозяйкою осень,

И слуги в богатом шитье.

Хозяйка радушная просит

К столу именитых гостей.

И каждый кусок сулугуни,

Чанахи и брынзы отъел.

А следом грядет новолунье

И масса обыденных дел.

(15.10.08)

Octoberfest

Я, конечно, доползу,

Я,

конечно, дошагаю.

Ни в одном моем глазу

Этот праздник урожая

Не оставил ни хрена,

Ни следа от буйной ночи,

Где кричали – пей до дна!

А Дионис раскурочил

Бочку свежего вина –

Пьяный в стельку, пьяный в доску –

У сатира, у козла

Свел Венерку из Милоса.

Слезы пьяные Силен

На лужайку проливает.

Вакх octoberfest справляет

И вино он заливает

В кровь аорт и вен.

(16.10.08)

Мыльная опера

1

А под горку хорошо –

Петухи кричат вдогонку,

Сыпят сосны порошок

Желтой пыли. Звонко-звонко

В школах верещат юнцы,

Пенье птичек покрывая,

А ворон бесстыжих стая,

Цапнув Лошадь под узцы,

Тормозили, стервецы.

2

Опять луна на голубом,

А облачность ей сети ставит.

Хор птичий мир покоя славит…

И снова покидаю дом.

Я – ловчий, и веду я гон

Вот этим утром за луною,

И облака своей рукою

Забросила на небосклон.

В загонщики зову ветра,

А им помощники – вороны –

Они прекрасны в деле гона –

На месте с самого утра.

Иду сейчас по мостовой –

Здесь неизвестны тротуары,

А ветер, в сговоре с луной,

Меня обманет под фанфары.

Природных фокусов не счесть –

Не в силах сладить я с ветрами.

А что ж луна над облаками? –

Стареет, душка, так и есть.

3

…А пальмы высоко лохматою башкой

Уперлися в бездонье неба…

И то же видел древний Галилео,

Что я, простушка, вижу предо мной.

Несутся кучевые облака,

Прически им лохматит шалый ветер…

А Кеплер, не снимая парика,

Неторопливо карты неба чертит.

И я, простушка, в памяти храню

Названия двух-трех созвездий…

Эйнштейн лохмат – я стрижена. Соседи

По континенту, что Европою зовут.

Я на плечах великих не стою –

Не выживу в бездушном безвоздушном.

Пойдет ли дождь и сменится ли сушью –

Утилитарно в небо я смотрю.

4

Как машинно заселен

Этот час моей прогулки,

Как вонюче в тех проулках,

Как избыточен бетон!

Оттого-то что ни миг,

Задираешь нос на небо,

Чтоб от вони он отвык –

Чет и нечет, был и не был.

Там на небе благодать –

Просто гжельские мотивы.

Кто-то кистью шаловливой

Любит в синеве махать.

А в подворье возвращусь –

Громыхают бензокосы.

И верчу-кручу я носом –

К Образцову, без вопросов,

В героини я прорвусь.

(17.10.08)

Тутотамы

1

… А как камелия цвела,

Пока в общине мной не пахло,

И белым ручейком стекла…

А воздух почему-то затхлый.

Штрихом построю параллель

Меж возвращеньем и туманом –

Тем, что сегодня начал день,

И пасмурно с утра, и странно…

И груды зелени густой

Лежат, острижены небрежно…

А там – дрожат над каждой нежной

Травинкой, в солнечный простор

Пустынь аридных устремленной,

И куст колючий, но зеленый

Привлек невольно восхищенный

Взор.

2

А тут надоевшие розы стригут

И валят до кучи в огромные груды.

А тут занимаются мойкой посуды

И вновь создают санитарный уют,