Eroge LV7: Финал
Шрифт:
Глава 43 Раб моего раба — мой раб? 3
11.3 — Ух ты, какая интересная и странная конструкция, прямо образчик современного искусства — с удивлением отметила Микаса войдя в подвал и увидев Томоко подвешенную к потолку.Она подошла ближе, Томоко увидев ее замычала сперва удивленно, а потом более радостно. Будь она собачкой, точно бы завиляла хвостом.И словно та реально была собакой, Микаса принялась гладить ее волосы и трепать за них, потом взялась за веревку, что закрывала ей рот и, ослабив натяжение, опустила ее вниз. Начала трепать за щеку, словно любимую псину.— Кто был плохой девочкой? Кто меня убил? Кого придется наказать и перевоспитать?— Микаса… о чем ты? — недоуменно спросила Томоко, но было видно по ее покрасневшим (не только от трепки) щекам, что она была рада видеть своего идола во плоти.Микаса не отвечая обошла подвешенную Томоко связанную и висящую примерно в метре от земли и сделав пару кругов, почесала подборок, глубокомысленно заявив:— А знаешь, не плохо. Давно ты научился так вязать веревки? Почему на мне такое не опробовал?— Нет. Это все магия.— Ясно… — ее короткий ответ был все еще глубокомысленным, но голос стал скорее разочарованным — а этой магии у тебя еще много?— Нет, была всего одна карта.— Ясно… жаль… мог бы и для меня оставить… впрочем, не важно.— О чем ты вообще? — не понимала Томоко — почему ты с этим человеком? Я смогу защитить тебя. Давай сбежим вместе! Просто помоги мне и развяжи веревки! Я люблю теб…В ответ Микаса просто залепила ей пощечину.— Я люблю этого идиота. Не подумала об этом? Любишь меня? Если ты меня так любишь, то почему не задумалась, с кем будет лучше мне? Не подумала о моих чувствах? Ты просто эгоистка. Но это лечится, не переживай. Я сама раньше была очень стервозной сукой, считала себя лучше всего мира. Это не сложно, когда миллионы фанатов буквально молятся на тебя. Да, были неприятные случаи со всякими извращенцами и преследователями, и психами вроде тебя, но в остальном эта жизнь мне нравилась. Я нашла способ умереть гордыню, полюбив подчиняться другим, даже если моих хозяином и стал жалкий идиот вроде него — она грубо махнула рукой в мою сторону.— Эй! Ну, хорош уже! — серьезно, ей стоит прекратить меня обзывать, понимаю, ей неприятно узнать, что ее могли убить, но почему то с убийцей она болтала намного вежливее, чем со мной! Несправедливо!Хотя… может она специально меня злит, чтобы мне захотелось ее наказать? Эти мазохистки такие непонятные…— Я в этом году не только лишилась карьеры и начала создавать все с нуля, но и узнала много нового об этом мире. Видела и магию, и всякую сверхъестественную хрень. Мой хозяин как-то увез меня в горы, там была небольшая гостиница в старинном стиле управляемая парой лис-оборотней, а еще он сразился в тех горах с жутким рогатым демоном-они. После этого, мне уже сложно было не верить во все его байки про магию и богов. И раз он сказал, что ты меня убьешь, значит это так и будет.— Я бы никогд… — попыталась оправдаться Томоко, но Микаса сжала ее губы, закрыв рот ладонью, и продолжила:— Я ему верю. Он уже дважды спас меня от навязчивых сталкеров, ты вот третья. Я не буду задавать глупые вопросы, вроде — чего вы ко мне прицепились? Потому что все прекрасно понимаю. И то, как ты все время пыталась меня полапать, делая вид, что раз мы обе девушки, то ты можешь это делать. Чертова извращенка! Я обожаю, когда ко мне пристают, но твои прикосновения были словно касания гадюки! Теплые такие, почти приятно это ощущать, но на душе так мерзко, что весь кайф обламывается.— Я вовсе не… — Микаса еще раз залепила ей пощечину, не дав поговорить, так что я так и не понял, что именно она «вовсе не», а Микаса походу разошлась. Вот тебе и мазохистка!Микаса не став терять время даром схватила сталкершу за груди, с силой сжав их, она их сдавила так сильно, что Томоко начала морщиться от боли, а прищепки свалились, показав красные от прилившей крови и онемевшие соски и ореолы.— Приятно такое отношение? Или с другой стороны все ощущалось иначе?Томоко мычала сквозь плотно сжатые губы, из глаз выступили слезы. Мне стало ее жалко всего
*** +1 в Гарем! Томоко (3 ур, рабыня)Грудь 4 размераОсобые навыки:— Яндере— Мазохистка, особый артефакт — золотой Рабский ошейник L (повышенное сексуальное желание, подавляет волю)— Влюблена в Микасу
Глава 44 Раб моего раба — мой раб? 4
