Эрнесто Че Гевара

Лаврецкий Иосиф Ромуальдович

Че слушала вся страна — друзья и враги. Он говорил о том, что национальный суверенитет немыслим без за­воевания экономической независимости и что соглашения с Советским Союзом, в заключении которых ему «выпала честь» участвовать, направлены на укрепление эконо­мической независимости, а значит, и суверенитета Кубы.

Отметив, что Советский Союз обязался в течение пя­ти лет покупать у Кубы по одному миллиону тонн сахара в год, продавать ей нефть на 33 процента дешевле по сравнению с ценами американских нефтяных монополий и предоставил ей кредит на самых благоприятных усло­виях в истории торговых отношений, Че сказал:

«Когда

Фидель Кастро объяснил, что торговое согла­шение с Советским Союзом принесет огромную пользу Кубе, он просто высказывал, а точнее — синтезировал чувства кубинского народа. Действительно, все почувство­вали себя более свободными, когда узнали, что стало воз­можным подписывать торговые соглашения с любой стра­ной, и сегодня весь народ должен считать себя еще более свободным, ибо подписанное торговое соглашение не толь­ко укрепляет суверенитет страны, но и является одним из самых выгодных для Кубы».

8 мая официально восстанавливаются дипломатиче­ские отношения между Кубой и Советским Союзом. Вашингтон шокирован до предела столь «возмутительным поведением Гаваны». Следуют новые санкции, американ­ские фирмы прекращают ввоз нефти на Кубу и ее пере­работку на острове. Но Советский Союз — надежный друг. В Москву кубинское правительство направляет эко­номическую миссию во главе с капитаном Антонио Нунь­есом Хименесом, директором ИНРА. Миссия заключает важные соглашения по поставкам нефти и нефтепро­дуктов.

Вашингтон посрамлен. Правительство США односто­ронне отменяет квоту на ввоз кубинского сахара, чем практически закрывает традиционный американский ры­нок для этого важнейшего продукта острова Свободы. Но дни, когда гнев дяди Сэма наводил ужас на латино­американцев, миновали. Правительство Кубы принимает решение о национализации собственности компаний янки «путем принудительной экспроприации». В ответ Вашинг­тон угрожает Кубе вооруженной интервенцией. В эти драматические дни Советское правительство заявило во всеуслышание, что оно поддержит Кубу всеми возможны­ми средствами в ее борьбе за свободу и независимость.

Заявление Советского правительства вызвало огром­ный энтузиазм на Кубе. Фидель Кастро высказал свою благодарность и удовлетворение этим заявлением. 10 ию­ня, выступая на всенародном митинге перед президент­ским дворцом, Че заявил: «Пусть остерегаются эти креа­туры Пентагона и американских монополий, безнаказан­но творившие свои преступления на землях Латинской Америки. Им есть над чем подумать. Куба — это уже не затерявшийся в океане одинокий остров, защищаемый голыми руками ее сыновей и благородными порывами всех обездоленных мира. Сегодняшняя Куба — это слав­ный остров в центре Карибского моря, который находит­ся под защитой ракет самой могущественной державы в истории!»

«На вопрос, является ли Советский Союз и другие со­циалистические страны друзьями, нашими друзьями, следует ясно и недвусмысленно ответить — да!» — заявил Че, выступая 28 июля 1960 года на I латиноамериканском конгрессе молодежи. Если бы, сказал Че, Советский Союз не пришел нам на помощь, когда США отменили квоту на сахар и отказались продавать нам нефть, то револю­ционной Кубе пришлось бы действительно худо.

Че принимал участие в выработке первой Гаванской декларации, обнародованной в сентябре 1960 года в связи с угрозами Соединенных Штатов поставить на колени революционную Кубу. Гаванская декларация отражала взгляды руководителей революции и всего кубинского народа. Оглашая ее на массовом

митинге в городе Камагуэе, Че подчеркнул, что помощь Советского Союза Кубе оказывается без каких-либо политических условий. Гаван­ская декларация высоко оценила солидарность Советско­го Союза с революционной Кубой. 4-я статья декларации провозглашает, что «помощь, искренне предложенная Ку­бе Советским Союзом в случае нападения на нее импе­риалистических вооруженных сил, никогда не может рас­сматриваться как акт вмешательства, а лишь как яркое проявление солидарности. Эта помощь, предоставленная Кубе в период неминуемого нападения Пентагона, делает честь правительству Советского Союза, которое ее пред­ложило, и в то же время покрывает позором правитель­ство Соединенных Штатов за его трусливые и преступ­ные агрессивные действия против Кубы».

22 октября 1960 года Че во главе экономической де­легации направляется в путешествие по социалистиче­ским странам. Это был первый официальный визит одного из ведущих руководителей кубинской революции в стра­ны победившего социализма. Че пробыл за границей два месяца, из них почти месяц он провел в Советском Сою­зе. Он посетил также Чехословакию, Китай, КНДР, ГДР.

В Москве Че присутствует на Красной площади на торжествах в честь 43-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции.

Он наблюдает за парадом войск и демонстрацией мос­квичей с высокой трибуны Мавзолея Ленина. Че в Мос­кве ведет переговоры с руководителями КПСС и прави­тельства Советского Союза. Он посещает заводы, фабри­ки, научные учреждения, знакомится с Кремлем, осмат­ривает музей-квартиру Ленина, совершает поездку в Ленинград и Волгоград. Он побывал в Смольном, на крейсере «Аврора», на Мамаевом кургане.

В Москве Че заключил новые важные для Кубы эко­номические соглашения.

11 декабря 1960 года общественность Москвы встре­тилась с Че в Колонном зале Дома Союзов.

Че выступил с большой речью перед собравшимися. Обращаясь к находившемуся в президиуме митинга мар­шалу К. К. Рокоссовскому, Че сказал, что имя маршала, как и других героев Великой Отечественной войны, на­всегда останется в памяти кубинских революционеров. Че приветствовал документы московского Совещания коммунистических и рабочих партий, в которых, как сказал Че, Куба упоминается четыре раза и ставится в пример другим народам, находящимся в аналогичных условиях. «Мы не принимали участия в выработке этой декларации, но мы всем сердцем поддерживаем ее», — заявил оратор.

Че вкратце рассказал об основных этапах кубинской революции.

«Мы, — отметил он, — начали свою борьбу в труд­нейших условиях, в обстановке, когда идеологическая расстановка сил отличалась от нынешней. Мы учились и приобретали опыт в ходе борьбы; в ходе революции мы стали истинными революционерами. На своем опыте мы познали истину, которая сводилась к тому, что бедняцкие крестьянские массы должны были стать центром нашей Повстанческой армии. Мы поняли, что в условиях Кубы не было другого пути, как путь вооруженного восстания народа против вооруженного гнета марионеток империа­лизма янки. Взяв в руки оружие и объединившись с крестьянами, мы вступили в борьбу против армии, кото­рая представляла олигархию — сообщника США, и мы разбили ее. Наше знамя могут взять на вооружение остальные народы Латинской Америки, находящиеся в условиях, аналогичных нашим. Мы доказали, что народы могут вооружиться, бороться против угнетателей и раз­громить их…