«Если», 2003 № 09
Шрифт:
Где-то затрещал станковый пулемет. Наемники, защищая зверей, ответили огнем. Немного погодя гепарды возвратились в машины, а жутко довольные коты принялись обследовать трупы тех, кто еще недавно угрожал их жизни. Теперь можно было снова возвращаться к поиску мин.
К Вагнеру подскочил Долгоруков и заявил:
— Нам надо шнеллеровать (торопиться).
— Знаю!
— Они все буда тодтне (погибнут). Эти ласткрафтвагоны (машины) из Познани…
— Знаю. Молчи, Иван.
— Шайсе (непереводимая
Вагнер увидел клубы дыма от стартовавших ракет.
— Шайсе, — повторил он за своим шофером.
Ракеты. Остановленный конвой. Йееесуууусе… Что за день!
— Катце, шнеллер! (Кошки, быстрее!) — крикнул он. — Быстрее, кошки, важе матен (непереводимая игра слов).
А котам было на его приказы наплевать. Они вовсе не хотели погибать ради идиотских людских интересов. Они делали свое дело как надо, тщательно и не спеша. Автостраду, конечно, заминировать было нельзя, поскольку дыры в бетоне были заметны издалека, но никто не мешал сделать под нее подкоп. Именно поэтому скорость конвоя не превышала скорости бегущего кота. Не более тридцати километров в час. А из машины при желании можно выжать и все двести.
Дьявол! Проклятый автобан!
Десятки бронемашин потихоньку сползали с Тржебницких гор, напрасно исходя паром и дымом.
Тихий ужас! А коты все осторожничали.
Мутанты, избрав самоубийственную тактику, устраивали собачьи атаки еще дважды. И два раза Зорг в знак быстрой победы приносил Вагнеру отгрызенное собачье ухо. Чужие гибли от огня автоматов, умирали от осколков мин, исходили кровью от укусов ядовитых зубов гепардов… Но они задерживали продвижение польской ударной группы, которая была вынуждена ехать медленнее, объезжая мины и подкопы, жаря яичницу на перегревшихся кожухах паровых котлов, тратя водку, порох и валерианку. А в это время два окруженных познаньских каравана отбивались от врагов буквально на расстоянии вытянутой руки.
Часов в восемнадцать они вступили в Чекпойнт Жмигрод — брошенный несколько лет назад передовой пост, от которого теперь остались лишь присыпанные песком руины. Только тут Вагнер смог развернуть свои силы. Под защитой выжженных еще столетие назад противовоздушных башен он предпринял атаку на левое крыло мутантов, которые, почувствовав на себе смертоносный огонь самоходной артиллерии, тотчас отступили.
Потом в пустыню ушли разведчики. Коты были измучены, как черт знает кто, но Алексей каким-то чудом умудрился заставить их двигаться. И наконец…
Они услышали паровые сирены познаньских машин.
— Форвертсовать! Форвертс! Вперед! Наступовать…
Русский штурмовой отряд очистил подступы. Бронемашины резко увеличили ход. Немцы и чехи занялись флангами и вымели их убийственным огнем. Вагнер приказал двигаться быстрее. Они, сопровождаемые руганью и мяуканьем шарахавшихся от гусениц котов, преодолели песчаное взгорье…
И наконец увидели те самые четыреста пятьдесят машин. Они занимали круговую оборону. Так, словно ими командовал наиглупейший стратег на свете, кретин, почерпнувший все знания о тактике из книжек для подростков о покорении дикого Запада. Индейцы, вооруженные луками,
Бойня.
Вагнер выругался. Зорг фыркнул. Долгоруков отпустил такое замысловатое ругательство на русском, что, по идее, должен был получить за него Нобелевскую премию по категории «владение языком».
— Майн готт… — Вагнер закрыл глаза, видя, как пошли в атаку два познаньских паровых танка. Один моментально налетел на мину. Другой, обшитый броней локомотив, забуксовал в песке, потерял управление и упал в ров. У него взорвался котел, заливая кипятком экипаж, и минуту спустя с ними было покончено. — Йа… Что они делают?
— Йа-а-а. Зер гут, — буркнул Хейни. — Почернвера ам кампф. (Познанъцы на войне.)
— Уууу — Долгоруков плюнул на кожух. — Поляк, дай мне свой взвод.
— Пепрц шен. (Перебьешься.) — Вагнер не собирался отдавать никому командование над своими двумя взводами. А о взводе миротворцев вообще не могло быть и речи. Кроме того, он ждал повышения и не мог позволить опередить себя какому-то поручику. Чешская сигнальщица, наполовину высунувшись из люка и ехидно хихикнув, спросила:
— Ну, ребята, так будет хоть какой-то приказ?
— Пусть выступают штурмовой взвод и взвод миротворцев!
— То йеее… Вир махен им впердол? (Мы их сделаем?) Йеа?
— Йеа.
Все еще похихикивая, она замахала флажками.
Машины Вагнера потихоньку спускались вниз. Самоходная артиллерия садила в пустыню наугад. Можно было уже расслышать крики познаньцев: «Вроцлав! Вроцлав! Задайте им жару!» А сигнальщики все еще вовсю орудовали флажками. Русские из штурмового взвода строились в цепь… И тут чешка вынырнула из люка.
— Дева Мария! Бункер! Там йе вердамте песи бункер! (Там проклятый собачий бункер!)
— Йезус! Йя пер… О мамуси моя кохана… — Наемники в бронемашине обменялись ошарашенными взглядами.
Бункер!!!
Проклятые мутанты умудрились построить настоящий бункер. Да такой, что ему и огонь артиллерии нипочем.
Долгоруков отреагировал первым.
— Русские, назад! — крикнул он, высовываясь в люк. — Быстро возвращайтесь!
Штурмовой взвод отступал, попав под огонь пулеметов. Артиллерия стала бить по вспышкам, но это не принесло никакого результата. У противника был бункер. Построенный тайно, под носом у проезжавших здесь ежедневно патрулей… Чудо какое-то.
Проклятые мутанты. Как они сумели это сделать? Кстати, теперь стало понятно, почему силы твердыни Познань применяли такую странную тактику.
Бункер.
Вагнер некоторое время сидел неподвижно, пытаясь придумать, что можно сделать в такой ситуации. Бункер… Как его взять? Отправить людей на штурм? Защитники подпустят их метров на тридцать и всех выкосят. Отправить зверей? И каким образом он вернется во Вроцлав без котов и гепардов?
Зорг появился из задней части бронемашины. Несло от него валерианой так, словно он опустошил всю аптечку.