11.4 В мрачном подвале обычного дома, некогда злобная, а ныне совершенно безвредная сталкерша-маньячка была связана и подвешена к потолку. Микаса нацепила на нее волшебный рабский ошейник, чтобы ее контролировать и отдала приказ не вредить ей. Так что я был спокоен, ну почти спокоен, я почти уверен, что опасности с ее стороны к моей рабыне не будет. Я сам хотел его нацепить на Томоко, чтобы уж точно все сработало, но Микаса меня опередила. Вообще, она всегда была такой милой и послушной, ну кроме тех случаев, когда мы на людях, и она играет свою роль цундере-злыдены по полной программе. Похоже, в ней проснулись какие-то потаенные садисткие наклонности, которые ранее крепко и глубоко спали в ее душе. Видимо Томоко реально ее достала своими извращенными приставаниями, да и знание того, что сталкерша стала причиной ее смерти тоже сыграл свою роль.Замысловатый сложный узел похожий на панцирь черепахи подчеркивал линии ее тела, и надо признать, груди Томоко были довольно хороши. Какой у нее размер? Минимум четвертый. Хотя грудь Микасы все равно кажется мне лучше. Но не отрицаю, что это просто любовь, или может я просто к ним привык?Веревки обвивали груди, делая их визуально больше, и они стали более розовыми от прилива крови. Веревка также шла через промежность, словно «рассекая» половые губы, раскрыв их. Веревка связывала ее бедра и лодыжки, не давая шанса сбежать. Ее соски стали сильно набухшими и торчали как большие розовые кнопки, словно маня нажать на них. Они выглядели так аппетитно, что сразу же захотелось пососать их. Когда злость и желание уничтожить сталкершу немного угасли в моей душе, я вдруг отметил, что ее тело можно назвать действительно красивым. Конечно, тело Микасы это произведение искусства, но и ее формы сильно довольно впечатляют!Микаса тем временем рылась в коробках со всяким барахлом, пока не добралась до коробки Лины. Когда та еще не рисовала всякие порно-комиксы, то баловалась гуашью и масляными красками, все это старое барахло она скидала в коробку, краска, конечно, намертво засохла, а вот кисти еще были вполне в рабочем состоянии, Микаса нашла большую кисть с длинным беличьим ворсом. С этой кистью, зажатой в руке, она и приблизилась к Томоко, говоря:— Смотри, какую интересную штуку я нашла. Только вот, что с ней делать? — спросила она наигранно-удивленным тоном, хотя все в этой комнате понимали, что она прекрасно знает, какое применение ей найти.Подойдя ближе, Микаса принялась водить волокнами кисти по набухшим, розовым и довольно красивым соскам. Она водила по этим вишневым соскам осторожно, но со зловещей ухмылкой, ведь Томоко сразу же начала извиваться и нервно смеяться как от сильной щекотки— Пере-перестантх!… — от смеха у нее из глаз выступили слезы, и она подавилась слюной, начав сильно кашлять.— Развяжи меня! — потребовала она, начав вертеться и уклоняться от кисти — Микаса, прекрати!— Постарайся не кончить от этого, ладно? Будет очень глупо, если все самое интересное случиться так быстро… — предостерегла ее Микаса, и вовремя, так как между ног у Томоко все уже было мокрым и скользким.— Я и не собираюсь, хватит меня щекотать! — спорила Томоко, но напрасно, ее поведение и слова и не соответствовали друг-другу.— Тогда продолжим — садистки усмехнувшись, Микаса продолжила воплощать свои слова в жизнь, щекоча сталкершу.— Ух, ну как можно быть такой мокрой? — пальцы Микасы, вставшей позади подвешенной к потолку Томоко оказались на ее лобке, она погладила открытой ладонью живот и опустила руку ниже, касаясь пальцами ее влажной киски, погружаясь в нее пальцами, которые легко входили из-за обильного количества смазки.Томоко с порозовевшими щеками, закрытыми от удовольствия глазами и тонким дыханием, с едва слышимыми стонами сквозь приоткрытые губы, показалась мне довольно милой. А это плохо. Я по идее должен ненавидеть эту девку, но сейчас она вызывает у меня иные чувства. Ее лицо стало красным от возбуждения, но больше все же от стыда.— С-стой, хватит, Микасы, ты дура! Ахн, ах, прекрати, хнн!…
*** Ее дыхание стало более горячим и прерывистым, а внутренняя поверхность бедер блестела от влаги и она словно змея извивалась, дергая связанными ногами, но не могла вырваться из веревок, которые крепко оплели ее тело. Ее лицо стало настолько красным, что по оттенку могло превзойти даже помидор, все ее тело стало горячим и блестящим от пота. Было странно видеть эту злобную сталкершу в настолько уязвимом состоянии. И я опять поймал себя на глупой мысли, что мне становится ее жалко, это очень плохо. Из-за того, что Микаса оказалась жива, после перемещения в прошлое, мне оказалось вроде как уже не за что ненавидеть Томоко. Но, разумеется, даже мысли о том, чтобы отпустить ее в вольное плавание не было и речи. Это сейчас она такая вся розовая, влажная и уязвимая, никогда не знаешь, когда у нее в голове снова переклинит, и она станет безжалостной маньячкой. Томоко тем временем задрала голову, словно заинтересовавшись какого цвета в подвале потолок, я воспользовался ситуацией и отстранив Микасу, сам устроился позади нее, снимая штаны.— Эй, что ты?… что ты там задумал? — нервно вскрикнула она, но Микаса уже встала перед ней и взяв пальцами за подбородок с легким сопротивлением со стороны Томоко повернула к себе ее голову и поцеловала ее губы, помешав возмущаться и задавать глупые вопросы.Наверное, та карта повышающая возбуждение хорошо сработала, потому что Томоко прекратила дергаться и сопротивляться и казалось полностью сосредоточилась на поцелуе. Хотя, она ведь сталкер которая всячески жаждала внимания Микасы и сейчас получает его больше, чем могла бы даже в своих фантазиях.