Еще один шанс на любовь
Шрифт:
— Мы можем поговорить? Наедине, — красноречиво обозначила она, кивнув в сторону мужчины. Едва заметное предчувствие заколотилось где-то в груди, разносясь еле заметной дрожью по телу. Она точно была не готова видеть ее здесь. Тем более говорить.
— Кхм… я позвоню, удачного дня, — тут же сообразил Стефан и, улыбнувшись, ушел. Руби под внимательным взглядом Иви открыла дверь в кабинет, пропуская бывшую подругу внутрь.
— О чем ты хотела поговорить?
— Об Алексе, — неуверенно произнесла она, разворачиваясь к Руби лицом. Кажется, в этот момент что-то лопнуло. Хлынули потоком и воспоминания, и разговоры, и чувства. И давнее прошлое, и отпуск, смешиваясь в один большой
— Нет, о нем я говорить точно не хочу.
— Но…
— Нет, Иви, он сделал свой выбор. Не о чем говорить. Он ушел. Все. На этом все. Огромная и жирная точка, — выпалила девушка, обходя блондинку и садясь в кресло. Если срочно не сесть, то она просто упадет.
Иви кусала губы почти до крови, пытаясь понять, что она делает. Считается ли это предательством друга? Простит ли ее Алекс за то, что она собиралась сказать? А Руби? Может, уйти пока не поздно? Оставить все, как есть? Они ведь взрослые люди, могут и сами справиться. Да разве могут? Два упертых барана, не видящих ничего, кроме, самих себя. Да, и не особо желающих смотреть, пока не ткнут носом. Это почему-то принесло уверенности.
— Фото. Это сделал он, — отчеканила девушка, пока сердце бездумно колотилось в ушах.
Эпилог
— Фото. Это сделал он, — уверенно произнесла девушка, садясь в кресло для посетителей.
И если Руби думала, что земля ушла из-под ног, когда Иви произнесла его имя, то в этот момент поняла, что это были просто цветочки. Сейчас из груди вырвали самый настоящий кусок души, земля разверзлась, а дыхание вышибло из легких так, что стало нечем дышать. Такого она не ожидала. Это было тяжелее и того, что он ушел. И того, что они уже дважды прощались. В первый раз ушел он. Во второй она. И в третий снова он. Вот только в этот раз Александр оставил после себя не разруху, а призрачное ощущение того, что она сможет жить дальше, чтобы потом сломать все всего лишь несколькими словами, произнесенными даже не им.
Неужели у него даже не хватило смелости признаться? Извиниться? Почему?
Почему она нашла в себе силы поговорить с ним посреди отпуска в Таиланде? Почему она нашла в себе силы сдержать обещание и уйти? А он нет?
Почему он ничего не сказал, зная, что ей приходилось переживать и чувствовать из-за этих фото?
Но, может быть, ей послышалось?
— Что? — переспросила Руби, цепляясь пальцами в стол с такой силой, что стало больно. Вот только эта боль позволяла оставаться здесь и сейчас, с непроницаемым лицом слушать все, что скажет Иви. Впитывать каждое слово и рушить свою реальность. А что еще оставалось? Как бы то ни было, Руби хотела знать правду. Всю и без остатка.
— Он наделся, что ты передумаешь насчет отношений.
— Шантажируя меня?!
— Там ведь и слова не было про шантаж, — оправдала Иви, чувствуя, что сейчас ее решение превращалось в огромную ошибку, которая еще долгое время будет преследовать и ее, и отношения с этими людьми. — Просто вы были так счастливы, и он не хотел сдаваться.
— Поэтому он сбежал, ничего не объяснив?
