Еще один шанс. Часть 1.
Шрифт:
***
Когда Данилка Караваев вернулся из леса, то застал дома "любимого" гостя семьи. В красном углу комнаты, за большим столом покрытом чистой домотканой скатертью, на табурете, покрашенном ярко-желтой охрой вальяжно расположился дед Михаил. Отец матери, пропадавший всё лето на заработках, иногда заглядывал в гости к родственникам. Любил Михайло Бажутин после удачно проведенных выездных работ "немного" рассказать о своих делах. Повидать родных. Узнать новости. (Хотя какие могут быть новости - в этой забытой богом деревне). На зависть зятю подарить дочке и её ребятишкам подарки. А хороший,
– ... Кто любит труд, того люди чтут, - виновник торжества напыщенно вытянув подбородок продолжал рассказ о себе любимом, используя многочисленные пословицы и поговорки.
– А меня - люди чтут.
– Он замахал пальцем, поднятым над столом.
– Если бы не я - то купол той церквушки так бы и не возвели... Потом сам иерей приезжал и долго удивлялся да затылок чесал. Так, вот дочка - знай... Умелец да рукодельник и себе и людям радость приносит. А кто хорошо трудится, тому есть чем хвалиться - да и копеечка у того водиться!
– Деда, здравствуй, - поздоровался мальчик, сумевший все-таки вставить фразу в долгое повествование гостя.
– Данила!
– рассказчик наконец-то заметил внука.
– Ах, ты мой тамбовский медвежоночек! Ну-ка пострелыш - иди ко мне! Поглянь, что я принес тебе.
– Дед вытащил вырезанную из дерева свистульку и протянул её мальчишке.
– Молод - играйся с игрушками, стар - мучайся с подушками. Пользуйся на радость мне и родителям. А то время пролетит быстро - час упустишь, потом днями не наверстаешь. Глядишь... Пройдет год или два - возьму тебя с собой подмастерьем. А там и мастером станешь. Кто первый в труде, тому слава везде. А плотников Бажутиных - все знают!
– Ты, что меня за маленького считаешь?
– ребенок обиженно насупился.
– Я, уже взрослый! Мне десять лет. Барин открыл у нас школу. Я много, что знаю! Меня учительница хвалит...
– Что вздулся, словно тесто на опаре?
– Михайло перебил внука и улыбнулся. Поерзал на стуле. Чуть наклонился вперед.
– Школу говоришь, организовали - это хорошо! Без учения и труда - жизнь не годна никуда. А ну-ка давай-ка я тебя поспрошаю.
Мальчик удивленно взглянул на деда.
– Ты...
– меня?
– Он повернулся и посмотрел на родителей, открывших рты от удивления.
– Ну, давай...
– А ну-ка, Данилка, кажи, какое ноне лето?
– Михайло, задумчиво почесал мочку уха, придумывая вопрос позаковыристее.
– Хотя, нет - это легко. Вот, сорванец ты эдакий, сосчитай-ка мне до десяти?
– Дед нетерпеливо потер ладоши. После чего весело выдал очередную поговорку.
– Без счета и работа стоит, и денег нет. Ну, чаго молчишь? Доброе молчанье лучше пустого болтанья.
К строгому экзаменатору по полосатым домотканым половикам-дорожкам внезапно подбежала шестилетняя Ульяшка. Опередив всех, потянула Михайлу за рукав.
– Деда! Давай я посчитаю. Меня Данила всему научил. Слушай.
– Она, смешно картавя начала рассказывать стишок.
– Лаз, два, тли, четыле, пять,
Шесть, семь, восемь, девять, десять
Можно все пелесчитать,
Сосчитать, измелить, взвесить...
Сколько в комнате уллов,
Сколько ног у волобьев,
Сколько пальцев на ногах,
Сколько в садике скамеек,
Сколько в пятачке копеек!
– Умничка, внучка, - гость похвалил девочку. Он достал из-за пазухи небольшую деревянную куклу и отдал её малышке.
– За знания и труд - награды дают.
– После чего погладил любимицу по белокурой голове.
– Труд при учении скучен, да плод от учения вкусен.
– М-м-м-э, - произнесла девочка, показывая язык средней сестре семи лет сидевшей за прялкой.
– Хм, - юная рукодельница недовольно хмыкнула в ответ. После чего покраснела и отвернулась к стене.
– Добро, - дед строго посмотрел на мальчугана.
– А этот куролеса пусть сосчитает мне до шишнадцати!
– Правильно произносится... до шестнадцати, - внук поправил гостя, пародируя учительницу. Он поднял руку и почесал переносицу, где должны были находиться очки.
– Нужно верно произносить единицу счета. Проверочное слово - шесть. От него образуется производная в числах шестнадцать, двадцать шесть, сто шесть и так далее.
– Мальчишка тряхнул головой, после чего вернулся в "прежний" облик.
– Давай я посчитаю лучше по-немецки, английски или по-японски - там слова интересные.
– Допустим. Хотя. Нет - не надо, - экзаменатор махнул рукой и на минуту задумался.
– Счет - это легко. Счет - наука хороша, да в кармане ни гроша! Лучше у тебя азбуку поспрошаю. Чтение вот лучшее умение. Здесь-то я тебя и подловлю. Тут надо долго учиться.
– Дед щелкнул пальцами и произнес очередную пословицу.
– Аз да буки избавят от муки. Ну-ка продолжи... Буки-аз - ба, веди-аз - ва, глаголь-аз - га...
– Аз... буки... веди...
– ребёнок передразнил старшего родственника.
– Это - легко... Азбука тяжела для маленьких! Или тех, кто в школу не ходит. Вон, пусть тебе Машка алфавит расскажет.
– Подросток бросил взгляд на среднею сестру.
– У неё получается здорово - в виде стиха.
Девочка сидевшая на лавке, вскочила и подбежала к деду. Она уткнулась лбом ему в грудь и начала рассказывать стишок.
– А, Б, В, Г, Д, Е, Ж -
Едет жаба на еже.
3, И, К, Л, М, Н, О -
Зайка, глянь ко мне в окно.
Ц, Ч, Ш, Щ, Э, Ю, Я -
А у щуки - чешуя.
– У родоначальника семьи Бажутиных "упала челюсть". Он посмотрел на родителей поверх головы Маши, после чего произнес.
– Это, что за алфавит такой, странный? Басурманский, что ли?
Отец с матерью удивлённо переглянулись, после чего одновременно уставились на Данилку.
– Да ладно, вам!
– десятилетний вундеркинд начал оправдываться - А что?
– Юный преподаватель не понимая комичности ситуации, повел плечами.
– Ну, не учат нас старославянской азбуке? Она как латынь - почти "мертвая". На ней одни церковные книги пишутся. Тем более буквы "пси", "омега" и "земля" через несколько лет вообще уберут из алфавита.
– Подросток гордо поднял подбородок.
– У нас в деревне самая современная школьная программа. Обучение ведет учитель высшей категории. Даёт всё просто и понятно. Только - учись! Нам науку, технику развивать надо - а вы хотите, чтобы я ребёнка всякому "старью" обучал.