Так что немного убрал в сторону веревку, которая шла поверх половых губ, закрывая их, и приготовился войти. Благодаря фокусам идола с кисточкой, Томоко была такой мокрой, будто угодила под дождь, а значит проблем с проникновением не будет.— Ннн… хнн… Микаса, эй ты, стой! Развяжи меня! Чего ты там делаа… ааа!?— Не отвлекайся, лучше сосредоточь внимание на своей госпоже — Микаса произнесла это таким властным тоном, что я аж поежился. Такая милая на вид девушка, ранимая и добрая, но в ней скрывается очень темная сила.Но Микаса не стала долго болтать, просто опустившись на колени и припала губами к киске своей фанатки.— Что ты… перестать Микаса, и ты, стойте! Вы оба! — протестовала Томоко, но судя по тихому голосу, скорее чисто из принципа или вредности, чем из искреннего желания это прекратить. Только одна мысль, что губы и язык ее любимого идола касаются ее потайного места, уже было достаточно, чтобы ее тело задергалось в судорогах.— Эй, просила же не кончать раньше времени! Надо будет наказать тебя за неумение сдерживаться! — Микаса сегодня слишком сурова.Она прижалась губами к ее киске, погрузив язык внутрь, талия и бедра Томоко тряслись, ее красное лицо и горячие от слез щеки выглядели невероятно мило, так и хотелось сделать фото на память, но я к сожалению не могу сейчас отвлекаться.— Микаса, я собираюсь войти, так что не могла бы ты убрать язык?— Не думаю, что он сильно помешает — заупрямилась она, но отодвинулась, принявшись атаковать клитор сталкера кисточкой, доводя ту до исступления.Клитор Томоко стал очень твердым и чувствительным от манипуляций Микасы с кистью, где она только нахваталась таких трюков? Соки любви текли из нее и так без остановки, но сейчас словно кран открыли. Томоко все так же тяжело и прерывисто дышала, теперь к ее дыханию прибавились приглушенные стоны. Не удержавшись, я схватил ее за сиськи, стоя позади подвешенной на веревках к потолку сталкерши. Мои пальцы быстро нашли пару набухших сосков расположенных по центру розовых гладких и скользких ореол. Из-за этих манипуляция и атак с разных сторон, Томоко смотрит на Микасу сердито, будто обвиняя, что та впустую дразнит ее.— Охн… стой, если ты продолжишь, я… ах!…Простонала она, когда я вошел в нее, Томоко дернулась и попыталась повернуть голову ко мне, ее глаза были влажными от слез, а кожа на лице приобрела приятный розовый оттенок, словно лепестки сакуры. ЕЕ тело действительно хорошо, я чувствую теплоту и мягкость внутри нее, и мои пальцы приятно пружинят об эти огромные груди 4-го размера. Это довольно свежее сочетание мягкость и упругости, такое возникает только когда ласкаешь груди, к которым ранее не прикасался. Словно открываешь нечто новое и незнакомое тебе ранее.— Эй, я так и ревновать могу начать! — ревниво с обидой в голосе пожурила меня Микаса, припав к киске Томоко губами, ее язык касался не только половых губ этой злодейки, но то и дело она проводила влажным языком по моему члену, пока тот входил во влагалище сталкера.Томоко повернула голову ко мне, вышел некий полу-оборот, дальше ей не позволят повернуться веревки, так что я уловив ее желание начал ее целовать, она закрыла глаза, видимо представляя на моем месте Микасу, которая сейчас целовала другое ее место, я не забывал продолжать двигать бедрами и мять ее огромные мягкие и пружинящие сиськи.— …хахн… Ми-… Микаса, я лю… лю тебя… — произносит Томоко, пока мы продолжаем целоваться. Из-за чего ей довольно сложно говорить и ее фраза выходит обрывочной.Ее киска содрогается от дрожащих бедер, ее тело извивается, будучи обернутым в веревки. Ее мягкость и тепло, становятся пугающе очаровательными.— Ааа… я… я… Микаса… я… ааа!!!Пока она яростно стонала, я усилил скорость и напор, она издавала уже не стоны, а какие-то мокрые влажные всхлипы, я со всей силы толкнул бедра продвигаясь вперед, из-за чего наклонился, будто бы повиснув на Томоко, которая цеплялась к потолку веревками, и они не выдержали нашего веса, хотя это была и волшебная веревка, Микаса упала на землю, сверху на нее свалилась Томоко, которая словно накрыла ее своим телом, а магическая веревка, порвавшись, просто растворялась в воздухе и через мгновение исчезла, а сверху на эту сладкую парочку рухнул уже я, все еще прикрепленный к Томоко некой своей частью, которая сильно сжалась и стала горячей, когда семя брызнуло из нее, Томоко закричала уже не скрывая своих чувств, и нечто прозрачное и призрачное, похожее на червя или паразита, то самое отродье Лемегетона вырвалось из головы Томоко, выйдя из нее словно призрак и сгорело в атмосфере. Эти контролирующие разум твари не живут долго оставшись без тела-носителя.— Эй, ты как? — спросила Томок, поднимаясь на ноги.— Ничего не отбил, вроде… — ответил я, потирая плечо, которым стукнулся о бетонный пол подвала — упал на мягкое.— Я не тебя спрашивала, кретин! — Томоко рахмахнувшись треснула мне раскрытой ладонью по затылку и я полетел на пол.— Микаса, ты как? — Томоко не обратила на мое падение никакого внимания, просто ноль жалости и помогала своей хозяйке подняться на ноги.
