Есения. Серебряная драконица
Шрифт:
– В таверну? – предложил Анвар. – Вещи заберем и покушаем. После увиденного боюсь идти в столовую, – мы молча согласились и направились к Краму в таверну.
Зашли в трактир, народу было пока немного. Пока я выглядывала одного вредного орка, мои ребята выбрали столик, немного в тени так, чтоб было видно вход и зал трактира. Сидели мы, тихо и мирно потихоньку привыкая к друг другу и Элендил вдруг вспомнил одну деталь:
– Так не честно, парни уже слышали, как ты поешь, а я нет, – возмутился он.
К слову, Элендил был принцем темных
– Еся! – позвал принц эльфов, совсем не по-взрослому скорчил просительное выражение лица.
– Я голодна, – возмутилась произволу.
– А как поешь?
– Я подумаю, – буркнула из вредности, но на лицах парней расплылись довольные улыбки. Ну вот и что с ними делать?
Я долго собиралась с мыслями, но в голове крутилась только одна песня Тины Кароль. Но поймут ли меня парни не знала, но раз кроме нее ничего не идет на ум, то делать нечего, буду петь.
Поднялась к себе в комнату взяла небольшую сумку со своими вещами и одиноко скучающую гитару. Пока спускалась, Крамирион уже освободил мой любимый стул, где я пела песни. Благодарно ему улыбнулась и подала ему свои вещи присела на стул.
Просто так, неожиданно пришел закат,Ласково ноченька,Приплыла к нам с того берега,'К шелку уронила'.Что не так?И зачем я так хочу бежать,Долго ли лодочка, ты плыви плыви,Больно мне помнить.
Нежная музыка лилась в каждом уголке таверны ...
Я хочу улететь –Чтобы высоко и вниз не смотреть.И за руку тебя милый мой,Заберу я с собой.Ты оставил мне след,По которому я буду лететь.И за руку тебя, мой родной,Заберу я с собой. Перед глазами стоял образ родителей... Я очень надеюсь, что где бы они не были, они вместе...
Как узнать, что на сердце у тебя, родной,Милый мой сказкою,Превратились наши дни с тобой.'И полюбила'Целовал, каждый вечер мои рученьки,Говорил я с тобой, не разлей вода,Больно мне помнить...
В конце песни, не выдержала, резко ударила по струнам и замолчала. Слишком больно, столько лет прошло, а не могу их забыть. Эта боль поселилась во мне и даже на чуточку не утихла.
– Ты как? – тихо подошел ко мне Эл.
– Все нормально, – выдохнула я, не поднимая глаз на него, стала упаковывать гитару, Крам молча подал вещи, обняла его, двинулась на выход.
Парни догнали меня уже на улице и молча пристроились рядом. На улице уже смеркалось, на небе начали появляться первые звездочки. Вокруг тишь да гладь, слышно лишь пение сверчков. Круглый блин луны светил с почти черного небосвода, создавая серебристую дымку.
Стояла, словно завороженная и, не отрываясь, смотрела на все это великолепие. Для звездного небосвода существует много красивых сравнений, лично мне кажется, что он похож на черный бархат, украшенный маленькими жемчужинами. Кажется, вот–вот протянешь руку и наберешь полную горсть этих маленьких бусинок. Конечно, это невозможно, но в такие волшебные ночи ощущаешь магию, разлитую вокруг, и хотелось стать ее частью.
Ночное очарование разрушил Никанор. Он тихо подошел ко мне и тронул за плечо, обеспокоенно заглядывая в глаза.
– Есь, давай поговорим, пока мы не в академии, – я понимала, что у них есть вопросы, поэтому молча кивнула.
– Ты не из этого мира? – выдохнул Анвар, я в ответ только кивнула. Они переглянулись.
– Есь та песня в таверне... ты пела, вспоминая родителей? – осторожно спросил Элендил, видно волнуясь, что разбередил рану, но она и не заживала.
– Да.
– А у Вас правда нет магии? Только эти странные механизмы? – поинтересовался Ролан.
– Ну по крайней мере, никто про нее не знает. Точнее не так, в нее не верят, – пожала я плечами.
– Ребят, вы же сами все видели. Пойдемте отдыхать? Завтра первый учебный день, – вздохнула я.
– Видеть, то видели, но как в это поверить? – покачал головой Анвар.
– Так же, как и я! – рассмеялась и подмигнула.
Глава 3.
Утром ко мне зашел Эл, и мы вместе с ним пошли на первый урок по некромантии. Преподавал ее ректор Даузвелл. К кабинету мы подошли за пять минут до начала лекции.
Там было шумно но, когда мы с Элендилом зашли, все сразу замолчали. Тишина начала давить и ощущаться всей кожей. Вот теперь я поняла, почему Алисия проявила столько сомнений в разговоре.
Взгляд у студентов был разный, у кого равнодушный, был даже сочувствующий и брезгливый, но я так не поняла, почему у многих девушек был взгляд злой. Хм... И когда я успела разозлить их? Неужели только своим присутствием. Вскоре мне дали ответ на этот вопрос.
Ко мне с гордой походкой подошла очень бледная брюнетка с красными глазами, за ней свита из пяти девушек. Я так понимаю, королева пожаловала. Она с брезгливым взглядом сверху вниз осмотрела меня и скривила свой нос. Ну у меня по привычке и вырвалось:
– Нравлюсь?? – девушка сразу преобразилась, ее лицо исказилось гримасой ярости.
– ТЫ! Да я тебя…
– Как интересно, – задумчиво протянула, наблюдая как девчонка чуть собственным ядом не подавилась.
– Я тебя выживу отсюда, не потерплю жалкую человечку рядом с собой, – о-о-о, а смотрится она правда угрожающе.
– Что здесь происходит? – от этого тона таким холодом и угрозой повеяло, что вся группа рассыпалась по своим местам и затихла, как ни в чем не бывало.
Мы с Элом уселись за первую парту и сделали самый смиренный вид.