Если б я был русский царь. Советы Президенту
Шрифт:
Гигантские средства, анонсированные перед президентскими выборами 2012 г. для переустройства армии и ВПК руководством страны, могут быть разворованы со скоростью, прямо пропорциональной их величине. Могут уйти в песок, потраченные на проекты, которые не дадут того результата, на который рассчитаны. В любом случае в отсутствие общероссийской ревизии оборудования, технологий и, самое главное, кадров – не только конструкторов, но и квалифицированных исполнителей, эффект от «заваливания деньгами» будет минимален по любому направлению и любой сфере деятельности. Пока военная реформа породила дружную ненависть армии к своему министру и более чем скептическое отношение ко всему прочему руководству страны. Непонимание этого факта, а также причин, из-за которых это произошло, опасней, чем любая внешняя угроза. Не исключено, что главной причиной является то, что армию реформируют без участия самой армии. Впрочем, это же относится к российской науке, медицине и образованию. Назначение на высший пост в министерстве управленца, который не является специалистом, не пользуется авторитетом у собственных подчиненных и не стремится этот авторитет приобрести реальными достижениями, в точном соответствии с характерным для империи фаворитизмом, гибельно для любого дела. Отрасль сопротивляется всем начальственным чудачествам с интенсивностью, которая зависит от наличия в ней профессионалов. Сопротивление отсутствует или перестает быть заметным после того, как число профессионалов приближается к нулю. Это не означает, что реформа проведена успешно или хотя бы просто проведена,
Вопрос не в том, какие достижения у «оборонки» и армии были вчера, но в том, что стране будет нужно в будущем. При этом технологии и кадры, нужные вчера и ненужные сегодня, могут пригодиться послезавтра. Как сохранить то, что у страны еще есть, – вопрос. Как перестать разгонять профессионалов, в том числе из аналитического и конструкторского сообщества, из соображений экономии или идей приватизации и распродажи зданий, где они сидят, зачастую расположенных в престижных дорогих районах, – вопрос. Как добиться хотя бы того, чтобы новая армейская форма не промерзала насквозь при нулевой температуре, что она исправно делает, сводя на нет работу кутюрье, – вопрос. Соотношение объема работы ВПК для внешних рынков и для собственной армии, сохранение конкуренции между технологическими школами и бесконечное множество других проблем требует не только денег или политических деклараций, но и готовности множества людей к спокойной работе без авралов, с той последовательностью и скоростью, которая для грамотного выполнения этой работы нужна. Кроме того, она требует минимизации бюрократических препон и самоограничений дилетантских требований высшего начальства. Об уважении к специалистам, которые, в отличие от руководящего контингента, незаменимы и на которых все в конечном счете держится, не стоит и говорить. Россия – чемпион мира по унижению и превращению в безработных или врагов системы профессионалов, в том числе высочайшего класса. При этом, если кто-то полагает, что оставшиеся будут защищать высокое начальство от всех тех проблем, которые на его голову могут начать сваливаться в перспективе, ценой собственной жизни и благополучия семей, – он сильно ошибается. Снабжение жильем и восстановление не столь позорных, как обычно, зарплат и пенсий тут проблемы не решают, хотя и это лучше, чем ничего.
Впрочем, несмотря на рассчитанный на таких же идиотов, как его авторы, телевизионный агитпроп, уровень патриотизма населения достаточно высок. К молодежи это относится в полной мере, о чем свидетельствует очередь стремящихся попасть в боевые части, известные не только тяжелой нагрузкой, но отсутствием дедовщины и нормальными условиями службы. Когда и если на низовом уровне начальство не ворует, а офицерский корпус представляет собой то, чем должен быть, а не то, чем в среднем является, вопросы призыва или уклонений от него, как выясняется, в России не стоят. Как не стоят они в Израиле, армия которого – одна из лучших в мире, напоминает помесь стройотряда с университетом и спортбазой, что не мешает этой маленькой стране побеждать в войнах с превосходящими силами противника, сохраняя высокий уровень жизни и построив одну из самых развитых экономик в мире. Стоит напомнить, что военные традиции Израиля имеют чисто российские корни, хотя его тактика и стратегия впитали лучшее из десятилетий плотного сотрудничества с Западом, а также адаптировались к местным условиям. У Израиля армия народная. У США и ряда стран Запада – профессиональная. У Турции, Пакистана и большого числа прочих государств, вооруженные силы которых в советской военной науке сравнивать с отечественными было не принято, – элитарная каста, какой отечественная армия была при Сталине. Россия в этом вопросе пока не определилась, оставаясь «сидеть на заборе». Положение такого рода позволяет избегать принятия неприятных решений или обнародования неприятных истин, его главная проблема в том, что бесконечно так не усидишь и в конечном счете на ту или иную сторону свалиться все равно придется.