*** Было решено, что Томоко переночует сегодня в моей комнате, вместе с Микасой, не хочу отправлять их домой на ночь глядя, сам же я переночевал в спальне Юлии.Возможно, раз Томоко теперь не под контролем злых сил, то от нее не будет больше проблем? Однако, ее сталкерские повадки никуда не исчезли и я часто ловил ее за преследованием, только почему то, она преследовала теперь не Микасу, а меня! В чем причина, я пока не понял. Но Томоко теперь часто приходит к нам домой переночевать, аргументируя это тем, что в ее доме слишком жутко бывает по ночам. Я видел, в каком жутком «склепе» она живет, так что понимаю ее мотивы. Хотя нет! Что значит слишком жутко спать в том доме похожем на логово демона? Разве жуткой сталкерше именно такое жилище не подходит больше всего? А еще она то и дело приходит ко мне домой, по утрам и иногда мы идем в академию вместе. Да, Юлия не исключила ее в этой линии времени, раз от нее больше нет угрозы для меня и Микасы… наверное…А еще Томоко все так же пристает к Микасе и лапает ее за всякие места в публичных местах, что сильно ее злит, но рабский ошейник надетый на нее, никак этому не мешает, видимо это не считается нападением? И она слишком плотоядно на меня порой смотрит…Я вроде победил, но такое чувство, будто если раньше я противостоял простому сталкеру, то теперь Томоко эволюционировала до полноценной яндере!
Глава 45 (спешл на 14 февраля) Свидание на пляже 1
СПЕШЛ 14 февраля 2023 1 Сегодня «день всех влюбленных», многие из моего гарема подарили мне шоколад, мне было приятно получать его в подарок. Даже Шин подарила мне дешевую плитку очень горького шоколада, пытаясь отразить в нем ненависть ко мне, но добавила, что все же благодарно мне, ведь именно благодаря мне, она и Саори стали парой. К слову, точно такой же подарок преподнесла мне Томоко, и я заслужил его благодаря тому, что свел ее и Микасу. Я выбросил обе шоколадки с пирса, и уверен, что рыбы, которые их сожрут точно всплывут кверху брюхом. Они явно добавили в шоколад секретный ингредиент, и это точно была не любовь. Они благодарны мне, это правда, но я конкурент, а от конкуренции надо избавляться.В любом случае, я сегодня едва не отдал Исиде душу, когда отведал шоколад подаренный мне Саори. Он был любовно украшен и был в красивой упаковке, перевязанной алой лентой, словно красная нить, связывающая наши любящие сердца. Шоколад был приготовлен ее собственными руками, имел довольно неаккуратный вид и был сильно кривоватым, будто его готовил человек ни черта не смысливший в кулинарии, то есть Саори. На вкус он был горьким как воды реки Стикс. Один укус и я увидел берег реки, покрытой туманом, и на другом берегу стоял Рэджи и махал мне рукой, словно звал к себе в загробный мир.Это не был яд, просто ее готовка была ужасной, она должна быть запрещена как не конвенциональное оружие.Так о чем это я? А, так вот, едва не убив меня, Саори решила, нанесли контрольный удар, и позвала меня на свидание. Похоже, этот «день святого валентина», будет для меня последним…Я понял, что все не просто плохо, а ужасающе кошмарно, когда она заявилась на свидание в платье!«О боги! Саори надела платье? Сегодня что, Апокалипсис?» — думал я, когда мы отправились в местный ресторанчик, чтобы перекусить, раз уж у нас свидание…
*** Говоря об Осаке, кроме выдающейся и древней архитектуры города, стоит отметить и местную кухню. Осака славится на всю округу блюдами из рыбы и кляра. В отличии от Иокогамы и прочих городов у моря, которые славятся свежей рыбой, местная кухня это в основном разного рода дешевый фастуфуд.Например, Окономияки — лепешка из рыбного фарша и муки, приготовленная на теппане (широкая металлическая плита) и посыпанная мелко нарезанным сушенным тунцом (кацуобуси)Это было то, что мы попробовали сразу же, как зашли в местный ресторанчик, специализированный на блюдах из рыбы.Потом пришла очередь такояки — шарики из кляра пожаренные в масле, удивительно, но в моей порции все шарики оказались пустыми, а в тех, что достались Саори, был не один, как полагается, а два кусочка осьминога. Вселенная явно о чем-то пытается меня предупредить. Моя знаменитая на весь мир удача явно кричит мне — «беги отсюда глупец!»Потом Саори стало скучно, и она захотела отправиться ближе к пляжу. Ее короткое синее платье развевалось на теплом ветерке, доносившемся с моря.Не дойдя до пляжа, она сказала:— Хочу еще немного поесть.— Ты только что ела!— Эй! Думаешь, я много ем? — ее тон был обвинительным и я понял, что сейчас мне лучше заткнуться. Но когда я слушал голос разума?— Не надо заедать стресс.Ее кулаки сжались, но она не пустила их в бой. Ух ты! Похоже, ее настроение сегодня слишком хорошее, чтобы срывать на мне злость?В любом случае, мы нашли небольшую торговую лавку, которая готовила еду прямо рядом с морем.