— А что бы он сказал, Руби? Что это он довел тебя до страха и отчаяния? Что это его вина? Что он сходит с ума от того, что не прочитал чертов договор сам, а доверился юристам? Что он должен был сделать? — в полном отчаянии проговорила блондинка, сжимая ткань брючного костюма. Так сложно было видеть железную Руби на грани слез. Так сложно было защищать Александра, понимая его вину. Так сложно было не занимать ничью позицию в
— Сказать обо всем честно, Иви. Рассказать мне! — воскликнула девушка, ощущая разливающуюся тихую злость. Хотелось выпить, ударить его, обвинять, кричать. Бить до тех пор, пока он не извинится, не обнимет, не скажет, что все хорошо. Проклятый Кинг. Как и тот день, когда она встретила его.
— Разве ты приняла бы эту правду?
— Нет, — девушка отрицательно качнула головой, чувствуя, как мир, уже в который раз, просто уплывал. Она бы не приняла ни правду, ни Кинга, ни новую реальность. Вот только жизнь не спрашивала, а пихала в руки то, что давала. Как сейчас. Батлер не просила правды, а она все равно пришла, вытолкнув дверь с ноги.
— Об этом я и говорю, — тихо подвела итог девушка, заглядывая в изумрудные глаза когда-то близкой подруги. Было жутко видеть в них это. Пустоту, боль, тяжесть. Только сейчас она легко и свободно флиртовала с хорошим парнем, а сейчас… сейчас едва сдерживала крик из-за прошлого. Разве это было справедливо? Вообще жизнь Руби в целом? Потерять родителей, тетушку, почти всех друзей. Заново обрести любовь, и так глупо все потерять.
— Я налью? — Иви махнула в сторону бара. Руби, не особо соображая, кивнула. Зажгла сигарету, все еще пытаясь понять, как относиться к этой ситуации. Дым тонкой струйкой уносился в потолок. Она так и не поднесла сигарету к губам. Зато залпом осушила бокал, который старая подруга поставила перед ней. Рабочий день снова пошел по одному месту.
Забавно, что ее все еще волновала работа.
— Как ты? — тихо спросила Иви, наблюдая за девушкой. Не сделала ли она хуже своей правдой? Но могла ли правда сделать плохо? Ранить, причинить боль, да, но разве это не лучше сладостного забвения?
— Хочу побыть одна, — коротко отозвалась Руби, даже не взглянув на Иви. Блондинка, не говоря ни слова, поднялась с кресла и тихо вышла, оставляя Батлер одну. Она понимала, такую новость тяжело переваривать, принять и даже осознать. Как это, когда любимый человек так поступает? Это был первый раз, когда Иви не поддержала Алекса. Именно поэтому и пришла. Казалось, что так будет правильно.
Вот только, видя радостную Руби, видя то, как она ожила, стало страшно вмешиваться. Но и уходить тоже. Правда, какой бы она ни была, рано или поздно всплывает. И пусть ее ненавидит Руби, пусть хоть вечность обижается Алекс, она сделала то, что должна была. То, что чувствовала будет правильным.
Руби тяжело выдохнула, собираясь с мыслями. Она все же поднесла сигарету к губам, глубоко затягиваясь.
Да, такого в своем возрасте она точно не ожидала. Неужели эти школьные интриги были частью ее жизни? Что она должна была делать с этой правдой? Понять, принять, отпустить? Простить? Пойти к нему и попробовать все вернуть? Надо ли? Можно ли? Правильно ли это?
Ответов снова не было. Сердце предательски молчало. Разум тоже притих, видимо, отходя от новостей. Почему каждый раз, когда все казалось наладилось, судьба подкидывала что-то такое?
Руби снова затянулась. Дым растворился в темноте кабинета. Она даже не заметила, как солнце медленно зашло за горизонт.
За окном медленно накрапывал дождь, напоминая, что уже осень. Время года, которое каждый раз топталось по ней. Сначала автокатастрофой, потом смертью тетушки, теперь разбитым сердцем. Оно, конечно, и рядом не стояло с той болью, заставляющей отворачиваться от зеркал, людей и спрятаться от своих чувств. Но ей просто уже было некого терять. Это и пугало. Каждое лето, в котором Батлер была счастлива, непременно заканчивалось осенью, которая приносила ужас. Может, это ее личное проклятие?