Хорошей новостью является то, что открытость современного мира для тех, кто хочет и может видеть и слышать, что происходит за пределами собственных границ, позволяет понять, как устроена такая некогда закрытая для посторонних сфера жизни, как армия и ВПК, в любой стране и попытаться применить лучшее из увиденного к стране собственной. Это отнюдь не означает эффективности закупок «отдельных образцов» иностранных вооружений. С одной стороны, наработанными за десятилетия технологиями никто ни с кем на разовых контрактах делиться не собирается. С другой – отсутствуют профессиональные переговорщики, которые могли бы этого добиться: Россия не Китай и не Индия и нужных для такого дела кадров просто не имеет. С третьей – никто эти западные образцы вооружений с распростертыми объятиями в Российской армии и оборонке не ждет и судьба их, скорее всего, будет «кислой». Конкуренцию никто не отменял, а скопировать без большого желания и тем более умения можно разве что табурет. Вертолетоносец или беспилотник требует либо навыков и базы, которых больше нет, либо интеграции производственных систем, которую никто пока что не предполагает. Воссоздание в стране ДОСААФ в новой комбинации, включающей содействие еще и ВПК, вряд ли поможет решить эту проблему, хотя какое-то число пенсионеров займет и какую-то группу мелких чиновников трудоустроит.
В отношении МВД основной вопрос всех времен и народов – как провести грань между бандитом в погонах и бандитом без погон. Сагра, Кущевка и майор Евсюков – птица-тройка, которая окончательно убедила подавляющие массы населения в том, что закона и порядка в их классическом голливудском понимании в России нет, а есть каморра, ндрангета и якудза в одном флаконе, причем в форме. Реформа МВД по методу ее высочайшего инициатора оказалась сведена к переименованию в полицию с заменой соответствующих ярлыков и лычек, а также открытию в Интернете ресурса, с помощью которого могли бы наиболее безболезненно кануть в Лету идеи граждан о том, каким должно быть наиболее часто общающееся с ними силовое ведомство. В менее снисходительной стране население решило бы, что начальству требуется стационар, прогулки на свежем воздухе и бромистые соединения. В России догадалось: шутит. Или, что не то же самое, прикалывается. Или, что хуже, издевается. Причем за счет бюджета. Действительность, как представляется, много хуже. Оно, начальство, и на самом деле думает, что провело реформу. Оно, скорее всего, полагает, что так их, реформы, и проводят. Причем по всем направлениям одинаковыми методами и с той же самой эффективностью. На самом деле ясно было и ежу, что никакая это не реформа, а ее имитация, причем имитация халтурная, без души. Министр, которого надо было гнать взашей, вне зависимости от его личных качеств, за любой из учиненных его подчиненными в отношении населения кунштюков, остался на месте. Уволенные из числа высоких чинов были не лучше и не хуже прочих. Пострадали они, скорее всего, попав под горячую руку, попытавшись по привычке прикрыть скандал или в рамках ведомственных интриг. МВД осталось, каким было.
В годы борьбы страны за коммунистические идеалы тоже много чего происходило и происшествия, вроде дела московской транспортной милиции на рубеже 80-х, случались в качестве
При советской власти МВД окорачивал КГБ. Холодные руки, горячая голова и промытое до стерильного состояния чекистское сердце, в сочетании с традиционной любовью ведомств друг к другу, этому способствовали. На текущий момент борьба с террористическими группировками и реальными, а не вымышленными угрозами, вроде радикальных движений, занимают госбезопасность до умопомрачения. Да и ее система не безгрешна, о чем свидетельствует многое, и в первую очередь дефицит профессиональных кадров, занимающихся «полем», при обилии блатных на хлебных местах. При всем том, что само понятие существования наследственного блата в контрразведке и разведке кажется абсурдом, появление фигур типа Анны Чапман свидетельствует о формировании новой касты: наследственных чекистов. Толку от них, как и от любых «мажоров», для дела, которым они теоретически должны заниматься, немного, но правильная строчка в биографии им обеспечена и карьеру сделать она, мягко говоря, не мешает. Впрочем, будем справедливы: и это тоже не российское изобретение, о чем свидетельствует хотя бы биография лидера партии «Кадима» и бывшего министра Ципи Ливни с ее парой лет в израильском Моссаде. Вопрос не в том, будут ли «дети Лубянки» занимать хлебные места на телевидении, в шоу-бизнесе или Госкомимуществе. Будут. Вопрос в соотношении блатных и профессионалов, а оно, похоже, меняется не в пользу последних. Что касается и ГРУ, и СВР, и, строго говоря, судебной системы и прокуратуры ничуть не в меньшей степени, чем ФСБ.