Я заказал себе порцию кусикацу, но на местный манер. Вместо шашлыка из мяса и овощей, с большой порцией специального соуса, чей рецепт храниться как тайна за семью замками, в этой лавчонке готовили более дешевый вариант. Овощи и рыбный фарш, а вместо соуса был обычный майонез. Вариант был дешевым для производства, но стоил больше, чем нормальный вариант в семейном ресторанчике. Хотя оно и понятно, хочешь пожрать рядом с морей, чтобы не отходить далеко от пляжа — раскошеливайся.Я взял себе порцию касу удона. Это обычный удон, только холодный, что в такую теплую погоду скорее раздражало, хотя летом в жуткую летнюю жару я был бы рад такому блюду. Лапша размокла, говядины было мало, точнее она, судя по вкусу, когда-то плавала в бульоне, но найти ее я так и не смог. А острый соус был жгуче острым. И опять-таки — ценник кусался.Не насладившись особо блюдом, я столкнулся с тем, что Саори обняв меня, вцепилась мне в плечо и настойчиво вела меня к морю. Точно утопить собралась. Последний ужин мне выпал на редкость паршивым. Я покорно шел, следуя ее прихоти, не в силах сбежать… прости Юлия, наша свадьба откладывается до следующей жизни…— Может, уже домой пойдем? Темнеет — попытался я предпринять попытку сбежать и спасти свою жизнь.— Ты собрался улизнуть, когда мы так близко к морю? Посмотри какой тут прекрасным закат!— И в самом деле, вид впечатляющий. Заходящее солнце, освещает красным светом воду, словно мы стоим перед морем крови.— Глупенький — Саори слегка шлепнула меня по затылку и романтично (по ее мнению (и зловеще по моему) прошептала — сейчас на пляже никого. Ни единой души…«И никто не услышит твоих криков» — мысленно закончил я фразу.
*** Саори подмигнула мне, потом покраснела, словно чего-то смутилась, она хватает меня за руку когда мы подходим к пляжу и тянет за руку, уводя куда-то в сторону рифов, торчащих из воды на мелководье. Подойдя ближе, я понял, что это никакие не рифы, а обычный волнорез, сделанный из бетонных блоков. Они покрыты мутными-зелеными разводами от мха, который был смыт с них не так давно большим приливом. Голубое платье Саори, свободно болтающееся на ней в области груди, развивается от порывов ветра и я вижу ее синие трусики, подобранные под цвет платья. Этот вид на задницу Саори едва не нанес мне критический урон. Она не просто одела платье, что ей совершенно не свойственно, и даже не сгорела от этого со стыда, она даже подобрала трусики в тон платью! И это сделала женщина вообще не понимающая, что такое женственность и мода!? То, что на ней не было бюстгальтера я вообще ничем необычным не посчитал, она редко его надевает, все же у нее не такая большая грудь, что ей нужна была поддержка или способ ее скрыть от любопытных глаз. Приди она на пляж в своих любимых джинсах и кожанке, ее вообще можно было принять за парня, если не сильно присматриваться. Тем не менее, сегодня на ней было слишком много элементов, которые обычно видишь у женщин, а не пацанок как Саори. Например, на ее лице был макияж, Тонкая розовая помада на губах, немного туши на ресницах. Странно все это как-то выглядит. Она слишком тщательно подготовилась к свиданию и именно это и не дает мне покоя. Тем не менее, ее поведение и вид довольно необычные, а то, как ветер, словно специально оголяет ее ножки и бедра — этот вид слишком разрушителен для моего слабого на похотливые вещи сердечка. Она словно дьявол соблазняющий меня. Она что, начиталась манги Лины и приняла ее озабоченный бред как инструкцию к действию? Или это последствия общения Саори с Шинген? И она от нее нахваталась «плохого»? Или же… мои мысли прервал внезапный вопрос Саори: — Такояки в той лавке, были вкусные, да? Они кладут так много осьминога в порцию. Это было просто восхитило!— Угу… было бы глупо делать шарики из одного только кляра, только идиот до такого бы додумался.— А?— Не… я… это так, о своем…— В Кумамото тоже были вкусные такояки, Роуз превосходно готовит. Вот бы на следующий год снова туда поехать… только мы вдвоем, без Юлии и прочих помех. Только ты и я.— А как-же Шин? Она тоже помеха? — да, мой язык точно не даст мне дожить до старости.— Она это… это другое.Я усмехнулся, услышав эти слова.— Я тебе на секс намекаю, а ты мне про чувства… ты точно хочешь испортить мне настроение — грустно покачала головой Саори, чей голос так же стал намного более тихим и печальным.Помолчав она добавила:— И все же, Роуз готовит отличные такояки. Знаешь, она часто подавала их вместе с порцией бульона даси. Когда вернулась в Осаке, сколько бы не посещала места, торгующие такояки, так больше нигде не делают. — Попрошу Юлию, как-нибудь приготовить это таким образом.Я старался сказать ей нечто приятное, но в ответ она только посмотрела на меня с красным от гнева лицом и вмазала мне локтем по ребрам. Женщины… их невозможно понять!