Опять-таки, население редко сталкивается с налоговиками, таможенниками или сотрудниками УБЭП, но царящая в кругах предпринимателей любого уровня уверенность в том, что многие из них сформировали ОПГ огосударствленного типа, выбивающие бизнес на корню или подминающие его под себя, подтверждается резким снижением численности представителей бизнеса в России. Выжить в условиях многократно возросшего прессинга государственной системы на страну и ее население труднее, чем пережить неорганизованную преступность, характерную для 90-х. Перебор в численности хищников неизбежно подрывает их кормовую базу – это знает любой охотник. Присутствие надзора и силового давления на каждом квадратном сантиметре национального пространства формирует ситуацию, когда главную опасность для обывателя, как для дичи, представляет не уголовный мир, а его симбиоз с правоохранительной системой, включая, повторим, прокуратуру и суды. Именно это с Россией и произошло: перебор с вытеснением охранительных функций функциями охотничьими. Чистая зоология – законы биосферы. Лоренца и Вернадского никто не отменял.
Как точно отметил в «Трех мушкетерах» по поводу описываемой ситуации Дюма-отец, капитан де Тревиль изначально пользовался своими мушкетерами во благо королевству, но затем поставил их на службу себе и своим друзьям. Старая добрая Франция – законодатель мод не только в парфюмерии и виноделии. Как говорили во времена Советского Союза: «Кто что охраняет, тот то и имеет». Силовики оказались последними у приватизационной раздачи. Пока армия воевала в Чечне, а наиболее хваткие из ее генералов приспосабливались к новым обстоятельствам, пускаясь на рискованные авантюры со списанием военного имущества и вооружений, не говоря о прямом растаскивании средств, основные ресурсы были поделены между старыми директорами и новыми кооператорами. Сотрудники советских министерств и банков тоже не остались в стороне. МВД был ближе к земле и зарабатывал лишь на том, что находилось в его ведении: уголовный мир это понял быстро и использовал достаточно эффективно. Прокуратура и суды владели возможностью вынесения приговоров – тоже хлеб. А чем могли заработать на жизнь наследники «железного Феликса», не говоря уже о сохранявшихся в этом корпусе, по большей части, традициях? Разглашение государственных секретов и измена Родине как индустрия гораздо менее выгодны, чем предполагают авторы детективов. На поток их не поставишь. Уровень издержек от того, что глаза закрыты не на девиц легкого поведения, а на террористов, несопоставим ни с каким с результатом. «Норд-Ост» или Беслан не простят в любом случае. Объяснять их халатностью тех, кто недоглядел, можно. Объяснить невозможно. Однако, если все вокруг на чем-то зарабатывают, а ты этого не делаешь, при том, что государство как бросило страну на самотек, так, по большому счету, ею и не занимается, во всяком случае, вопреки всем правильным декларациям, не занимается ее развитием, то что-то делать надо. Жена и дети есть почти у всех – и почему они должны страдать оттого, что у их мужа и отца профессиональный кодекс не совпадает с окружающей действительностью? Именно поэтому генерал Калугин так и остался исключением, но бывшие силовики в качестве губернаторов, глав госкорпораций и на прочих капиталоемких постах стали правилом. Что простым способом ликвидировало опасность создания хунты, которая могла бы захватить всю власть – старого пугала КПСС едва ли не с начала советской власти.
Заметки на полях
К дискуссии о смертной казни
В дни, когда реформа МВД еще не была произведена и милицию еще не называли полицией, а количество тяжелых преступлений, совершаемых людьми в погонах, уже зашкаливало, в прессе по этому поводу возникла дискуссия, сосредоточившаяся на теме смертной казни. Времена были почти вегетарианские, однако население и пресса не настолько в это верили, чтобы проверять на собственном примере, насколько именно. Так что тема была раскрыта в рамках приличествующей случаю добровольной самоцензуры: обзвон, вопрос, а уж что там ответят опрашиваемые – это их личное дело: журналисты и редакция за меру их ума или глупости не отвечают. Евсюков отстрелялся, но Кущевки и Сагры еще не было, как не было исторического предложения главы МВД гражданам в случае, если на них нападут его подчиненные, отбиваться от них, как и чем смогут. Что замечательно контрастировало с соответствующими статьями УК и прочими положениями российского законодательства о последствиях неподчинения и тем более сопротивления представителям правоохранительных органов, находящихся при исполнении. Хотя и подтверждало подозрения населения о том, что российские правоохранительные органы, в том числе находящиеся при исполнении, все более похожи на организованную преступную группировку, отличаясь только наличием формы и отсутствием дисциплины перед лицом вышестоящего начальства. В самом деле, трудно представить себе боевиков триад, якудзы, коза ностры или каморры, которые ради желания продемонстрировать окружающим собственную крутизну распоясались до такой степени, что подвергают опасности всю свою организацию, включая ее верхние эшелоны. Беспредел наказывается в любой ОПГ, вне зависимости от того, рискуют ли его сторонники оказаться замурованными в стену, замаринованными в бочке с саке, уйти на дно Гудзона «солдатиком» с ведром цемента в качестве грузила или на собственном опыте проверить, как чувствует себя буханка в печи булочника. Да и в силовых структурах, по крайней мере теоретически, существуют службы внутренней безопасности.