Глава 46 (спешл на 14 февраля) Свидание на пляже 2
2 — Мне на удивление комфортно, рядом с тобой — внезапно заявила Саори — у нас было довольно приятное свидание.— Так это было свидание? — я решил закосить под дурочка, но она не ответила на это улыбкой, скорее ее лицо было серьезным и немного печальным.— Кухня в этом районе действительно интересная, хотя есть такое часто я бы не хотела. Понимаешь о чем я?— Не совсем.— Есть блюда, которые я хотела бы есть каждый день, и это Шин. А есть то, что стоит пробовать время от времени, то есть ты. Некий особый момент, когда хочется почувствовать нечто новое и интересное, забыв ненадолго о буднях. Извини, если эта метафора тебя запутала, я и сама немного запуталась, что пытаюсь сказать.— Нет, я все кажется, понял. Мне тоже нравится мысль о большом гареме, но я все же больше думаю об одной, ну может о двух женщинах, которые действительно мне нужны.— И я попадаю в их число?— Лучше не озвучивать это — усмехнулся я, решив немного поиграть в интригу.— И тем не менее, свой выходной я провожу именно с тобой, что это, если не любовь? — улыбнулась она, так что по выражению ее лица и голосу было трудно понять, шутит ли она в очередной раз или говорит всерьез — я рада, что ты спас мой выходной и мы смогли наконец то побыть вдвоем, вдали от всего мира.Мы сейчас стоим по колено в воде, прячась от заходящего солнца за волнорезом, посетителей на пляже уже нет, все уже час как разбежались, воздух холодеет, но вода все еще теплая, нагретая солнечным светом за целый день. Так что у нас еще полно времени вот так вот постоять в воде и поболтать о всякой ерунде, пока не станет холодно, чем мы и пользуемся, обсуждая всякие глупые мелочи.— Кстати, я приглашал на днях Юлию, а потом Микасу сходить со мной на пляж. Но ничего не вышло. Обе заняты работой.— Да, мама целыми днями сидит в директорском кабинете, скоро прирастет к стулу. Я почти не вижу ее дома. Она возвращалась домой хоть раз за эту неделю?— Вроде нет…— А Микаса, ну твое второе любимое блюдо? — сухим голосом поддела она меня— Занята работой в баре. Она все хочет вернуть свою карьеру идола. Много работает. Не могу ее отвлекать, хотя и хотелось бы видеть ее чаще. Да еще с Томоко она сильно занята, все же это теперь ее ответственность.— Ты сам виноват, звать мать на свидание на пляж? Вот так сразу? Сперва пригласил бы ее в кино. Такие вещи надо делать постепенно. А ты прыгаешь с голым задом в кусты крапивы, а потом удивляешься результату.— Я все равно рад, что хотя бы попытался. Год назад я бы даже не стал пробовать, решив, что это женщины не моего уровня.— Кстати, тот касу удон который ты заказал, как он тебе? — она снова сменила тему на жратву, я почесал в затылке не зная, что ответить, и не очередная ли это метафора отношений?— Да вроде нормальный.— Там было многовато говядины, смотрелось аппетитно, мог бы и поделиться со мной. Ты хапаешь больше, чем можешь съесть — точно метафора моего раздутого гарема, и что я не могу уследить за всеми своими женщинами.— Там почти не было мяса. Сплошь одни потроха. Они обжаривают говяжью потроха в масле, чтобы создать обманчивую картину, что в тарелке больше мяса, чем на самом деле.Саори открыла рот, видимо хотела продолжать эту затянувшуюся кулинарную пикировку, но я ее опередил, и сунув руку в карман шорт достал некий предмет, протянув его ей.— Вот, возьми. Подарок, в честь праздника.Саори с глупой радостью на лице раскрыла ладонь и посмотрела на ожерелье, сделанное из ракушек. Это была дешевая серебряная цепочка, на которую были нанизаны несколько небольших ракушек, покрашенных в розовых, алый, синий и зеленый цвета.— Красиво… дорого вышло?— Я сделал это украшение сам, так что потратил в основном время, а не деньги.— А ты рукастый. Они покрыты лаком? Неплохо.— Просто нашел гайд в интернете. Хотя оказалось, что просверлить дырку было сложновато. Ракушки слишком хрупкий материал. Пришлось использовать сперва маленькое сверло, потом уже делать отверстие побольше. Покрывал потом все лаком. Мороки было много, так что надеюсь, результат тебе нравится?— Да, это очень мило — она рассмеялась и вытерла глаза тыльной стороной руки — не ожидала. Правда, это очень мило. Спасибо — она тут же надела ожерелье на свою шею — ах… это и в самом деле очень мило — все так же неловко улыбаясь, она принялась играться с центральной ракушкой, покрытой розовым лаком.— А я тебе ничего не приготовила. Кроме шоколада, который явно тебе не понравился.— Он был горьким, но это была приятная горечь. До того, как все это началось, год назад, только ты или Юлия, или иногда Лина дарили мне шоколад на «день святого валентина». Это был единственный шоколад, который я получал, так что он всегда был немного солоноватым на вкус от слез… — тема была грустной, так что я глупо рассмеялся и почесал затылок, стараясь выглядеть крутым. Выходило это не очень хорошо.Ожерелье красиво подчеркивает ее тонкую шею, если бы у нее были груди как у Лины, Микасы, Томоко или Юлии, это было бы случайно поводом попятиться на вырез в декольте. Тем не менее, ее маленькие груди все равно оказываются в центре внимания, когда ты смотришь на эти ракушки. Я дарил ей подарок не ради этого, так что это оказалось внезапным бонусом. — Мы в детстве часто ходили на этот пляж и играли здесь, ну, когда были детьми — внезапно я ударился в ностальгию по прошлому — ты так радовалась, когда находила какую-нибудь красивую ракушку.— На самом деле, я искала в них жемчуг, но оказалось, что таких ракушек в этой местности не плавают. Как-то раз я нашла в раковине небольшой камешек, который обтесало волнами до почти круглой формы, и он как-то оказался в раковине. Я так радовалась, пока не поняла, что это была не жемчужина. Да уж, в детстве я была глупой и наивной. Да и сейчас, не так уж и много изменилось — с этими словами она прильнула ко мне, даря поцелуй.
Глава 47 (спешл на 14 февраля) Свидание на пляже 3
3 Это был приятный поцелуй, шоколад который она мне подарила был горьким, как и воспоминания прошлого, которые этот подарок пробудил, но вкус поцелуя был на удивление сладким, словно десерт после ужина из морепродуктов.Она в платье, я в шортах, обувь оставлена на песке подальше от воды, так что мы по колено стоим в воде, Саори чуть шире разводит ноги, и крепко обнимает меня, продолжая целовать. Ее рука гладит мою спину, и хватает меня за задницу. Немного странные ощущения, так что я едва не вскрикнул. Поняв, что раз она так может, то и мне следует нанести ответную любезность, я обнимаю ее, опустив ладони на ее зад, едва скрытый тонкой платью платья, постепенно опустив ладони ниже и поднимая края ее платья, лапая ее зад. Часть моих ладоней касается мокрой от воды кожи, а другая часть касается теплых от жара ее кожи трусиков, единственного предмета одежды, который она надела под платье. Ее груди открыты и их легко рассмотреть через тонкую ткань, и если бы они были больше, это было бы великолепное зрелище.— Если мы продолжим, твое платье промокнет и все будет в песке — предупредил я.— Хм? Я не против, тем более оно не мое, я одолжила его у Шин. У нее таких еще полно.— Тогда, пойдем — я взял ее за руку и повел ближе к пляжу, на наши мокрые ступни быстро налип песок, но Саори это не волнует, мы дошли до мелководья с мокрым и темным от воды песком, около волнорезов.К слову, я немного ошибся, когда решил, что на пляже мы одни. Гуляли отдельные люди и даже какая-то парочка, но за волнорезом нас не будет видно.Саори приблизилась к волнорезу, и уселась на один из каменных блоков, она широко раздвинула ноги, так что ее поза при сидении выглядит немного провокационно.— Можешь поднять платье? Интересно посмотреть.— Ну, не знаю. Как-то стесняюсь это делать, вдруг кто-то нас увидит?— Никто не увидит — я понимаю, что она ломает комедию и специально пришла сюда ради этого, и я выгляжу глупо, начиная ее уговаривать.— Л-ладно, ты такой настойчивый сегодня…Ее лицо стало немного румяным и покраснело, она согнула ноги, наклонившись вперед, потом закатала полы платья, показав свои чудесные бедра и трусики, ее тонкие пальцы касаются ткани белья, и она проводит ими по промежности, ткань вырисовывает бугорки половых губ, она остановившись схватилась за края платья у плеч и подняла ткань вверх, снимая тонкое платье через голову, потом аккуратно свернув, положила его на край волнореза. После чего продолжила ласкать себя, а второй рукой начала гладить свои небольшие груди. Ожерелье с ракушками дергалось и дрожало при каждом движении ее рук. Она издает легкий стон, а ее глаза закрываются, она облизала иссохшие от горячего ветра губы, оставив на розовых губах небольшие следы влаги.Саори без платья и без белья, с полностью открытой грудью приподнялась на волнорезе, выпячивая вперед свои небольшие груди, которые смотрелись довольно мило с ее розовыми налитыми кровью круглыми сосками, напоминающими бусины. Она сильно покраснела, но на ее влажных губах была заманчивая улыбка, ее глаза блеснули, отразив свет солнца, а ее тело немного дрожало. Не знаю уж от чего? От холода, из-за заката солнца и того, что морской воздух стал более прохладным, или все же из-за смущения? Она коснулась пальцами вагины, принявшись водить по половым губам пальцами, издав легкий стон и прикрыв от смущения глаза, ее тело несколько раз несильно вздрогнуло, так что ее вид показался мне невероятно возбуждающим и милым.Ее талия была приподнята над каменной поверхностью волнореза, ее трусики были сняты и сейчас нелепо висели, цепляясь за одну ногу. Пока Саори терла свою промежность, раздвигая пальцами половые губы и касаясь той части, что была ими скрыта, ее пальцы покрылись любовным нектаром, который блестел, отражая солнечный свет, с каждым движением она заходила пальцами все глубже, а мой стояк тем временем был готов разорвать ткань шорт. Просто смотреть на это, и не прикоснуться к телу этой красавицы — уже довольно мучительно. Она мастурбировала сопровождая все это милыми стонами ее сладкого голоса, она немного грубовато терла клитор, и щипала себя за соски, словно не могла насытиться собственными ощущениями от прикосновений к собственному телу.— Казума… ахх… ннн… хахн… не стой так, как… как идиот, иди уже сюда!… — мне дали ценный совет и было пора прислушаться к мудрой мысли.Она выгибает свое тело, протяжно вздыхая, большое количество сока выливается наружу, и я с интересом пристально наблюдал за ее непристойным видом, как правило, она слишком серьезная и молчаливая, и очень мрачная даже в моменты близости, но кажется, ношение платья сделало ее более женственной? Хотя нет, ее смущение никуда не делось, ее лицо красное от стыда, и она отводит глаза, словно боится моего взгляда, а ее тело словно сжалось, но все же, я не могу оторвать взгляд от этого зрелища.Интересно, о ком она думает, пока все это делает? Обо мне? Ну, приятно так думать, но скорее всего в ее воображении на моем месте сейчас находится Шинген.— Иди уже сюда, ты оглох?— А… я? — по-идиотски переспросил я, увлеченный зрелищем, так что застыл на месте.— Я уже несколько лет посылала тебе шоколад, который сама делала, на этот праздник. А ты игнорировал мои чувства. Я же люблю тебя! Идиот!Ну да, подарок в виде шоколада, это серьезный аргумент, но весь мой нынешний гарем так делал, так что я думал — это просто такой ритуал, чтобы подбодрить меня.— Я не думал тогда, что нравлюсь тебе…— Я не фанатка готовки, если ты не заметил. Думаешь, мне было просто это делать? Сколько времени и нервов было убито, а ты даже не понимал моих чувств? Поэтому у тебя и не было девушки! Ты вообще не понимаешь чувств женщин!Внезапное признание в любви, хотя по идее это я должен был ей признаваться. Да и обстоятельства, при которых она мне признавалась, будучи буквально голой — это все довольно необычно.Мне нравится Микаса и Юлия, но и Саори вызывает у меня однозначные чувства. Но сейчас мне надо меньше думать, и наконец, начать действовать! Подумал я, стягивая с себя шорты, точнее я практически вылетел из них. Саори согнула ноги в коленях и шире раздвинула их, пока сама обнимала меня. Ее щеки красные и горячие, а глаза полны блеска от слез, я впервые понимаю, что она может быть порой довольно женственной, но вероятно, таково ее настроение во время праздника, и скоро все вернется в привычное русло, так что надо успеть насладиться моментом.Я медленно, но страстно целую Саори, пока мой член уже нашел путь во влажную пещеру, она медленно вскрикивает и задерживает дыхание, когда немалого размера клинок проникает внутрь.— Ты в порядке?— Да, все нормально… продолжай!— Саори, я тебя люблю… люблю тебя! — зачем-то глупо повторяю я.Я продолжал, пока не вставил эту штуку до самого конца, внутри Саори очень тепло и влажно, большой объем смазки обеспечил плавное проникновение, так что я принялся двигаться, постепенно набирая темп. Она крепко обняла меня, взъерошив волосы и прижимая меня лицом к своей груди, я сразу же принялся ласкать язык и сосать ее бусинки сосков. Соски Саори словно стали более чувствительными, когда я лизал их, будучи внутри нее, это было заметно по реакции ее тела и тому, как она отзывалась на ласки.— Казума, ты любишь меня?— Да…— Скажи это!— Я… я люблю тебя, Саори!— …ахн… я р… я рада, это слы… шать… — простонала она, словно задыхаясь.
Глава 47 (спешл на 14 февраля) Свидание на пляже 4
4 Целуя Саори я тер ее маленькие груди, удобно помещающиеся в ладонях, точнее полностью накрываемые ими. Я двигал бедра, ускоряя темп, добавляя то и дело разные вариации в движения и меняя темп. Толку от этого никакого, но мне нравилось представлять себя этаким героем фильмов для взрослых, который знает миллион (на практике совершенно бесполезных) техник. Впрочем, ее тело превосходно на это реагировало и отзывалось каждой мышцей своего сильного и упругого тела. Наслаждение ее телом было таким невероятным, что я словно вошел в состояние потока, сливаясь с этими ощущениями. Я уже набрал такой импульс, что мне уже просто не удастся остановиться, да я этого и не захочу. Она обняла меня, прижимая ближе. Объятия нежные и теплые, даже на холодном воздухе, на берегу моря, которое уже начинает остывать. Она обняла меня намного крепче, схватила так, словно тонула и цеплялась за меня, как за спасательный круг. Она много раз целовала меня, наша точка соединения двух начал мокрая от любовного сока. Она откинулась назад, когда я почувствовал сильный жар в районе бедер, я прильнул к ней, целуя ее шею и зарывшись лицом в волосы, когда меня настиг оргазм, семя под огромным давлением вспрыснулось внутрь нее, достигнув матки. Она была настолько переполнена семенем, что часть его просто начала вытекать обратно, словно переполненный кувшин. Наши тела в унисон содрогаются, хотя холод тут не причем, мы вообще забыли о холоде из-за сильного жара наших тел. Ее киска словно сжалась и не давала мне сбежать, удерживая внутри себя. Складки ее плоти с силой стягивают меня, давя все сильнее. Влив все до последней капли, я упав лицом на ее грудь, уткнулся щекой в грудную клетку, которая сильно надавила мне на голову. Да уж, большие груди Юлии больше подошли бы для такого, в них реально можно уткнуться головой, как в подушку.— Уже темнеет, надо бы нам собираться домой… — предложила Саори через пару минут вот такого вот лежания на камнях волнореза.Думаю, ей не очень приятно лежать на остывающем и уже становящимся холодным камне, если честно, я так увлекся моментом, что вообще позабыл, что она сейчас чувствует, так что, пожалуй, она права, надо бы уходить с берега, пока все не покрыло мраком, и не наступила ночь.